Нико окинула взглядом руку с двумя отогнутыми пальцами и пару раз дёрнула третьим, словно сомневаясь.

— Пожалуй… не было. Хотя… возможно…

— Э?..

— Нет, забей. Короче говоря, я хотела сказать, чтобы ты смотрел по сторонам, когда будешь сражаться с Метатроном. Ваши враги — не только пышущая злобой Фиолетовая. Кто знает, о чём в глубине души думают Зелёный и Синий…

— Х-хорошо, я понял. Спасибо, что думаешь обо мне, — сказал Харуюки и поклонился.

В ответ рыжеволосая девочка улыбнулась, а затем вновь улеглась на постель. Сладко зевнув, она вяло помахала рукой.

— Я спать. Верни подушку.

— Э, это ведь ты её в меня швырнула… — пробурчал Харуюки, поднимаясь со стула и возвращая подушку под голову Нико.

В голове снова всплыл вопрос, который он собирался задать несколько минут назад:

— Так… а мне где спать?

Нико в ответ положила руки на подушку и красноречиво повернулась на левый бок. Закрывая глаза, она сказала:

— Спокойной ночи, братик…

Конечно, справа от неё образовалось немало места, но от этого вопрос о том, можно ли вторгаться на эту территорию становился ещё сложнее.

— Э-э… я для начала пойду помоюсь… — проговорил Харуюки, выходя из комнаты. Вопрос со спальным местом он решил оставить на потом.

Когда Харуюки вернулся в комнату через двадцать минут, Нико уже милейшим образом сопела во сне.

Харуюки взял с полки уже прогревшуюся воду и, допивая её, стал обдумывать, как ему поступить. Самый джентльменский вариант — взять второе одеяло и отправиться спать на диване в зале, но его мать непременно нашла бы его, вернувшись домой. В четырнадцать лет отговорка «в комнате страшно» его уже не спасёт, и шансы убедить её в чём-либо выглядят совсем призрачными. Спать же на полу своей комнаты слишком обидно.

— С приказом Королевы не поспоришь… пусть она и из другого Легиона… — шепнул сам себе Харуюки, преодолевая этические и моральные трудности.

Затем он, решившись, подошёл к кровати и как можно аккуратнее улёгся на самом краю, сохраняя максимальное расстояние от Нико. После этого он переключил освещение комнаты в режим ночника.

Комната погрузилась в оранжевый полумрак, и веки Харуюки вмиг потяжелели. Он уже погружался в пучину сна, как вдруг…

Нико, которую он все это время считал крепко спящей, тихо прошептала.

— Я долго думала, но всё же должна сказать это.

— Э?.. Что?..

— Того человека, что освоил Идеальное Зеркало до тебя… — окончание её фразы Харуюки услышал, уже наполовину заснув. — Звали «Миррор Маскер»… это «родитель» Ардор Мейден.

— Хья-а-а-а-а-ха-а-а-а! — послышался громкий крик со спины, а вслед за ним — грохот двухцилиндрового двигателя.

У Харуюки не оставалось времени обернуться — он ощущал жар бешено вращающихся шин в каких-то сантиметрах позади себя. Он изо всех сил летел, вытянув вперёд руки и отчаянно размахивая крыльями.

25 июня, вторник. Без десяти восемь утра.

В первом квартале южного Коэндзи, Сугинами, также известном как боевая зона «Сугинами 2», проходила традиционная для этого времени дуэль. Аш Роллер из Зелёного Легиона сражался против Сильвер Кроу из Чёрного, но чаще всего эти битвы называли «Аш-Кроу». Конечно, сражались они не каждое утро, но на каком-то этапе пришли к негласному соглашению, что битвы будут проходить во вторник, четверг и субботу, а право вызова на бой принадлежит победителю прошлой дуэли.

Битвы байкера Аша против летуна Кроу обычно проходили в два этапа. Первая половина была сверхскоростной битвой на земле, в которой противники копили энергию. Во второй половине Кроу взлетал, и дуэль переходила в третье измерение. Обилие интересных моментов и эффектных сцен приводило к тому, что с каждой дуэлью число зрителей всё росло и росло. Бойцам уже начало казаться, что некоторые бёрст линкеры специально забегают на эту территорию по пути в школу, чтобы не пропустить битву. Поэтому Харуюки старался выкладываться на все сто, чтобы не разочаровать зрителей, пришедших за эффектным и увлекательным зрелищем.

Вот только сегодня битва с самого начала пошла не так, как он ожидал.

Аш Роллер сегодня был на удивление вспыльчив… говоря простым языком, он впал в ярость берсерка, и изо всех щелей его скелетной маски валил пар.

— А ну-у-у-у! Стой, чёртова ворона! — раздался сзади гневный вопль.

— В-вот ещё! Ты меня сразу же раздавишь! — завопил в ответ Харуюки.

— А вот и нет, так просто ты у меня не отделаешься! Я тебя в землю закатаю! Прощайся с очками!

— Э-это ты лучше прощайся с правами!

Во время этого разговора они быстро двигались на запад по улочке, отходящей от Седьмой Кольцевой. Справа находилась церковь, слева библиотека… но, конечно же, они выглядели совсем не так, как в реальном мире. Здесь они состояли из странных металлических труб. Но времени разглядывать их у Харуюки почти не оставалось. Бой превратился в погоню, и зрителям (которых пришло человек двадцать) приходилось прыгать по расположенным вдоль дороги зданиям, чтобы угнаться за бойцами.

Харуюки увидел впереди довольно просторный перекрёсток и наклонил аватара вправо, готовясь к резкому повороту.

Он прижался к левой стороне дороги и начал входить в поворот под острым углом. Первым делом он оттолкнулся от электрического столба у перекрёстка и прижался к правой стороне. При этом он наклонился настолько, что его крылья высекли из земли несколько искр, но в поворот он вошёл.

— Кх-х!..

Теперь из поворота надо было выйти, и Харуюки упорно оттягивал назад челюсть и живот, уверенно приближавшиеся к стене с левой стороны. В нескольких миллиметрах от стены центробежную силу всё же удалось победить, и Харуюки продолжил полёт по прямой линии.

Ему казалось, что уже можно выдохнуть с облегчением. Этот поворот он прошёл на пределе возможностей, а куда более тяжёлым Ашу с мотоциклом ни за что не войти в него на такой же скорости. Ему оставалось оторваться и вновь вернуть бой на классические рельсы…

«О-о-о-о!» — прервали его мысли восторженные крики зрителей, и Харуюки резко обернулся. Он увидел рушащееся от взрыва огромное здание и мощный мотоцикл, выезжающий из пламени. Машина ловко уклонилась от падающего металла и быстро выехала на ту же дорогу, по которой летел Харуюки.

Похоже, что Аш понял, что таким же образом завернуть не сможет, и расстрелял стоящее на перекрёстке здание ракетой, проложив новый маршрут.

— Ч-что?! — воскликнул Харуюки и вновь ускорился, но так просто потерянную скорость было не вернуть.

Звук двигателя становился ближе, и в этот раз переднее колесо всё же смогло нагнать ногу Харуюки. Послышался громкий скрежет, и шкала здоровья резко просела.

— Ай-й-й, горячо! Ч-ч-чего ты сегодня дерёшься, как проклятый?! — завопил Харуюки.

Ответ Аш Роллера был неожиданным.

— А то ты не знаешь! Ты! Не пригласил! Мою очаровательную сестрёнку! На вашу карри-пати-и-и-и-и!

— Ч-чего-о-о-о-о?!

Он изумился так сильно, что вновь сбился, и нога его вновь коснулась колеса. С трудом удержав себя в воздухе, он вновь оторвался он мотоцикла.

С правой стороны один за другим проносились жутковатого вида храмы, а Харуюки тем временем отчаянно раздумывал.

Скорее всего, под «карри-пати» Аш имел в виду собрание дома у Харуюки вчера вечером, в ходе которого состоялось поедание домашнего карри. А под «очаровательной сестрёнкой» он имел в виду своё воплощение в реальном мире, Кусакабе Рин, «ребёнка» Фуко.

Вопрос о том, почему Аш называл своё реальное тело «сестрёнкой» — очень сложный и запутанный, и даже Харуюки не до конца понимал, как это работает. Но, грубо говоря, у девушки по имени Рин есть два нейролинкера, и тот, на который установлен Брейн Бёрст, принадлежал её брату-гонщику, который уже несколько лет лежал в коме после аварии на трассе.

Она становилась бёрст линкером только с надетым нейролинкером брата. Но почему-то её воплощение в Ускоренном Мире считало себя не Рин, а её братом Ринтой. Почему это происходило — Харуюки не имел никакого понятия.