– Понятно. Значит, одним не хочется, другим некогда, третьим идеология не позволяет… кто же тогда у вас воюет, если надо герцогство защитить.

– Как кто, бароны. Если они воевать не станут, всем их баронским делам и привилегиям крышка. Они для того и набирают себе дружины. Бароны за герцога держатся. Конечно, иногда, бывает, какой-нибудь из них возомнит о себе и устраивает мятеж. Хочет отделиться, или власть захватить. Тогда все остальные на него набрасываются. И успокаивают. Или изгоняют. Возводят в баронство наследника.

– И все?

– Как все?! А гвардия… Ей за это платят. Награды вручают. Форма красивая. Куда ей деваться, приходится воевать. Ну и, конечно, ополчение. Когда кто-нибудь обидит народные массы, или слишком сильно их прижмет, они за дубины берутся. Тогда уж – все, туши свечи… К примеру, болельщиков лишили футбола. А они, как раз – часть народных масс. Можно, даже, сказать: активная часть. Так их теперь не удержишь… Они, когда доберутся до Шкварцебрандуса, повыдергают все что у того есть. Еще есть поселения типа Скачищи… Там совершенно другие проблемы.

– Скучище? – переспросил Максим, ему показалось, что он плохо расслышал.

– Нет, Скачищи.

– Этих почему так назвали?

– Не знаю. Старое поселение. И название старинное, странное, не знаю откуда оно произошло. Но не в этом сейчас дело. Видишь ли, жители в этих Скачищах очень интересные…

А чем интересны жители в Скачищах, Максим так и не узнал. Потому что Эмилий неожиданно замолчал, застыл и насторожился…

– Это еще что такое? – вполголоса спросил он.

– Что?

– Кричат, грозятся и даже произносят некоторые ненормативные слова. Ты что, не слышишь?

– Не слышу.

– У вас, у людей, недостаточно хороший слух. Там определенно намечаются агрессивные действия. А, может быть, даже, некоторые подобные действия уже и происходят. – Эмилий показал лапкой в сторону, где, по его мнению, кричали. – Недалеко, но отсюда трудно разобрать подробности. Пройдем немного вперед, – решил он, – только осторожно. Иди за мной.

Они прошли метров полсотни. Теперь и Максим услышал невдалеке голоса. Разговор, на повышенных тонах.

– Чувствую – это хаврюги вышли на охоту, – Эмилий поморщился, он надеялся добраться до эльфов, избегнув неприятных встреч.

– Напоролись все-таки, – Максим тоже остановился.

– Именно напоролись. Там происходит серьезный конфликт. Они на кого-то напали. Помнишь, их светлость герцог Ральф говорили, что хаврюги, по приказу Шкварцебрандуса, хватают мирных путников и насильно уводят их к Черной башне.

– Посмотрим, – предложил Максим.

– Думаю, нам не следует отвлекаться, – возразил дракон. – У них свои дела, у нас свои.

– Это я помню, – не стал спорить Максим. – Но хоть одним глазом глянуть надо. Хоть пару минут. Может там что-то важное, – Максиму просто хотелось посмотреть на этих странных хаврюг, на людей, у которых есть хвосты.

– Максим, нам нельзя, ни во что, ввязываться. Мы не можем нарушить указание их светлости.

Максим прислушался. Шум, там, на верху, усиливался. То ли хаврюги с кем-то дрались, то ли между собой рассорились. От хаврюг, в равной степени, можно было ожидать и то, и другое.

– Мы и не станем нарушать. Но, возможно, там происходит что-то серьезное. А информация о каждом событии, в период конфликта, это тоже оружие, – напомнил Максим дракону. – Мы просто издали глянем. Посмотрим, что там делается, и немного послушаем. Если там происходит что-то важное, доложим герцогу. Думаю, его светлость будет доволен.

Это звучало разумно и убедительно. Против такого возразить Эмилий не мог. Тем более – ему и самому хотелось узнать, что твориться там, наверху.

– Если только посмотрим… – осторожно согласился он. – Посмотрим и сразу, не задерживаясь, в путь. Этот овраг выходит к роще. Хаврюги нас не заметят.

Они поднялись по откосу и выглянули.

Хаврюг Максим видел впервые. Все они были рослыми, под метр восемьдесят. Волосы на головах длинные, как у женщин. Хотя, на этом расстоянии, определить, что здесь только мужчины, Максим не мог. Одеты хаврюги были в короткие, по колено, цветастые халаты, из-под которых выглядывали темные шаровары, на ногах – что-то вроде лаптей, но из кожи. Командовал ими чернобородый амбал. Он был повыше остальных, и халат носил поцветастей: по ярко-желтому полю щедро были разбросаны разноцветные запятые, кривые ромбы с крупными выпученными глазами, волнистые спирали, стремительные зигзаги, замысловатые фиговины и бесформенные загогулины. Возможно, это был натюрморт… Но, для натюрморта глаза, вроде бы и не нужны… Так что, вероятней всего – групповой портрет. Максим в подобной живописи не разбирался.

«И здесь абстрактное искусство, – машинально отметил он. – Хотя, почему – и здесь? Отсюда оно, наверно, и пошло. Еще из смутных Средних веков тянется. Времена жестокие, а творческим людям хотелось чего-то яркого и необычного. Вот и старались. А наши считают себя новаторами…»

Максиму хаврюги не понравились. Может от того, что Эмилий дал им отрицательную характеристику, да и служили они прохвосту Шкварцу, который самым подлым образом сорвал финальный футбольный матч на первенство герцогства, а теперь, еще хотел оттяпать у Ральфа Курчатайскую долину. Но хвостов у хаврюг Максим не разглядел. «Наверно хвостики маленькие и не видны под халатами», – решил он, – так что ничего особенного.

Можно было с этими хаврюгами и не связываться: по-тихому слинять. Пусть орут в свое удовольствие. Но, кроме хаврюг, здесь находились еще и два гнома. Одеты гномы были странновато. Оба в коротких, легких коричневых безрукавках и длинных футбольных трусах. Зеленых, с желтыми лампасами, форменных для «Рудокопа». Будто они, после тренировки, как следует, переодеться не сумели. На ногах тяжелые башмаки, носы у которых окованы медными пластинами. Головы украшали красные, рабочие каски шахтеров. Гномы стояли спиной к спине. У ног каждого – походный мешок, в левой руке – небольшой круглый щит, в правой – тяжелая боевая секира. Того, который постарше (широкая грудь, аккуратно подстриженная черная бородка и крупный крючковатый нос), Максим хорошо знал: Гарнет Меткий, центрфорвард «Рудокопа», лучший нападающий команды. Он забил головой не то десять, не то пятнадцать мячей. Футбольный уникум. Жаль, у них здесь книги рекордов Гиннеса нет. Второй (белесая бородка коротким клинышком, высоковат для гнома и, по молодости, тощенький) тоже явно футболист, но молодой, вероятно из юниоров. Его Максим не знал. Если коротко – футболисты, и непонятно, как они сюда попали.

Хаврюги окружили гномов, размахивали дубинами и громко орали: требовали, чтобы те сдались. А гномы сдаваться не желали, отругивались и размахивали секирами. Лезвия секир хищно блестели и хаврюги близко к гномам подойти не решались. Но силы были слишком не равны. Нетрудно было понять, что гномы долго не продержатся. Гномов следовало выручать.

– Одиннадцать хаврюг на двух футболистов! Это нечестно, – шепотом осудил агрессоров Максим.

Дракон промолчал.

– Нападение на мирных жителей герцогства, – с достаточной долей негодования напомнил Максим

Эмилий недовольно пробормотал что-то сердитое и невнятное. Он понимал, что Максим прав. Он и сам заступился бы сейчас за гномов… Но не мог, потому что должен был выполнять поручение их светлости герцога Ральфа.

Хаврюги были заняты гномами и не замечали гостей. Чернобородый атаман поднял руку и что-то сказал. Остальные замолчали.

– Чего упираетесь малыши!? – прикрикнул чернобородый на гномов. – Вы что, считать не умеете, брахата?! Вас двое, а нас много. Мы же вас все равно повяжем. Сдавайтесь, пока головы вам дубинами не разбили. Чтобы без всякой драки. Я, галим рода кодьяров Гвидлий Умный, обещаю, что никто вам ничего плохого не сделает. Отдохнете недельку на огуречных плантациях… Это вам не в шахте горбатиться, и не в кузнице корячиться. Всю неделю на свежем воздухе, а кругом, куда ни посмотришь – разная природа, не то, что у вас в шахтах… Брахата! Вы посоображайте, до чего там хорошо! И кормить станут до отвала: жирной козлятиной и пшеничной кашей со шкварками. А на плантации огурчики: зелененькие, с пупырышками, прямо с грядки, свеженькие, брахата! Где вы еще, работяги, халявный огурец подцепить сумеете?! А то и несколько… В ваших прокопченных кузнях об огурцах и не слышали. На плантации благодать. Отработал свое, а вечером отдыхай как барон: хочешь – лежи, грейся под солнцем, хочешь – играй в кости. Не нравится в кости – в бирюльки играть можно. Вот так шикарно жить станете – брахатата-брахата! А как только мы освободим от захватчиков Курчатай, вас выпустят, да еще по сумке халявных огурчиков дадут. Детишек обрадуете. Они же, в жизни, ни одного зеленого огурчика не видели, в руках не держали. У вас там только ящерицы зеленые бегают, и ни одного огурчика. Договорились?! Ну?!.