Лапушка виновато выронил бутылку.

    - В горле пересохло, вот, пить захотелось.

    - Мне тоже пить хочется, - согласился ангел. – Но зачем позориться! Что-нибудь покрепче?

    В тот же миг вражда была забыта.

    - А у меня в гостинице спирт «Пьяный Асмодей» двухсотлетней выдержки, - похвастался Лапушка.

    - Вот это да!

    У ангела глаза округлились от восхищения, а их цвет стал тёмным, как море во время шторма.

    Через некоторое время друзья сидели в номере Лапушки и маленькими глотками смаковали спирт.

    - Нет, - размышлял вслух чёрт, - я считаю, что спирт надо пить без закуски, чтобы наслаждаться вкусом. И уж ни в коем случае не добавлять туда человеческую кровь, как делают некоторые несознательные черти. Коктейли хорошо получаются из спирта «Сатанинская отрыжка», но уж никак нельзя портить старину «Асмодея».

    - Я с тобой полностью согласен, - ангел налил ещё по бокалу. – Меня, например, удивляют бесы, которые пьют спирт залпом. Ведь так не почувствуешь весь букет вкуса этого замечательного напитка. Залпом пить можно водку, но не чистый же спирт!

    - Это точно, - согласился чёрт. – А помнишь, как в 1348 году, кажется, мы сидели в одном кабачке во Флоренции. Как это было прекрасно: сидеть с другом за бокалом отменнейшего спирта «Фонтан Левиафана» и наслаждаться чудесным видом эпидемии чумы.

    - Это ты наслаждался, а я работал, души спасал, - напомнил ангел. – Кстати, до сих пор помню того славного хозяина кабачка. Как же его звали…

    - Луиджи Фердиери, - подсказал Лапушка. – Мы потом с ним немало веков выпивали вместе. Он у нас в 14-ом секторе официантом работает.

    - Неплохие были деньки, - вздохнул Сёма.

    - Это точно, а что вздыхаешь?

    - Не хотелось бы жаловаться, но начальство уж больно гайки закручивает. Я не против молитв, смирения и прочей благодати, но ведь меру нужно знать.

    - Всё так плохо?

    - Да нет, просто плачусь в жилетку. Папа занят, а со священником разве поговоришь? Одна и та же песня. Радуйся испытаниям, прими их со смирением, укрепляй веру. Чёрт! Я же ангел, зачем мне укреплять веру! Я же Бога видел, прямо вот как тебя сейчас, ты мне веришь? То-то же. Только в отпуске и можно расслабиться, выпустить пар.

    - Тяжело тебе приходится, - посочувствовал Лапушка. – Но и у нас, в аду свои проблемы. Спад производства, кризис. Представляешь сколько товаров и денег нужно на то, чтобы развращать и творить зло! Одна выпивка сколько стоит. А я как будто добрее становлюсь, даже жутко.

    Друзья замолчали, наслаждаясь непередаваемым, устойчивым вкусом чистого спирта. Спустя какое-то время и литр спирта, ангел и чёрт клялись друг другу в вечной дружбе.

    - Ты меня уважаешь? – спрашивали друг друга чёрт и ангел и неизменно получали утвердительный ответ.

    Наконец, в три часа ночи, они решили, что самое время идти по бабам. Они шлялись по ночным улица, горланя похабные песни и духовные гимны. Затем Сёма пошёл покупать самогон и где-то по дороге потерялся. Лапушка разбил витрину магазина, выпил две украденные бутылки водки и, выписывая зигзаги, обошёл полгорода, крича: «Сёма, на кого же ты мен покинул!», пока в районе новостроек наша доблестная милиция не прекратила это безобразие. Остаток ночи Лапушка провёл в вытрезвителе, где громко храпел, хрипел и просил пить.

    Это нельзя было назвать приятным пробуждением. Лапушку мучило адское похмелье. Если кого-то удивляет, что у чёрта может быть такое вполне человеческое состояние, как похмелье, то он ничего не понимает в жизни. Похмелье – такой же нерушимый закон природы, как и закон всемирного тяготения. Сёма по большому секрету рассказывал, что даже у Бога семь дней болела голова, после того как он обмывал сотворение мира. Причём рассказывал с чувством глубокой ностальгии. Тогда не было разделения на добро и зло, и можно было веселиться от души. Впрочем, и Сатана до своего падения был вполне приличным парнем, хотя и буйным во хмелю. Ведь даже бунт он замутил по пьянке.

    А дело было так. Бог ввёл новый закон, который запрещал торговлю спиртным в ночное время, ведь ангелам утром на работу. А Сатана как раз отмечал день рождения с группой товарищей. Водка закончилась, побежали за добавкой, а винно-водочный закрыт. Нет, я не хочу оправдывать Сатану, ему не надо было взламывать магазин и красть водку, но ведь его можно понять.

    Папа естественно разозлился. Бог он или не Бог! Начал кричать, что его не уважают, а Сатана с похмелья высказал всё, что он о нём думает. Опохмелиться ведь не дали. Приличный парень, но как напьётся – дурак дураком. Это его и сгубило. У Бога тоже своя гордость имеется, и в долгу он не остался. Если убрать из его речи все лишние выражения (которые в дальнейшем дали начало русскому языку), то она сводилась к следующему: Он не потерпит богохульства, нынешняя молодёжь совсем совесть потеряла и придётся испытать ей гнев божий по полной программе. Короче был большой скандал, налетела куча ангелов, причём с обеих сторон. Всё-таки Сатана прирождённый лидер. Была большая драка, но Бог как более опытный боец, мощным апперкотом (его коронный удар) отправил Сатану в ад. Его охрана отправила туда же всех сторонников окончательно падшего ангела. Потом, конечно, были извинения, клятвы и сопли, пакты о дружбе и ненападении, но всё неизменно заканчивалось новыми потасовками. С тех пор идёт между адом и раем горячая война.

    Бог завязал и вот уже миллион лет не пьёт. Стал степенным джентльменом и даже вегетарианцем. Поёт сам себе хвалебные гимны и читает проповеди. Говорит, что без веры жить нельзя, поэтому он верит сам в себя. Часто цитирует Пушкина: «Я памятник воздвиг себе нерукотворный».

    А пить бросил, после того как, опившись ямайского рома, создал человека. Не удивляйтесь. Человека ещё не было, а Ямайка и ром уже были. Русских ещё не было, а русский язык уже существовал. Да что там, евреев ещё не было, а обрезание уже было. 

    Посмотрел Бог с похмелья на своё новое творение и зарыдал. С тех пор завязал. Несколько раз грозился покончить с людьми, один раз почти уже совсем решился, но привык со временем. Жалко стало.

    А трезвый образ жизни для ангелов пришлось ввести из-за того, что немногим ранее ангелы истребили всех динозавров на закуску. Бог побоялся, что людей постигнет та же участь. Потом для людей пришлось выдумать религию и пошло поехало.

    Сатана же стал настоящим садистом. Особенно любит при свете адского огня сочинять музыку, а затем собственноручно играть приближённым. Но эту затею пришлось оставить, после того как несколько князей тьмы перешло на сторону света, прослушав любимое творение Сатаны «Симфония навозного червя». А сколько чертей падало в обморок при прослушивании оперы «Скелет и скрипка», где партию Скелета исполнял сам Аббадон. Мне ещё не хватает мужества рассказать об увлечениях Сатаны живописью, стихами и икебаной из внутренностей.

    Каждый сам может прочитать подробности в «Новейшей истории ада и рая». Поэтому вернёмся к нашему непосредственному герою.

    Утром Лапушка обнаружил, что дверь в провонявшем перегаром помещении заперта, и чёрт долго скулил и хныкал, прося его выпустить. Но дверь никак не отпиралась, и Лапушка стал стервенеть.

    - Эй, что стучишься, мужик, слишком рано, сейчас не выпустят, - подал голос один из обитателей этого дома разбитых надежд или, точнее, дома обломанного кайфа.

    - Тебя не спросили старый хрыч, - зарычал Лапушка, не замечая как от гнева трансформируется в свою военную форму.

    -Эх, ухнем, - с таким кличем, чёрт выбил дверь, попутно проломил встречную стену и очутился в помещении для служебного персонала.

    Четверо милиционеров, изумлённые наглым вторжением, оставили недопитую бутылку водки и выхватили дубинки. Лапушка не ожидавший подобного негостеприимства вначале несколько опешил, но несколько увесистых ударов быстро привели его в чувство.

    Выбитые ударом хвоста дубинки заставили стражей порядка обратить внимание на странный облик их недавнего клиента.