- А что в нем нелепого? – Джордж затянулся самокруткой. Его пальцы всегда были слегка оранжевыми от табака, с которым он никогда не расставался.

В списке подозреваемых Оливера Джордж занимал первое место. Он был почти таким же жестоким и непреклонным, как и сам Оливер, а это превращало Джорджа в серьезную угрозу.

Совершенно лысый шестидесятипятилетний мужчина вырос в Южной Каролине. Насколько было известно Оливеру, этот низкорослый и упрямый по своей природе человек никогда бы не покидал Штат сабаловых пальм[1], если бы не приходилось приезжать в Нью-Йорк на собрания Совета.

Как правило, на встречи Джордж никогда не опаздывал, и Оливер решил во что бы то ни стало узнать, что так задержало Рейнира. Если это было что-то важное, Оливер будет знать все подробности уже к концу дня.

- А то, - фыркнула Грейс-Энн, - что мы не можем слепо раздавать разрешения колесить по стране людям, которых не просто так изолировали от общества.

Оливер прочистил горло:

- По-моему, он просит совсем не этого.

Нравится им это или нет, к концу собрания он добьется своего. Оставалось только убедить шестерых собравшихся здесь людей, что решение они примут сами.

Наконец заговорила женщина, которую Оливер меньше всего подозревал в похищении Джереми:

- Мы заперли их не без причины. И у меня нет ни малейшего желания отпускать их на все четыре стороны без присмотра. – Для пущего эффекта Карен Монро стукнула кулаком по столу. Она была дочерью покойного Тернера Монро, всемирно известного промышленника, который перед своей смертью оказался втянутым в самый грандиозный за все его поколение скандал с сексуальной подоплекой.

Оливер часто размышлял, задумывалась ли Карен, почему ее отец позволил поймать себя в самый разгар оргии, которая, несомненно, разрушила бы его репутацию. Что ж, на этот вопрос Оливер мог ей ответить. Именно он послал в тот день к ее отцу фотографов.

- Речь не обо всех, - снова подал голос Джордж, - и не о полной свободе действий. Они не будут расхаживать по стране, где и когда им заблагорассудится. Однако нескольким из них, тем, кого считают достойными и полезными, нужно дать разрешение выходить в люди. К тому же так мы сумеем заткнуть критиков, которые кричат на каждом углу, что мы держим их взаперти, как заключенных, и подвергаем всяческим унижениям.

Поднявшись с кресла, Оливер подошел к дальнему окну и взглянул на улицу, притворяясь, будто о чем-то думает. Когда-то он подрабатывал декоратором в манхэттенском театре на Девятой улице и кое-чему научился у актеров. Чтобы выглядеть убедительнее, Оливер оперся обеими руками о подоконник, словно ему была нужна поддержка.

Пусть думают, что он слабеет. Это быстрее выведет их на чистую воду.

- Тридцать четыре года назад у нас была веская причина добиваться встречи с президентом. Тогда нам удалось уговорить его создать специальные учреждения. Четверо из вас были со мной, когда мы приняли это решение. Остальные… что ж, вам об этом рассказывали. – В знак согласия со словами Оливера в комнате раздались приглушенные голоса, и он продолжил: - Однако мы не монстры. Мы не отправили их в трущобы, не морили голодом, не принуждали работать, как рабов. – Кое-кто в комнате хотел именно этого, и Оливер надеялся, что легкое напоминание пробудит в Совете остатки стыда, если, конечно, от него хоть что-то осталось. – Мы пытались их вылечить. «Уэйд Корпорейшн» до сих пор ищет способ облегчить бремя их безбожного существования.

Грейс-Энн кивнула:

- И как идут дела? Есть какой-нибудь прогресс?

- Поиски способа помочь проклятым всегда идут медленно. От меня здесь ничего не зависит. Я лишь сосуд, через который действует бог. – Оливер, как никто другой, умел подбирать слова, которые хотели услышать эти люди. – Мы вложили вожжи в руки самым подходящим людям. Родс, Драммонд, Купер, Старлайт – все они прекрасно справляются со своей задачей. Однако моложе они не становятся. Как и я. И, как и я, они ищут преемников, которые могли бы продолжить их дело, когда случится неизбежное и им, будем надеяться, несмотря на все их грехи, позволят ступить в Царствие Господне. Но чтобы все шло своим чередом, им нужно знать, что те, кого они оставят вместо себя, сумеют найти правильный баланс между нуждами внешнего мира и потребностями тех несчастных, что живут в учреждениях. – Оливер развел руками. – Боюсь, у нас нет иного выхода, кроме как позволить нескольким избранным покидать стены изоляторов.

Этих нескольких он выберет сам, и они будут сотрудничать с ним на его условиях. В отличие от Родса. Родс был палкой в колесах карьеры Оливера, и Оливер убил бы его, если бы это не грозило целым водопадом проблем.

Со своего места поднялась Сьюзан Брайлинер. Волна седых волос струилась до самой талии. В Совете она по большей части предпочитала помалкивать, но отличалась взрывным нравом. Кроме того, она всегда была крайне набожной, о чем не боялась говорить вслух. Оливер был почти на сто процентов уверен, что Сьюзан не имеет никакого отношения к исчезновению Джереми.

- Согласна с Уэйдом. Мы не сможем и дальше оберегать людей от выродков Сатаны, если уже сейчас не предпримем шагов, которые в будущем дадут хоть какие-то гарантии. – Она подошла к окну и встала рядом с Оливером.

Она всегда пахла корицей, и Оливер не раз задавался вопросом, не купается ли она в ней.

- В конце концов, - продолжала Сьюзан, - люди и без того бегают к ним за помощью. И берут их, скажем так, под свою ответственность. К тому же не стоит отрицать, что «аномальные» оказались весьма полезны в нескольких тупиковых делах, которыми занималась полиция. А некоторые из них помогали разрешать юридические проблемы с завещаниями, вызывая на разговор мертвых, судя по всему, прямо из могилы.

Не будь Оливер так зациклен на своей репутации, он бы фыркнул. Ну конечно, легко называть способности этих людей богомерзкими, пока в них не появится личная заинтересованность.

- Даже родственники Оливера к ним обращались.

Оливер тряхнул головой:

- О чем ты говоришь, Сьюзан?

Сердце забилось так часто, что в груди заныло от боли. Впервые за все то время, сколько он себя помнил, у него появилось ощущение, что плохие новости вот-вот застанут его врасплох. Но самое неожиданное заключалось в том, что эти новости принесет ему Сьюзан. Какую игру она затеяла? Уверенность Оливера в ее невиновности пошатнулась. Сьюзан Брайлинер официально вернулась в список подозреваемых.

- Об Аддисон, конечно. Как я понимаю, сегодня она побывала с частным визитом в «Уютном рассвете».

Оливер вернулся к своему креслу, сохраняя спокойное выражение лица. Внучка открыто бросила ему вызов. А ведь он лично велел ей ни за что не просить помощи в изоляторе, но она, судя по всему, совершенно проигнорировала его приказ. Не будь он так зол, признал бы, что Аддисон наконец-то стала вести себя, как Уэйд.

- Недавно Аддисон пыталась организовать в «Уэйд Корпорейшн» благотворительный фонд в помощь жителям «Уютного рассвета», чтобы они могли обучаться онлайн и получить степень магистра по выбранным предметам. Все вы знаете мою внучку. Да и, черт возьми, кто из нас не поддавался излишнему сочувствию в двадцать шесть лет?

Эти слова вызвали смех, на который и надеялся Оливер, чтобы хоть немного разрядить напряженную ситуацию. Он стал сознательно избегать взглядов Сьюзан. Даже мимолетный зрительный контакт дал бы ей над Оливером власть, которой она не заслуживала. То, что ей удалось заглянуть в мир уверток и ухищрений, не означало, что теперь она имеет право играть на одном с ним уровне.

Завоевав внимание всех собравшихся, Оливер решил, что пора устроить голосование. Потом он вызовет Аддисон на ковер и дотошно разъяснит ей, что к чему. И только после этого начнет копать под Сьюзан Брайлинер и обязательно выяснит имя ее шпиона в «Уютном рассвете».

- Думаю, пора приступить к голосованию. Ты согласна, Грейс-Энн? – Оливер улыбнулся, сопротивляясь порыву назвать ее Грейси.