- Я подумаю, - уклончиво ответила девушка.

Хальвар согласно кивнул и снова поцеловал её. И опять Олеся никак не могла понять свои ощущения. Она почувствовала на себе чей-то тяжёлый взгляд. Медленно открыла веки и встретилась глазами с Даном.

Он смотрел на неё как-то озлоблено. И что-то в сердце Олеськи ёкнуло.

- Дура, - выдохнул Раер с тихим бешенством, одними губами…

Почувствовав напряжение Олеси, Хальвар оторвался от её губ и отстранился. А ещё через минуту у него зазвонил мобильник, и он ушёл на вечернее собрание своей команды, чмокнув девушку в щеку.

Очень часто у Филатовой возникало ощущение, что за спиной постоянно происходит что-то, что касается непосредственно её и молодых людей, с которыми она встречалась, какие-то события, о которых она не знает.

Вот и сейчас ребята вили себя странно – они весь вечер игнорировали Хальва и её, как будто договорились об этом между собой. Они не пытались вовлечь ни норвежца, ни саму Олеську в разговор. Словно их здесь не было. Но как только он вышел из номера обстановка в комнате сразу изменилась.

- Что ты делаешь? - прошипела ей в ухо Валентина

- А что я делаю?

- Ты, зачем норвежца сюда притащила? Не видишь, что ли ребята его не переваривают?

- Он же не виноват, что наша команда проиграла…

- Дело не в проигрыше… - Валентина, в изнеможении от тупизны подруги, закатила глаза.

- А в чём тогда?

- Зачем тебе понадобился этот иностранец? Своих парней не хватает?

- Сердцу не прикажешь, - Олеська театрально прижала руки к груди, изображая боль. - Ему всё равно - иностранец, любимый человек или нет.

- Ага, ещё скажи, что ты любишь Хальвара…

- Люблю…

- А Данила?

- Причём здесь Раер?

- Он тебя любит!

Олеся, молча, вытаращилась на подругу.

- Во, даёт! Не видит, что у неё под носом происходит. Ты, что слепая? Сколько раз он тебя после приступов из леса вытаскивал? А в больницах сидел у кровати… с ложечки бульоном отпаивал? Да он же за тобой ходит как тень. Что думаешь просто так?

- Дан очень хороший друг…

- Друг? – Валентина громко засмеялась.

- Всё! Не хочу больше слушать этот бред!

Олеся резко встала с кровати и стремительно пошла к дверям, чтобы уйти в свой номер, и там скрыться подальше от шумной компании …

Олеська и не подозревала, какие мысли бродят в этот момент в голове у Данилы. Она не видела, как он сначала в спину её проводил хмурым взглядом, потом встал с кресла и направился следом.

Она, вздрогнула, увидев его на пороге своего номера. Не готова была Олеся к этой встречи, особенно после слов Валентины, ведь и в комнату она бежала, чтобы переварить услышанное, подальше от взгляда Дана. Девушка взяла себя в руки, и, изобразив на лице фальшивую улыбку, спросила:

- Ты, что хотел?

- Поговорить…

- Знаешь, я так устала… давай завтра, - зевая пробормотала Олеська, и тут же попыталась закрыть дверь, но Данила ловко просунул ногу в дверной проём.

Не дав ей, опомнится, он толкнул дверь и вошёл в номер. Девушка отскочила в сторону, уперевшись спиной в стенку. Дан подошёл к ней вплотную.

- Данила… - это всё что смогла из себя выдавить Олеся.

«Какая она красивая», - подумал Раер. Так хотелось к ней прикоснуться, возбудить ответное желание. Заставить ответить на чувства. Так нельзя, нельзя заставить любить себя, нельзя врываться к любимой девушки в номер, нельзя целовать её против воли, но Данила не мог себя заставить уйти. Перед глазами стояла ещё недавняя картинка – Олеся в объятиях норвежца. Дан ощутил новый укол ревности и новую боль. И от этого захотелось ещё больше прижать её к себе и поцеловать. Поставить отметку, объявляющую всем, что Олеся Филатова принадлежит только ему, она его девушка, его женщина.

Олеська видела, как поменялся его взгляд, он вдруг сделался напряжённым и злым. Данила наклонился к ней, грубо схватил за волосы и его губы коснулись её губ, вбирая их в себя, сминая, приоткрывая. Что-то полыхнуло между ними, как разряд электрического тока, пронизывая Олесю, с ног до головы. Поцелуй из лёгкого, исследующего касания превратился в настоящий, глубокий, требовательный, шокирующий.

Голова кружилась, сердце бешено стучало…

Рука Данилы потянулась к выключателю, вторая скользнула под Олескину футболку, касаясь обнажённой тёплой кожи…

Тишину разорвал громкий звук пощёчины. Дан с неохотой разомкнул губы. Олеся отпрянула от него. У обоих возникло ощущения какой-то потери, холода, пустоты.

- Ты что?! - Олеська нажала на включатель. – Совсем свихнулся?

В комнате вспыхнул свет. Данила прижался к стене, часто-часто дыша, потирая красную щеку. От этих движений синяя футболка туго обтягивала крепкую мускулистую грудь парня. Хальвар изрядно проигрывал рядом с ним.

Раер выглядел настоящим атлетом, в то время как Хальвар на его фоне казался маленьким и сухощавым. Отметив всё это, Филатова ещё больше стушевалась.

- … Повторим… - предложил Дан и тут же потянулся снова к ней.

- Дурак! – девушка, стукнула его по рукам.

- Ещё скажи, что тебе не понравилось? – во взгляде Данила мелькнула встревоженность и беспокойство, но увидев, как Олеська покраснела, в его глазах появились смешинки. – Понравилось! -

- Самоуверенный дурак! Уходи! - Филатова открыла дверь, скрестила руки на груди и отвернулась.

Данила двинулся к дверям. Проходя мимо Олеси, вдруг остановился. Протянул руку и провёл пальцев по её распухшим губам. Его лицо было слишком близко. И это пугало девушку, нервировало. Она даже дышать перестала на какое-то мгновенье. Попыталась отодвинуться – не получилось. Рука Даньки легко придавила её к стене.

- Уходи!

- Ага, - усмехнулся Раер. – Только поцелую на прощанье!

Его ладони легли ей на плечи, а губы мягко коснулись её рта. Олескины губы сами, помимо её воли, раскрылись навстречу. Руки обхватили крепкую шею парня. Всё, пропала…

Поцелуй становился всё глубже. Данькины губы всё требовательнее. Воздуха уже не хватало обоим. Они тяжело дышали не в силах оторваться друг от друга. Началось какое-то безумие…

Данила первый оторвался от Олеси. Разжал её руки. В его лице проглядывалось волнение. Он смотрел Олеськи в глаза, словно ища в них что-то. Потом наклонился к ней, но тут же отстранился, сжал кулаки, и быстро вышел из номера.

Олеська закрыла дверь, её била мелкая дрожь от незнакомых чувств, вызванных Данькиными губами. Она была напугана произошедшим, ей нужно было всё срочно понять и обдумать. Слишком уж всё было сложно и не понятно: переплетение противоречивых эмоций, разум отказывался принимать тот факт, что Дан больше не лучший друг и никогда им не будет, а сердце билось сильно от воспоминания о поцелуях и по телу бежали мурашки.

Филатова доплелась до кровати, опустилась на нее, и тут же разревелась. Она ревела долго. Затихала на время, успокаиваясь, и вдруг опять начинала реветь. Когда слёзы иссякли, Олеська заснула…

Глава вторая. Несчастный случай

Наши дни. Кировский район 07:00

Сырой, морозный воздух висел над болотом…

…Некоторое время Макс ещё пытался упираться локтями в рыхлую грязь болота. Он уже до пояса ушёл под неё и продолжал погружаться. Вылезти не получалось, трясина засасывала всё больше. Силы стремительно уходили. Осталось только упрямство и жажда жизни.

Максим вдруг обозлился на собственные руки, которые отказывались двигаться, на своё бессилие, на себя самого. Дёрнулся, толкаясь вперёд, насколько позволяли оставшиеся силы, и, наконец, дотянулся до протянутой толстой ветки. Ухватился. Дальше действовал Данила.

- Готов? Тащу… – крикнул он и потянул.

Всей тяжестью, налегая на ветку, Никитин с трудом вытянулся на несколько сантиметров из засасывающей холодной топи. Мокрые грязные штаны липли к телу. Каждый новый толчок давался с напряжением...