— Глупая двуглазка, — прошипел он. — Люди с их маленькими глазками никогда не воспринимают магию всерьез. Видят только то, что хотят видеть. Плохо смотрят. Очень плохо смотрят.

— Отпусти меня! — крикнула я, царапая ему руку, но кожа оказалась как пластик. Даже царапины не осталось!

— Съесть мне эту зловонную деву? — он покачал головой и хрюкнул. — Хотя, скорее всего, на вкус она будет противная.

— Очень противная, — подтвердила я. — Поэтому тебе лучше меня отпустить.

— Может, мне переломать ей кости и оставить на потом? Скоро я проголодаюсь.

Оставив попытки выбраться из его хватки, я постаралась повернуться так, чтобы ребра мои окончательно не раздавили.

— Я уверена, скоро тут появится что-то получше меня. Кабан, например, или олень…

— Единорог был бы кстати, — произнес он и кинул меня на землю.

Только я собралась отползти подальше, как он поставил ногу на мое платье, и я уже никуда не могла от него деться.

— Дева будет петь, — прошипел он.

— Петь?

И тут я вспомнила легенду, в которой говорилось, что девушки пели, чтобы приручить единорога.

— Начинай! — заорал он так громко, что, наверно, распугал всех животных вокруг.

Я не могла сосредоточиться на какой-то одной песни. Мне вспомнилось сразу несколько, но их слова я никак не шли в голову. А когда над тобой нависает циклоп и клацает своими когтями, сосредоточиться вообще невозможно.

Он понюхал мое лицо.

— Может, если я разотру ее вместе с листьями, то на вкус она станет лучше.

— С Днем Рождения тебя, — запела я дрожащим голосом. — С Днем Рождения тебя, с Днем Рождения тебя, огромный ужасный циклоп. С Днем Рождения тебя!

— Громче, — скомандовал он.

И я запела громче. Голос надрывался, я фальшивила, но продолжала орать поздравительную песенку, после чего перешла к «Кукараче», а потом стала петь алфавит. Когда я дошла до К, Л, М, Н, циклоп выпрямился и принюхался.

— Что-то идет сюда, — сказал он. — Что-то похожее на лошадь.

Я перестала петь и огляделась, но как только это произошло, циклоп зарычал на меня.

— Пой еще!

Я опять запела и решила, что когда он уберет свою ногу с моего платья, то тут же помчусь в лес. Во мне теплилась надежда, что циклоп погонится за единорогом, а не за мной. А еще хотелось бы, чтобы животное проткнуло его своим рогом и убежало.

— Оооо… — запела я, но тут же остановилась. Сквозь тьму стал проникать свет от фонарика. Он светил прямо в глаз циклопу, тем самым ослепляя. Тот не мог закрыть его, поэтому отвернулся и, постанывая и ноя, закрыл лицо руками.

— Беги сюда! — прокричал Тристан, но я уже была на ногах и бежала к нему. Когда я оказалась рядом с ним, он, едва на меня взглянув, вложил мне в руки фонарик и сказал:

— Свети ему в глаз.

Я думала, что циклоп скроется от света в темноте леса, но он остался стоять на месте, рыча от злости. Я светила фонариком ему прямо в глаз, но он повернул голову в другую сторону и пошел на нас, стараясь не смотреть на свет. Монстр стал размахивать одной рукой, словно пытался таким образом схватить нас.

Тут до меня дошло: циклоп не привык убегать от людей и начинать не собирался.

Тристан двинулся ему на встречу, держа в одной руке копьё, а в другой что-то напоминающее какой-то цилиндр.

— Не подходи слишком близко, не подходи слишком близко, — повторяла я, но знала, что из-за рева циклопа, Тристан меня не услышит. Он обошел чудовище и стал прямо перед ним. Я испугалась, что громила бросится на Тристана, потому что его больше не защищал свет фонарика. Но не успел циклоп напасть, как Тристан поднял цилиндр вверх и сжал его. Из этого странного оружия вырвалась струя какой-то жидкости и попала монстру прямо в глаз.

Тот снова закричал, но на этот раз громче и отчаяннее. Крик стоял такой, что, казалось, содрогнулся весь лес. Он закрыл глаз руками и стал пятиться назад, подальше от света фонарика.

Неожиданно циклоп замолчал. Я посветила туда, откуда недавно шел звук, и поняла, почему он прекратился. Циклоп лежал без движения, а копье Тристана торчало у него из груди.

Когда наконец до меня дошло, что опасность миновала, я вся затряслась. Руки не слушались, отчего свет фонарика скакал, как сумасшедший.

Тристан подошел и пристально на меня посмотрел.

— Ты в порядке?

— Да.

Осмотрев меня с ног до головы и убедившись, что я не пострадала, Тристан перешел от беспокойства к злости.

— А теперь объясни мне, почему ты хочешь расстаться с жизнью? Может, это еще одно смертельное желание, о котором мне следует знать?

— Да не пыталась я себя убить, — выпалила я. — Сэр Уильям сказал всем в таверне, что завтра собирается пойти и убить циклопа. Я не думала, что ты успеешь вовремя вернуться, поэтому решила позаботиться обо всем сама.

Тристан посмотрел на меня как на сумасшедшую, а потом прошел мимо. Я посветила вслед ему фонариком, чтобы посмотреть, что он делает. В нескольких шага от меня находился его воткнутый в землю меч. Он одной рукой вытащил его и подошел к циклопу.

— Я вообще-то пыталась тебе помочь, — крикнула я ему.

— Я уже сыт по горло твоей помощью. Если ты еще раз попытаешься мне «помочь», то мы оба, в конце концов, погибнем.

Я сделала несколько шагов к нему.

— Знаю, ты мне не поверишь, но на мне чары неуязвимости. По пути в таверну, на меня напала шайка воров, и я разобралась с ними. А ведь у меня с собой ничего не было, кроме стека. Как ты это объяснишь?

Он дотронулся до циклопа, а затем посмотрел на меня.

— Шайка воров?

На его лице отразилось разочарование.

— Тебе вообще приходило в голову, перед тем, как сбежать из замка, что ехать по лесу в одиночку не лучшее решение?

— В том-то и дело, — стояла я на своем. — Я одолела их, что значит, на мне чары неуязвимости.

Тристан стал циклопу на грудь и потянул копье, пытаясь вытащить.

— Здесь мужчины не привыкли, что женщины могут дать отпор. Скорее всего, ты их порядком удивила и испугала, — он указал на тело циклопа, словно это доказательство его следующих слов: — Против него твои чары не сработали.

— Я не подумала, что циклоп не человек.

— Ну вот опять. Если бы ты лучше училась, то этого можно было избежать.

Я разозлилась.

— То есть в школе нас учат, что делать в случае нападения циклопа?

— Курс мировой литературы. А в частности я имел в виду «Одиссею».

Копье не удалось вытащить, оно сломалось, и Тристан с отвращением отбросил оставшуюся в руках часть в сторону. Еще раз воспользоваться им не получится.

Больше я про свою неуязвимость не говорила. А смысл? Он не воспринял мои слова всерьез.

— Посвети циклопу на голову, — попросил меня Тристан.

Я так и сделала, но, разгадав его намерения, не смогла на это смотреть. Раздался удар меча, и меня передернуло. Совсем скоро Тристан подошел ко мне, держа голову циклопа за волосы.

Он отдал мне меч, забрал фонарик и, освещая дорогу, двинулся в лес. Я не отставала, но старалась не смотреть на то, что он нес в руке. Какое-то время мы шли в тишине, следуя за лучом от фонарика.

— Спасибо, что спас меня, — поблагодарила я его.

Получилось как-то скованно, словно я выдавливала из себя эти слова.

— Всегда пожалуйста.

Над нами снова нависло молчание. Я старалась успевать за Тристаном и при этом не натыкаться на корни деревьев и камни.

— Так как ты нашел меня?

— Когда я приехал в таверну, то спросил у жены хозяина, где ты. Она не знала, но призналась, что ты интересовалась местонахождением пещеры циклопа. Узнав это, я тут же отправился на тобой, при этом проклиная тебя на чем свет стоит. По дороге нашел твою лошадь и меч, — я говорил, что не раз вспоминал тебя недобрым словом? — а потом услышал твой голос и пошел в ту сторону, откуда он доносился.

— А что ты ему прыснул в глаз? Кислоту?

Он покачал головой.

— В этом времени ее не так-то просто найти. Это просто разбавленный водой шампунь. Я и забыл, как он может жечь глаза, пока ты не принесла его с собой.