Генриетта ненавидела трусов, но сейчас она была готова признать, что воспользуется любой помощью. Положение вещей таково, что выбирать не приходится.

- Райт чудовище, вам следовало об этом знать, - сказал принц, шагающий по другую руку от матери, - и радоваться тому, что вы остались живы.

- Конечно, я рад. Моя жизнь еще может послужить вам.

Королева нахмурилась, устав слушать бесполезный треп. Ей нужны не заверения, а действия. Ей нужно бездыханное тело Берингера!

- Это не должно обсуждаться в спешке, милорд, - вымолвила она, - нам нужно собрать совет. Мой сын, как настоящий король Хегея, рожденный в законном браке, должен присутствовать на нем.

Дойдя до своих покоев, Генриетта развернулась к сопровождающим:

- Но для начала я хочу поговорить с лордом эль-Берссо. Он уже во дворце, как я слышала? Надеюсь, он в подобающем состоянии?

Тот час посыпались заверения в том, что с лордом эль-Берссо обращались, как следует и даже лучше.

- Немедленно сопроводите ко мне, - с этими словами она кивнула лордам, сыну и скрылась за дверьми покоев.

Как только хлопнули двери, Генриетта медленно стянула с головы парик, поймав в зеркале свое отражение. Атер говорил, что она красива, но сейчас из зеркала глядела холодная, бледная женщина со страшно заостренными чертами лица. Придерживаясь рукой за косяк, она вошла в приемную, села на диван. Пока ждала камеристку, едва сдерживала приступ истерики.

- Ваше величество, - показалась камеристка, присев в глубокий реверанс, и вопросительно посмотрела на королеву.

Выждав минуту, чтобы голос перестал дрожать, Генриетта произнесла коротко:

- Другое платье.

- Сию минуту, ваше величество.

Камеристка удалилась, а королева ощутила, что стены пустой комнаты подогревают и без того раскаленный воздух.

'Что будет если Райт победит? - вдруг кольнуло в сердце. - Он ведь никогда не проигрывал?'

- Ваше величество, все готово, - снова раздался голос камеристки.

Генриетта поднялась, стараясь выглядеть невозмутимо, подошла к большому напольному зеркалу. Фрейлины и служанки, которые ожидали в примерочной, засуетились.

- ...и больше румян на лицо, - приказала королева, поворачивая голову и разглядывая себя, - я сегодня слишком бледна.

Что ж, в бой нужно идти при полном параде.

Критично оценив результат работы своих приближенных, королева удовлетворенно хмыкнула. А затем маска безразличия снова сковала черты ее аристократического лица. Женщина потянулась за веером, сжала его в руке.

- Приведите сюда лорда де Хога!

Чинно расположившись на диване, Генриетта дождалась, когда в покои войдет старый лорд. Он поклонился и, повинуясь жесту королевы, опустился в глубокое кресло напротив.

- Я всегда ценила вас, милорд, и все то, что вы делали ради Хегея и моей семьи. Вы, как никто другой, знаете, как неопытен мой сын в вопросах политики, - она старалась говорить медленно, чуть затягивая слова, поигрывая веером, - я хочу, чтобы вы стали для него человеком, на которого он сможет положиться в вопросах управления государством, - она улыбнулась, заметив, как раскраснелись щеки старого лорда, - вы примите назначение нового советника Эдмунда? Его правой руки?

Лорд де Хог почтительно склонил голову.

И этого оказалось достаточно, чтобы купить его доверие. В роли первого советника де Хог не поскупится бросить все силы, чтобы отстоять власть и жизнь сына.

- Нам нужно две тысячи человек, милорд, - елейно произнесла королева, - мы осадим Лауртан, и выиграем не пролив ни капли крови. Но без войска мне нечего делать в окрестностях замка Берингера, если только я не хочу лишиться головы.

- Я найду людей.

- Этих слов я и ждала от вас, славный лорд, - восторжествовала Генриетта, - мой сын должен повести их. Он вернется, как победитель, и будет коронован.

- Не сомневаюсь, что это так, ваше величество.

Всего один шаг до победы. Генриетта раскрыла веер, мечтательно откинувшись на спинку дивана, и тихо рассмеялась.

ГЛАВА 19

Восход был прекрасен.

Красные всполохи прорезали темное небо, легли на верхушки сонных деревьев. Ветер стих, растворяя в себе отголоски прохладной летней ночи. Мироздание сдвинулось, давая жизнь новому дню.

Райт внимательно смотрел в сердцевину горизонта, лаская плечико спящей девушки. Достаточно лишь сжимать ее в объятиях, слышать биение ее сердца, чтобы быть абсолютно счастливым. Такая маленькая, нежная и беззащитная... ее тонкие пальчики крепко вцепились в его куртку, словно боясь отпустить.

Райт запрокинул голову, касаясь затылком стены, сладко зажмурился. Какая это мука и какое блаженство - быть рядом, но быть далеко.

Раскаленное до красна светило показалось над горизонтом.

- Милая, посмотри, как красиво, - произнес мужчина, снова устремляя взгляд вперед.

Он уже давно был равнодушен ко всему, что его окружало. Но сейчас он хотел увидеть в глазах своей женщины восторг. Хотел отчаянно, чтобы она улыбалась.

- Милая? - погладил по волосам.

Девушка приподнялась, скидывая одеяло.

- Мы спали на крыше? - пролепетала она, оглядываясь. - Прямо здесь?

Растрепанная, точно воробышек, беззащитная и хрупкая, она была для Берингера глотком жизни, новой... счастливой.

- Прямо здесь на глазах у стражи, - кивнул он. - Это была самая чудесная ночь в моей жизни, Джина. А теперь посмотри, какой сегодня восход.

Она не обернулась, чтобы посмотреть, как красив Лауртан в алых лучах восходящего солнца, а приподнялась, мягко положила ладонь на грудь мужчины, приблизилась и поцеловала его сомкнутые, твердые губы.

Удивительно, как легко этой юной женщине удавалось завести его до предела. Одно лишь прикосновение - добровольное, податливое, нежное - и все мысли улетучились, воспламенив опасные желания.

Райт поддался вперед, его губы нетерпеливо прижались к ее рту. Ладони обхватили тонкую талию, притягивая ближе, вплотную...

Первые лучи солнца зарылись в ее волосы, скользнули по щеке. Райт отстранился, пытаясь устоять против искушения, коснулся ее подбородка, рассматривая раскрасневшееся лицо с чуть подрагивающими приоткрытыми губами.

- Ты выйдешь за меня, Джина?

- Милорд...

- Ответь, милая, под этим небом, на рассвете нового дня. Скажи, что станешь моей.

Солнце вспыхнуло над горизонтом, и девушка ответила:

- Я стану вашей женой, - 'как только вы разведетесь, - хотелось добавить ей, но мужчина жадно прильнул к ее губам'.

***

Никогда еще мне не было так хорошо.

Джина эль-Берссо, деревенская леди, млела от прикосновений мужчины. Какой позор и... какое блаженство.

- Всадники! - я дернулась из объятий Райта, но он не пустил. Вместо этого поднялся сам, подошел к зубчатой стене, положив на нее локоть.

- Милорд! - раздалось через секунду. Кто-то из стражи заметил регента на стене. - Знаменосец лорда Деквуда!

- Впустить! - крикнул Райт, нахмурившись и внимательно наблюдая за вереницей всадников.

Сейчас он думал о чем-то важном, а я смотрела на него - на сильного, высокого, широкоплечего мужчину с непокорными черными волосами и цепким умным взглядом. Полагаю, не было в этом мире человека сильнее Райта Берингера.

- Мой лорд, - поднялась я, и Райт обернулся, взглянув на меня снисходительно.

- Твой, Джина, только твой, - усмехнулся он, протягивая мне руку.

Да, это был тот самый характерный жест, означающий 'иди ко мне!', и на сей раз я была счастлива выполнить это немое требование покорно, не проронив ни слова.

Он поцеловал меня и, крепко держа за руку, повел в дом.

- Этот человек привез моего отца? - спросила я, когда мы быстро шли по коридору.

Райт молчал довольно долго, прежде чем ответить:

- Нет, милая, не сегодня.

Он довел меня до покоев, жарко поцеловал.