Хотя вряд ли кто-то из них мог помочь Бритт. Она работала над завершающей стадией создания противоядия от крови Драу, которая отрицательно сказывалась на Ларене.

— Ожидание убивает меня, — наклонилась и прошептала Тара.

Ронни кивнула, соглашаясь. Весь замок, казалось, затаил дыхание, ожидая услышать, что Бритт смогла это сделать.

Сильная рука легла на талию Ронни и притянула ее к твердой, как камень, груди. Она прильнула к Аррану, признательная ему за поддержку. Он знал, когда был нужен ей больше всего. Что было всегда.

— Она сделает это, — прошептал Арран жене на ухо.

Ронни взглянула в его золотистые глаза и улыбнулась. С тех пор, как она попала в замок, одно она узнала наверняка — все они были одной большой семьей. Каждый стоял за остальных горой.

Вот почему все ждали новостей касательно Ларены. Фэллон забрал ее в их комнату, пока у Бритт не будет новостей. Это было несколько дней назад.

Фэллон приходил только за едой, и каждый раз его лицо становилось все мрачнее и мрачнее. Его братья, Куинн и Лукан, и их жены, Маркейл и Кара, тоже заботились, чтобы у Ларены было все необходимое.

Бритт подняла свою белокурую голову от микроскопа и испустила длинный выдох. Только тогда она заметила, что комната полна людей.

— Ничто так не стимулирует, как давление со стороны, — поддразнила она с беззаботной улыбкой.

Эйден погладил ее спину медленными круговыми движениями.

— Они просто волнуются.

Маркейл, выглядящая так же молодо, как и Бритт, благодаря магическому щиту Айлы, который окружал замок и скрывал их и предохранял от старения, вручила девушке высокий стакан с холодным чаем.

Гвинн, уроженка Техаса, нашедшая любовь с Логаном, отсалютовала Бритт своим стаканом сладкого чая. Прежде чем выпить, женщины обменялись смешками.

Ронни видела, как Тара сморщила нос, потому что она не понимала, как можно пить холодный сладкий чай, но Гвинн заверила ее, что это обычная вещь для Америки. Так же, как и лимонад без газа. Просто для Тары и остальных шотландцев это казалось абсурдным.

— Я чувствую себя такой бесполезной, — произнесла Даниэль в тишине.

Осушив примерно пол стакана, Бритт отставила его в сторону.

— Никто из вас не может ничего здесь сделать. Я работаю так быстро, как только могу, но мне нужно убедиться, что я делаю все правильно.

— Мы знаем, — сказала Шафран.

Ронни казалось, что она спит и ей нужно ущипнуть себя, чтобы проснуться, настолько необычно было находиться в одном месте с таким количеством удивительных людей, Друидов и Воителей, которые рисковали своими жизнями, чтобы покончить сперва с Дейдре, потом с Декланом, а теперь и с Джейсоном.

— Малкольм должен быть здесь, — сказала Маркейл. — Он нужен Ларене.

Гвинн провела пальцем по капелькам конденсата на своем стакане.

— Логан и Рамзи скоро вернутся из Фернесса. Надеюсь, у Харона и Фелана есть идеи, как нам заставить Малкольма прийти сюда.

— Но он знает, — сказал Эйден. — Он знает о Ларене, и его здесь нет.

Камдин сказал:

— Все, что Малкольм делал, было для Ларены. Если он не здесь, это потому что ему нужно быть в другом месте. Есть такие вещи, которые может исцелить только время.

— А некоторые никогда не излечить, — добавил Куинн.

Никто не ответил, потому что все они лично видели, как близок был Малкольм к потере всего. Единственным плюсом во всем этом было то, что Ларена была занята сражением с ее собственной богиней и не понимала, что происходит.

— Мы пройдем через это, — сказала Ронни. — Все мы. Мы должны.

Слишком много веков прошло, слишком много потеряно жизней, слишком много крови обитателей замка пролито, чтобы проиграть сейчас.

Пальцы Аррана сплелись с пальцами жены. Он сжал ее руку. Это все, в чем она нуждалась, чтобы провести остаток дня.

***

Малкольм вернулся с охоты с фазаном. Насколько он видел, в горе не было еды. Друид могла использовать свою магию, но если говорила правду, она не использовала волшебство без необходимости.

Он ощипал птицу и направился в комнаты Друида. Ее магия смешалась с магией гор, и он не был уверен, что ему это нравится. Мужчина чувствовал ее магию везде и во всем.

На это потребовалось очень мало времени.

Он остановился у входа в ее комнату. Ему понадобилось мгновение, чтобы пробраться сквозь магию, окружившую его, и понять, что хоть он и ощущал ее, в комнате девушки не было.

Малкольм положил птицу прежде чем закрыть глаза и сфокусироваться на магии Друида. Его глаза распахнулись, когда он понял, где она находилась.

Он использовал свою сверх скорость, чтобы переместиться сквозь гору, в место, от посещения которого он надеялся ее уберечь. Чем ближе он подбирался, тем сильнее ее магия пульсировала на его коже.

С громким рыком, он сдвинул в сторону возбужденную плоть и побежал быстрее. Он свернул за угол и остановился как раз в комнате.

Раньше он только раз подходил так близко к ненавистной комнате. Даже сейчас он мог чувствовать сотни, тысячи Друидов, убитых из-за их магии.

Он сжал кулаки, пытаясь не позволить давнему ужасу душ, умерших на этом большом столе в центре комнаты, поглотить его.

Малкольм вдохнул, радуясь тому, что чувство напряжения в груди ослабевает. Вот тогда-то он и заметил Друида, водящую пальцем вдоль желобков, вырезанных в столе, которые шли под уклон во все четыре стороны.

Он оскалился и, набросившись на Друида, прижал ее тело к стене, в следующую секунду его рука сомкнулась на ее шее.

— Малкольм, — прохрипела она и схватила его за руку.

— Что ты здесь делаешь? Разве ты не чувствуешь смерть в этой комнате? Разве ты не чувствуешь страдания Друидов, убитых здесь?

Взгляд девушки метнулся к столу. Он знал с какой силой надавить на ее горло, чтобы дать ей понять, что ее жизнь зависит от него.

— Эти канавки, которые ты разглядывала, собирали кровь из разрезанных запястий. Кровь собиралась в углах и стекала в кубок, стоящий ниже. Дейдре иссушала привязанных к столу Друидов ради их магии и крови. Затем она ловила их души. Когда все было кончено, она выпивала их кровь.

— П-пожалуйста, — прохрипела она.

— Если ты не хочешь, чтобы зло затронуло тебя, ты не должна приходить в эту комнату.

Ясные голубые глаза встретили его взгляд. Она не умоляла. Она прекратила хвататься за его руки. Малкольм ждал, что Друид оттолкнет его к противоположной стене с помощью магии. Вместо этого девушка смотрела на него в ожидании... Но в ожидании чего, он не знал.

Его взгляд упал на ее губы, ее большие, розовые губы приоткрылись, чтобы впустить воздух. Он подавил стон, когда овладевшая им холодная ярость начала проходить. Ее заменил огненный жар, который рвался наружу, умоляя его поцеловать ее, прикоснуться к ее губам, ощутить ее вкус.

Магия Друида обернулась вокруг его руки и заскользила по телу, проникая сквозь кожу в кости. Возбуждение, которое он игнорировал несколько минут назад, вернулось с удвоенной силой.

Он заметил, что склоняется к ней. Его тело требовало разрядки, а источник вожделения находился в его руках, поэтому Малкольм не мог найти причину, чтобы не поцеловать ее. Только потом он заметил, что его рука был сомкнута вокруг ее стройной шейки.

Малкольм моргнул. Дважды.

Гнев завладел им. Он наслаждался яростью, которую выпускал во время битвы, но он направил ее на Друида.

Немедленно отпустив ее, он отошел на два шага назад. Она судорожно вздохнула и закашлялась, держась рукой за горло.

Он чуть было не убил ее. Теперь он понял это, но возможно слишком поздно. Неужели, его мысли о том, чтобы покончить со всеми Друидами, вылились в реальность?

— Я не знала, — сказала она хрипло. — Клянусь. Я не знала.

Малкольм взглянул на свою руку, руку, которая чуть не отняла другую жизнь. Почему-то он не был удивлен этому открытию. Казалось, он был годен только на убийства и предательство.

А остальные еще удивлялись, почему он держит дистанцию.