— И все из-за камня, — я покачал головой.

— Из-за власти. Он безумен из-за этого. Ты знаешь об Угольном камне? Слышал о нем? Это магия Элфенов, Каз. Он связан с Мей. Угольный камень принадлежит ей, а не королю. Он дарит истинному владельцу вечную жизнь.

— Истинному владельцу, — повторил я. — Отец не станет истинным владельцем. Магия не будет ему подчиняться.

— И ты так это оставишь? Если магия сработает, понимаешь, что он обретет? Готов ли Эгунлэнд к его вечному правлению?

Я сжал зубы, представляя, как будет страдать народ.

— Нет. Мы должны остановить его. Но как?

Мать склонилась ближе.

— Султан Джакани и его сановники еще должны быть в Цине из-за свадьбы. Я могу переговорить с ними. Путешествовать им сейчас опасно. У короля теперь незавидное положение. Рожденная с мастерством сбежала, Бердсли умер. Он начнет действовать. И мы должны предупредить Джакани, а потом попытаться настроить против него двор. Он попытается устроить голосование о войне с Хэдалэндом, и мы должны помешать ему.

План мамы выглядел простым на словах, но я понимал, как это опасно. Восстать против короля… Я считал это самоубийством. Но я согласно кивнул, хоть и понимал, к чему это может привести. Если у нас все получится, трон будет моим. Я не был рад, я чувствовал груз ответственности. Воздух давил на меня. Где мой Белый олень? Мне нужна ее поддержка. Я и не знал, что она мне так нужна.

Ступив во дворец, я услышал странный вопль, словно ударили кота. Я поспешил на звук, мама не отставала. И чем ближе я был к источнику, тем больше убеждался, что он идет из тронного зала. Сердце ёкнуло.

Кричала девушка. Эллен. После побега Мей она была лишь тенью. Ее ложь была раскрыта, она это понимала. И она пряталась в комнате.

Я повернул за угол. Я злился на Эллен. Она обманула меня. Она хотела быть королевой и использовала Мей. И она убедила меня, что так же напугана свадьбой, как и я. Конечно, я тоже оказался глупым, пока не понял, что любовь может появиться только из отношений с тем, чья душа близка твоей. Я надеялся, что со временем это придет, что судьбы переплетутся. И ошибся. Она была не той девушкой.

Но я бежал в тронный зал. Никого нельзя было пытать так, а король стоял над девушкой и бил ее плетью по спине.

— Как это понимать? — потребовал ответ я.

— Тебе было мало? — король оскалился, отступив к трону.

— Оставь ее в покое, — я повернулся к Эллен, что могла стать моей невестой, она смотрела на меня полными слез глазами.

— Ты еще не король. Я не выполняю твои приказы. Убирайся отсюда.

Мои ладони сжались в кулаки, гнев кипел в моей крови. Я не успел обуздать его и помчался к трону, и у горла моего оказалось копье. Ему стражей хватало. Я заставил себя отвернуться к Эллен, понимая, как я беспомощен. Никто не остановит короля. Плеть опустилась, она закричала. Если я не могу остановить это, то буду смотреть. Буду чувствовать каждый удар своей кожей. Разделю это с ней. Не отвернусь. Я отступил в сторону, но не покинул комнату. Такое я сделать могу.

— Девчонка управляет тобой, Казимир. Ты должен радоваться ее наказанию, как я. Никакая шлюха не сможет в моем королевстве безнаказанно притворяться рожденной с мастерством. И где же твои птицы? Твои элементы? Огонь? Бум!

Каждый удар словно пронзал кинжалом мое сердце, но я не ушел. Мы смотрели друг на друга, и я кивнул ей, говоря, что она все еще друг. Я помнил, как поцеловал ее, помнил ее мягкие губы. Хотя первый поцелуй был с дочерью барона, что отчаялся прийти к соглашению с отцом. Он был мягким, но осторожным.

Наказание продолжалось, а отцу стало скучно, и развлечение ему надоело. Я шел за стражами, что вели ее в подземелье. Эллен теперь была узницей.

— Отведите ее в комнаты, — просил я. — Он не узнает. Я дам вам двадцать золотых. Дверь будет закрыта, он туда даже не зайдет.

Страж повернул ко мне красное лицо.

— Это того не стоит.

— Тридцать.

Он скривился.

— Сначала покажите.

Я отцепил от пояса кисет и бросил ему в лицо. Мужчина поймал мешочек и заглянул внутрь.

— Говорите, он ее не проверит?

— У него есть дела важнее.

Страж взвешивал кисет на ладони.

— Ладно, Ваше Высочество. Я отведу ее в комнату.

Я следовал за стражами, размышляя, что же станет с Циной, если приказы кронпринца выполняются только после взятки. Таким должен быть король? Платить и угрожать? Такими людей сделал отец.

— Оставьте нас, — сказал я, когда мы попали в ее комнатку, ее редко использовали гости. Конечно, к свадьбе многие комнаты отмыли для важных гостей.

Стражи поклонились и ушли, но я видел блеск в их глаза. Наглость. Оскорбительно.

— Ты ищешь смерти? — спросила Эллен недовольным тоном. Ее руки дрожали, она поправляла платье, чтобы скрыть раны. Ее лицо было в грязи. По щекам бежали слезы, оставляя чистые дорожки. — Если король все узнает, он убьет нас обоих.

— Не узнает, — сказал я. — И он не убьет меня. Он убьет тебя. Попытается. Но я не позволю этому случиться.

Она повернулась ко мне, ее дух не был сломлен. Она оставалась высокомерной и сейчас, девушкой с амбициями, что не сдается и сражается до конца. Интересно, Мей понимала, как они с Эллен в этом похожи? Вот только у Мей было чистое и разбитое сердце.

— Почему ты еще добр со мной? Тебе не нужно больше жениться на мне. Мы уже не помолвлены. Я соврала. Я… это непростительно, — она села на кровать, ее израненное тело едва держалось.

— Не говори, что ты этому не рада, — сказал я, прозвучало грубее, чем я хотел. Она пронзительно посмотрела на меня. Я медленно приблизился. А ведь пару ночей назад я боялся именно этой ситуации, Эллен передо мной на кровати, боялся, что придется исполнять долг мужа. — Мне жаль. Но я знаю, что твое сердце не стремилось к моему. Мы не созданы друг для друга.

Она вздохнула.

— Наверное, ты прав. Я пыталась. Казимир, я не собиралась манипулировать тобой или заставлять делать меня королевой. Это мой отец. Он нашел амулет, научил, как заставить плющ потемнеть. Когда вы с Мей нашли меня в лагере Борганов, я думала, что все кончено. Но Мей предложила помощь, и я согласилась. Я не знаю, почему она это сделала. Она такая несчастная с виду, из-за этого сложно понять, что она может любить. Она не хотела быть королевой, она хотела остаться в одиночестве. Она дала мне свою кровь, чтобы я провела церемонию.

— Так вот как у вас это получилось. Я и не знал. Мей никогда особо не уважала меня. Теперь я хоть знаю, как именно меня обманули.

— Она обманула всех, Казимир.

Я обнаружил грязь под ногтями и сосредоточился на ней, чтобы унять чувства.

— Я попрошу королеву найти верных слуг, что помогут тебе. Они будут стучать три раза, ты узнаешь, что это они. А вот услышишь громкие шаги, прячься. Я постараюсь защитить тебя.

— Я и этого не заслуживаю, — сказала она.

Я покачал головой.

— Мы все заслуживаем большего. Не говори так.

Казимир

Сон бывает только в детстве. Придворные в Цине не спят. Мы крутимся на кровати, пытаясь избавиться от кошмаров. Я спал нормально в последний раз в лесу Ваэрг. А теперь мне снился отец, хотя и она тоже.

Я думал, что она была мне сестрой, которой мне не хватало. И ошибся. Может, было уже поздно. Было поздно всему случиться. Я раскаивался за то, что не пробился через ее защиту и не дал понять, что не враг ей. И теперь мы были разбиты. Она далеко.

После суеты в замке из-за свадьбы здесь теперь казалось слишком тихо. Конечно, гости уехали. А я и не осознавал, как она оживляла меня. В углу комнаты стояли шахматы. Им тоже было грустно без нее.

Я переоделся и проскользнул мимо стражи, пропустив завтрак, и направился в сад. Солнце утром было ярким, но еще не грело, повсюду виднелись цветы.