Я качаю головой.

– Мне рассказал о тебе не Джаред, а Мэтт.

В его глазах вспыхивает искорка.

– Уверен, ваша беседа была крайне занятной.

– Он сказал, что застукал тебя с Джаредом, когда они были еще не вместе.

Он с улыбкой отмахивается от меня.

– Вот честно, в твоем изложении это звучит так дешево. Когда пришел Мэтт, мы уже давно оделись и все такое. – Он снимает с меня футболку, всем телом льнет ко мне. Его шепот становится мягким и сексуальным. – Итак, лапа. Скажи, мы будем болтать всю ночь?

– Надеюсь, нет, – говорю я, а он смеется. Его ладони скользят по моей спине, по талии и ложатся на пряжку ремня. – Я снизу не буду, – предупреждаю я. Может, слегка внезапно, но почему бы и не сейчас.

– Ну и чудесно, лапа, – говорит он и целует меня в подбородок. Я обнимаю его, пробираюсь ладонями под рубашку. Кожа у него гладкая, мягкая. Он расстегивает мои штаны. Скользит ладонью по животу и в боксеры. Стонет, покусывая мою шею, когда я толкаюсь ему в кулак, и мягкими пальцами начинает нежно исследовать меня, лаская мой ствол.

Время для разговоров и впрямь закончилось. Если не считать Зака, я уже давно не хотел кого-то так сильно. Я сдергиваю с него рубашку и опрокидываю на кровать. Он поднимает на меня удивленный взгляд, и я вижу, что ему это нравится – эта моя внезапная агрессивность. Я усаживаюсь меж его ног. Не могу решить, откуда начать его трогать. Он тоньше Зака. Такой же худой, как я. На самом деле, тела у нас почти одинаковые, как у братьев. У него хорошая кожа, немного светлее моей, а на груди совсем нет волос. Я провожу ладонями по его бокам, перехожу по живот, а он, закинув ноги мне за спину, трется о меня бедрами. Стонет, когда я прихватываю губами его сосок, и запускает пальцы мне в волосы. Но пока это не страшно.

Мы тремся друг о друга, пока я по очереди дразню его соски. Когда он делает новую попытку дотянуться до моего паха, я пришпиливаю его руки к матрасу. Нет, ему это точно нравится. Его глаза закрываются, он стонет и выгибается подо мной.

Спустившись вниз, я расстегиваю его штаны, и он, приподняв бедра, помогает их снять. К моей неожиданности оказывается, что на лобке у него нет волос. Он полностью выбрит. У меня таких еще не было, и это охереть, как заводит. Он даже пахнет иначе, чем остальные парни. Не мускусом, а чем-то сладким и чистым. Долго-долго я просто ласкаю его языком и руками. Особенно мне нравится ощущение гладкой кожи его яиц, когда я втягиваю их в рот. Он прерывисто дышит, тихо постанывает, но стоит ему коснуться моих волос, и я отбрасываю его руки в сторону.

– Сейчас не трогай меня за голову.

– Конечно, лапа. – И его ладони опускаются мне на плечи.

Сперва я облизываю его головку, потом втягиваю его в рот целиком, на всю длину. У него перехватывает дыхание. Раскинув руки в стороны, он хватается за простыни и выгибает спину. На секунду мне кажется, что он уже готов кончить, но потом я слышу короткий выдох:

– О, боже, а ты хорош. – После этого он ничего больше не говорит, но я рад, что в соседней комнате громко играет музыка, потому что тихим его не назвать.

Я не буду даже пытаться прикинуть, сколько минетов сделал за эти годы, но такого у меня не было точно. Я поглощаю его всего. Крепко держу за задницу, помогая ему как можно глубже вторгаться мне в рот, мои пальцы скользят меж его ягодиц. Я так возбужден, что легко мог бы кончить от трения о кровать, пока отсасываю ему. И кончил бы, если б был без штанов.

Наконец его мышцы начинают сокращаться, и он стонет:

– Лапа, предупреждаю. – Мне становится смешно, хотя смеяться с членом в глотке не так-то просто. Он вскрикивает, кончая, и я до самого конца держу его глубоко во рту.

Потом я переползаю вверх. Заглядываю ему в лицо, а он, лежа с полузакрытыми глазами, лениво усмехается мне. Кончиками пальцев ведет по моей груди, проникает ладонью ко мне в штаны и оборачивает ее вокруг моего члена.

– Сделать тебе то же самое? – спрашивает он негромко, сжимая меня. – Или тебе больше хочется отыметь меня? – Стоит мне представить, как он стоит передо мной на коленях, и у меня перехватывает дыхание, а моя эрекция вздрагивает у него в кулаке. Он удовлетворенно улыбается. – Как я и надеялся.

Я встаю, чтобы он смог снять штаны. Но свои не снимаю, только приспускаю немного. Пока я надеваю презерватив и смазываю себя, он становится на четвереньки и оглядывается через плечо.

Должен признать, в этот миг из моей головы улетучиваются все здравые мысли. Я просто стою и смотрю на его задницу, зависшую передо мной, как подношение. Я боюсь к нему прикоснуться. Я знаю, что тогда потеряю самоконтроль.

– Чего ты ждешь?

У меня во рту становится сухо, и я пытаюсь облизнуть губы.

– Не уверен, что смогу быть нежным, – говорю я и не узнаю собственный голос. Это невероятно – то, насколько сильно мне этого хочется.

– И не нужно, лапа, – говорит он со смехом. Потом подмигивает мне. – Я не такой хрупкий, как кажется. – Он крутит задницей, дразня меня, и я, поймав его бедра, толкаюсь ему навстречу. И чуть не кончаю, когда проталкиваюсь за колечко мышц. Он откидывается назад, понуждает меня войти до упора, и я замираю, наслаждаясь сжимающей мой член потрясающей теснотой.

– Давай же! – шипит он, и остатки моего самоконтроля развеиваются, как дым.

Не успеваю я опомниться, как уже вторгаюсь в него, жестко и быстро. Он задыхается. Наши тела громко шлепаются друг о друга, кровать скрипит, и мне становится наплевать, слышит нас кто-нибудь или нет. Пусть хоть весь мир узнает, что сейчас происходит. Я знаю, что завтра у него там будет болеть, а на бедрах, наверное, останутся синяки, но я не в силах остановиться. Что-то в нем доводит меня до безумия. Я вспоминаю, как брал его в рот, гладкую кожу без единого волоска, сладкий запах… и, крепко прижимая его к себе, кончаю.

Сразу после он отстраняется. Откидывается на спину и улыбается мне. Я ложусь, не касаясь его, с ним рядом, и какое-то время мы просто лежим и восстанавливаем дыхание.

Спустя несколько минут от произносит:

– Я так и не знаю твоего имени.

Конечно, говорить им, как меня зовут, не в моих правилах, но почему-то сейчас я делаю исключение.

– Анжело.

– Анжело. – Он вздыхает. – Ладно. Мне бы лучше уйти отсюда. Иначе большой вредный бойфренд Джареда поотрывает мне ноги, если застанет меня у себя в постели. Вряд ли для него будет иметь значение то, с кем именно я здесь был.

Есть ощущение, что он прав. Даже представлять не хочется, что может сказать мне Мэтт. Я встаю, протягиваю ему руку и помогаю подняться. Мы в молчании одеваемся. Я иду за ним к двери, он открывает было ее, потом неожиданно закрывает и поворачивается ко мне.

– Все прошло, да? – произносит он несколько удивленно.

– Что прошло?

– Все это напряжение. Я уже давно никого не хотел так сильно. Но теперь… – он пожимает плечом, – его больше нет.

Он прав. Что бы я ни чувствовал с ним, оно уже блекнет. Словно спичка, которая ярко вспыхивает, а потом тут же гаснет. Теперь он кажется мне просто обычным парнем, с которым можно тусовать целую вечность, но никогда больше не захотеть потрахаться.

– Вроде того, – отвечаю я.

Он слабо улыбается.

– Мудрый он человек, твой бойфренд. – Он касается моего локтя. – Счастливо, Анжело. – И с этими словами уходит. Возвращается на вечеринку. Я вижу, как он идет к Джареду, пока тот глядит на меня с таким лицом, словно хочет мне врезать.

Плевать. Не стану я переживать, о чем там думает Джаред.

Я вижу Зака, как только возвращаюсь на кухню. Он стоит, прислонившись к раковине, и болтает с Лиззи. Стоит мне появиться, и его внимание сразу переключается на меня. В его глазах – любопытство и ничего больше. Ни злости. Ни ревности. Ни печали. И это хорошо, потому что сделанного назад не воротишь, и я не представляю, что бы я делал, если б он внезапно запаниковал.

Я достаю из холодильника содовую и залпом опрокидываю в себя половину, чтобы не идти к нему с чужим вкусом на языке. Потом поворачиваюсь к нему лицом и вижу его улыбку.