Сообщение от Томохиро. Конечно.

Как Мияджима? Сегодня начались тренировки. Учителя в Катаку строгие. Сато думает, что мы слишком много времени проводим вместе. Шутит, что ты встречаешься еще и с Такахаши. Томо.

Я перечитала сообщение, выискивая скрытое в нем. Если Ишикава думал, что мы слишком часто вместе, значит, он приставал к Томохиро о Ками. Мои щеки покраснели при упоминании Джуна. Он беспокоился из-за этого? Я не хотела оправдываться и выглядеть глупо. Защищаться.

Поразмышляв, я напечатала ответ.

В Мияджиме красиво и веселее, чем мокнуть в спортзале. Я видела Такахаши только в Сунпу, когда Ишикава вел себя как… - я удалила продолжение и исправила, - идиот.

Я посмотрела на сообщение еще раз и отправила. Я не рискнула скрывать что-то в своем сообщении, чтобы не наговорить лишнего. Я надеялась, что в сообщении ощущалось беспокойство, ведь я с ума сходила на этом острове, не зная, как помочь.

Утром мы отправились в гору и в бинокль Ниичана искали обезьян. Когда стало совсем жарко, мы занялись делами в домике, охлаждаясь вентилятором.

Ниичан повел меня гулять, пока Юки трудилась над карри с курицей на ужин. Мы говорили о погоде, пейзажах Мияджимы, о Нью-Йорке и Канаде, о моей изменившейся жизни. Когда мы добрались до храма Итсукушима, то ступили на мостик над водой, проникая в бело-оранжевые коридоры здания.

- Ниичан, - сказала я, глядя, как в воде кружат большие кои.

- Хмм?

- Можешь рассказать о ками?

- Их много, - рассмеялся он. – Но в Итсукушиме почитают трех дочерей Сусаноо.

- Сусаноо, - сказала я. Звучало знакомо.

Ниичан кивнул.

- Бог ветра, - сказал он. – Брат Аматэрасу.

Я застыла, но заставила себя идти дальше, чтобы Ниичан не заметил. Аматэрасу была источником силы, как сказал Томохиро. Все способности Ками шли от нее.

- Д-думаешь… - я запнулась, надеясь, что не выгляжу глупо. Я зажмурилась. – Думаешь ками существуют?

Ниичан остановился. Я приоткрыла глаза и увидела, что на его лице проступила тревога. Похоже, я зашла слишком далеко, но он улыбнулся.

- Я знаю лишь, что в храмах есть силы, - сказал он. – Если помолиться, желание ведь исполнится? Такое при мне случалось.

- Но что насчет… рисунков чернилами жрецов? В них есть сила?

Я переборщила, он посмотрел на меня, забавляясь. Мы повернули к центру храма.

- Думаю, - медленно сказал он, - что среди них есть таланты. И это им дано не просто так.

Я задумалась, зачем сила дана Томохиро, какое проклятие могли на него наложить.

- Кстати, есть кое-что, что тебе понравится, - сказал он, пока мы приближались к центру. За резным деревянным ящиком для пожертвований была старая деревянная дверь, Ниичан остановился рядом с ней. Он вытащил из кармана связку ключей, открыл дверь и отодвинул ее в сторону, открывая пыльную темную комнату. Он зажег свет, мы прошли внутрь.

- Мы храним здесь сокровища, - сказал он. – Некоторые очень старые, и мы держим их в огнеупорной комнате.

В комнате пахло древностью, деревом и лаком, пылью и соломой. Посреди потолка висела квадратная лампа, чей свет отбрасывал тени на статуи и рисунки на стенах. Злые собаки из камня с обнаженными зубами, бронзовые статуи лысых жрецов или принцев неизвестно чего. Цветные рисунки на холстах и несколько чернильных пейзажей.

- Красиво, - сказала я. Странно, что вся история хранилась здесь, отчасти забытая.

- Я думал, рисунки тебе понравятся, - улыбнулся он. – Многим сотни лет, их спасли из многочисленных пожаров в храме. Некоторые и старее, конечно.

Я приблизилась к одной из дощечек, рисунок растянулся на трех таких, лампа отбрасывала на них тень. Мужчина корчился в агонии, женщины и люди в ярких кимоно молились рядом с ним. Вокруг него были страшные зеленые демоны и монстры с красными мордами, они тянулись руками к нему, в чернильной тьме вилось пламя. Этот хаос встревожил меня.

- Бесценный экземпляр нашей коллекции, - сказал Ниичан за моей спиной. – Одна из последних работ Йошитоши.

- Кто он? – спросила я, показывая на спину согнувшегося мужчины. В комнате стало слишком жарко.

- Тайра-но Кийомори, - сказал Ниичан. – Сильный правитель. Он оплатил восстановление храма в двенадцатом веке, потому у нас много реликвий, связанных с ним. Он был злым порой, иногда милосердным, но очень амбициозным. Он управлял властями Японии много лет, создав в правительстве класс самураев. Он заставил императора отречься от трона, чтобы он мог усадить туда своего сына.

- Потому вокруг него демоны? – спросила я, глядя на рисунок. Мне было неприятно смотреть на него, но и отвернуться я не могла.

Пот градом катился по лицу.

- Ах, - кивнул Ниичан. – Когда Тайра стал старше, его мучила лихорадка. Яркие кошмары каждую ночь являли ему демонов, монстров из теней, что шептали страшные слова. Каждый, кто касался его, обжигался. И это его убило.

Кровь шумела в ушах. Сильный мужчина, связанный с семьей императора, мучился от кошмаров и погиб из-за них. Мог он тоже быть Ками?

И вдруг пламя на рисунке зашевелилось, мерцая в чернильной темноте. Я отскочила назад.

- Дайджобу? – спросил Ниичан.

- Нет, - прошептала я. – Показалось, что… Вот! Ты видел?

- Что?

Конечно, он подумал, что я сошла с ума. Но я знала, что он видел.

- Забудь, - сказала я, отойдя от рисунка. – Это из-за жары. Вы специально храните сокровища в такой жаркой комнате?

- Кэти, - сказал Ниичан, я посмотрела на него. Стало холодно.

- В чем дело? – спросила я, на лице его проступило смятение.

- Ты видела, что огонь двигается?

- О чем ты? Это невозможно, - соврала я. Ниичан покачал головой.

- Ты почувствовала огонь. Тайра был Ками, Кэти, как и Йошитоши, нарисовавший эту картину. Но если ты увидела движение… я не понимаю, - он прислонился к стене, скрестив руки на груди. – Я не знаю, как, Кэти, но ты – Ками.

Все словно замедлилось вокруг меня.

- Я?

- Иначе огонь не стал бы двигаться. Сила Йошитоши была слабой. Его чернила реагируют только на тех, в чьей крови пробудился Ками.

- Я… не…

- Ты знаешь, что такое Ками, - сказал Ниичан, его слова потрясли меня, и я кивнула. Отрицать не было смысла. – Потому ты и задавала те вопросы. Твои рисунки двигаются?

- Нет, - кроме одного раза, но рядом был Томохиро. – Я не могу быть Ками, - я коснулась светлой пряди своих волос.

- Верно, - сказал Ниичан. – Но силы среагировали. Ты как-то связана с Ками. Почему?

Я не знала. Но это ведь проблематично? Потому рисунки Томохиро выходили из-под контроля.

- Ниичан, - сказала я, тревожась, что секрет вышел наружу. – Я знаю того, чьи… рисунки двигаются. Но все становится хуже, когда я появляюсь рядом. Чернила вырываются из страницы.

Брови Ниичана поползли вверх.

- Ты знаешь такого сильного Ками? Осторожнее, Кэти. Многие на такое не способны. Если ты влияешь на чернила, то лучше держаться от него подальше. Кто знает, что может случиться?

Как дракон в небе? Тогда уже поздно.

- А откуда ты знаешь о Ками? – спросила я. – Ты… не такой, ведь так?

Он покачал головой.

- Пока работаешь в храме, слышишь многое, к тому же, Итсукушима очень древний храм. Многие забыли о Ками. Я и сам не должен был говорить, но ты – друг Юки. Я обеспокоился, когда ты начала спрашивать о силе рисунков.

- Спасибо, - сказала я. – Найти что-то о Ками сложно. Видимо, это секрет.

Ниичан приблизился и положил ладони мне на плечи.

- Никому не говори, Кэти. Даже Юки. Она хороший друг, но очень болтлива, - я кивнула, и он убрал руки, отправившись прочь из комнаты, я не отставала. Я чувствовала ужасный холод, пока он задвинул дверь и запер комнату с сокровищами и двигавшимся огнем. Похоже, комната была огнеупорной, чтобы защитить рисунки от пожаров, и храм от рисунков.

Я молчала, пока мы шли вдоль горы, чувствовался запах карри Юки.

Я не была Ками, но была как-то связана с чернилами. Мы можем попасть в беду, если я останусь с Томохиро.