Со своих лежбищ начали тут и там подниматься мужички. Я свистнул и помахал рукой, подзывая двоих ночных охранников. Те резво потрусили ко мне. Одному из приехавших со мной велел сменить на посту часового у сходен галеры. Потом повернулся к двоим подбежавшим:

- Значит так, парни. Плывёте сейчас на шхуну и передайте капитану: пусть срочно присылает на берег инструмент и всё необходимое для строительства сортиров. Он поймёт. Давайте живо!

- Мда-а, как же я вчера-то про это забыл? - почесал себе репу.

- Вы двое, - я ткнул пальцем в их сменщиков. - Следите за тем, чтобы никто не гадил и не ссал на пляже, всех отправляйте вон в те кустики, подальше.

Я наконец-то решился подойти к «моей Тане».

- Милая дЕвица! - она подняла на меня свои тёмно-серые глаза. - Мне нужна твоя помощь.

- Што угодно пану? - откликнулась она тихим бесцветным голосом.

- Умеешь ли ты шить одежду? Ну, там рубахи, платья, сарафаны, портки?

- Могу, но совсем не мастерица, многие лучше умеют, пан.

- А как тебя кличут, красавица, как родители нарекли?

- Ольгой. - опять опустила глаза.

- А меня мама с папой Антоном окрестили, а не каким-то «Паном». Поэтому ты не обзывайся, а то обижусь.

- Так вот, Оленька. Ты посмотри, как вы все одеты. Эти люди да и ты сама.

Она густо покраснела.

- Ладно, не тушуйся, не твоя в том вина. Я хочу штоб ты поговорила со всеми женщинами и девушками, кто умеет шить. Я дам вам полотна разного, нитки, иголки, ножницы и вы сошьёте для всех обновы, хотя бы самые простые. Помоги мне в этом, поговори с подругами. Сам я в шейных делах ничего не смыслю и не умею, а людей нужно достойно одеть. Поможешь, Оленька?

- Помогу, па… ой, Антон.

- Вот и умница, век буду благодарен.

«Моя Оля» направилась к женщинам, кучкующимся возле очагов.

Уф! Самый вроде безобидный разговор, а меня аж в пот бросило. Уж давно не мальчик, кажется. Я подошел к воде, разулся, снял пояс с кобурой и рацией, положил на песок. Стянул джинсы, сбросил рубашку и с разбегу сиганул в прозрачную воду. Проплыв под водой метров 25 и вынырнул, взбивая каскад хрустальных брызг. На море не было ни морщинки. Освежающая вода требовала движения и я в распашку попёр к кораблям, выкладываясь полностью, как когда-то, на соревнованиях. Подплыл к трапу «Мануши», навстречу матросы сносили в бот лопаты, ломы, кирки и прочий хозинвентарь. Руководил погрузкой Кныш.

- Колян, не забудьте нитки, иголки, ножницы и другую фигню. Пен знает. - крикнул я ему и он кивнул. А я развернулся и в том же темпе замахал к берегу.

Девки вылупились на меня, когда я вылез из воды. Странно, рядом бродит больше сотни почти голых мужиков, ноль эмоций. А тут таращатца. Наверно я очень красивый или плавки дюже модные. Прямо на мокрые трусы натянул джинсы, накинул и затянул узлом на пузе рубашку, и нацепил пояс с причиндалами. Мокасины одевать не стал и босиком побежал к поварихам. - Кашу-то они могут, а кофе с сухим молоком и сахаром, вряд ли.

В бочках вода уже закипела. Я быстренько, почти на пальцах объяснил чернявенькой улыбчивой девчонке, как делается кофе. Показал пакет с растворимым порошком, сахар и сухое молоко в жестянных банках. Наступил на тлеющий уголёк из очага, громко помянул Япону Маму и побежал в воду. «Пляжные», видно по моему примеру, полезли тоже купаться. Детишки плескались возле берега и визжали. Двое, мальчик и девочка лет 10 забрели по колено в воду и ногами брызгали друг на друга. Остальные были младше 8-9 лет.

Подошла шлюпка, стали выгружать инвентарь, я подвалил к Кнышу:

- Микола, организуй бригаду строителей, пусть соорудят хоть простейшие ямы с досками поперёк и огородят плетнём. «Ме» и «Жо» отдельно. Но «Ме» побольше, потому что их больше. Я думаю, вон там, подальше. Возле тех кустов. И мухи устанут лететь, да и амбрэ донимать не будет. Погляди, на пляже уже кучки появились, видно ночью побоялись в лес заходить.

- Возьми сколько надо мужиков из гребцов и после завтрака пусть приступают, а ты проследи, чтоб всё было о*кей. Да, одного пошли, пусть уже наваленные кучи поглубже закопает.

- Сделаем, Антон. Дело-то нужное.

К нам от лодки подошёл с большим пластиковым коробом Лёха.

- Антон, а где у вас тута швейная фабрика «Большевичка»?

- Лёш, поставь пока коробку под сходни и достань с галеры те ткани, что ты вчера откопал. Да и кожи не мешало бы, будем ещё и обувную фабрику «Скороход» открывать.

- Понятненько, в теневые цеховики записался.- Лёха с коробом в обнимку потопал к галере.

Я подошел к одному из гребцов.

- Воин, тебя как Зовут?

- Панасом, пан.

- Ещё раз обзовёшь «паном», в рыло дам. Меня зовут Антон, повтори.

- Антон. - послушно аукнулся он.

- Молодец, получи конфетку, - я достал из кармана рубашки пакет с леденцами и выделил дылде один сосунчик. Себе взял ещё один и наглядно показал, что с ним нужно делать, засунув в рот.

- Панас, - продолжил я. - у вас на галере среди гребцов какой-никакой старшОй был, ну самый уважаемый или самый сильный?

- Их у нас трое, у каждой ватаги свой.

- Познакомь меня с ними. Ну или поди, скажи им, што я их хочу видеть и жду здесь прям сейчас. Давай топай.

Сам подошёл к «кухне» и понаблюдал со стороны, как «чернявая» готовит кофе. Вроде ничего не попутала: Вода в бочке закипела, угли и дрова из под неё выгребла. Зачерпнула два ведра, привезённых ещё вчера, воды. засыпала в одно сухое молоко, тщательно размешала. Надеюсь комков не будет. Повторила всё со вторым ведром. Потом высыпала растворимый кофе в бочку, разболтала его там. Попробовала, скривилась и сплюнула. Вылила оба ведра в бочку и опять поболтала поварёшкой. Наконец высыпала сахар и долго мешала. Попробовала опять и подняла брови. Конечно, получилась бурда ещё та! Но пить можно, а до деликатесов мы ещё не доросли.

Панас подвёл ко мне трёх мужиков. Я поманил их в сторонку, штоб не мешаться у занятых людей под ногами.

- Здорово, хлопцы! Как спалось?

- Хорошо спалось, Антон. (видно Панас их уже предупредил о возможном мордобое). Давно уже по-людски да в чистом не спали. Спаси тебя бог.

Кажется наша вчерашняя спевка сильно укрепила их доверие ко мне и ребятам. Говорили мужики со мной без опаски, глаз не прятали. Возраст их определить было трудно, все заросшие патлами, бородатые.

- Тут такое дело. Нужно галеру в порядок привести, починить, что можно, что-то новое сделать. Почистить и выскрести её основательно, от дерьма вашего отмыть. Но это после обеда, а сейчас после завтрака сразу нужно будет из кольев, вёсел, верёвок и парусов навесы от солнца сделать. С братом Николаем на строительство отхожих мест сколько ваших ушло?

- Дюжину он взял, сказал больше не надо. - ответил коренастый крепыш.

- Ну и ладно. Теперь и у вас занятие есть. И ещё. Доктор выдаст вам ножницы и бритвы, вы уж приведите себя в божеский вид, а то вон даже детишки вас пугаются.

- Антон, а наши раненные, что в бою побили, где? Неуж-то в море побросали вместе с турками рыбам на корм?

- Побойся бога, человече, неуж-то мы на бусурманских собак похожи, этих зверей лютых? Чай, христиане мы, православные и крест носим. - ткнул себя в грудь, где на цепочке болтался крестик.

- Живы твои товарищи, вон там на галере лежат в капитанской каюте. Наш лекарь их вчера осмотрел, раны перевязал, накормил и приказал им лежать в покое, при них наш человек всю ночь охранял. - я заметил на галере Анатолия, когда и успел проскочить незаметно?

- Да вот, лекарь опять у них был, раны лечил. Тока кормить их теперь будете сами, чем Доктор разрешит. Людей у меня мало, везде не успеть.

- Однако не простой ты человек, Антон. - пророкотал до этого молчавший и, по-моему, самый старый из них и самый высокий.- И братья у тебя не простые люди, да и воюете вы чудно.

- Вас как зовут-то, хлопцы? Я обозвался, а вы брезгаете?

- Прости великодушно, Антон - высокий низко поклонился. - Запамятовали от волнения. Я Иван Купа, это - кивнул на крепыша - ЛопАрь. А кучерявый который, тот Кудря.