– Считается, что если собрать грязь с могилы и оставить пенни или бутылку виски, можно… кажется, нанять духа.

– И ты серьёзно в это веришь?

Элли присела на корточки и задумалась. Потом пожала плечами:

– Не то что верю, но и совсем не верить не могу. В любом случае большинство народных баек такие интересные. Например, дерево синих бутылок и… прости. – Она закатила глаза, заметив улыбку собеседницы. – Что-то заболталась. Можешь прочесть, если тебе действительно интересно.

– Тебя слушать интереснее. – Рейни положила на стол ещё несколько книг. – Откуда ты всё это знаешь?

– О. Ну что ж. – Смущённая Элли стала поправлять края стопки. – Джози ведь галла. В детстве я выспрашивала эти байки у неё. – Когда очень хотелось привлечь внимание взрослых. – Местные поверья, легенды и истории о привидениях. Я их просто обожала.

– Ты могла бы проводить экскурсии.

– Экскурсии?

– Ну, знаешь, вроде тех прогулок по местам скопления призраков в Чарльстоне и Саванне. Рассказывала бы о бу-хагах, домах с привидениями. А тот странный свет, который появляется на месте старой сгоревшей библиотеки? Наверняка же в курсе. Для молодежи припарковаться там – практически обряд инициации.

Элли в старших классах редко участвовала в подобном веселье. Она была трезвенницей и не водилась с компаниями, которые Рейни называла «футболисты и их приближённые».

– Да, в курсе.

Лет тридцать назад библиотека у реки сгорела дотла, забрав с собой жизнь сторожа. По легенде, призрак погибшего остался, являясь людям в форме сияющей сферы.

Но не это заставило Элли задуматься, а небрежно брошенное предложение Рейни.

– Не представляю, чтобы кому-то было интересно слушать мои рассказы.

– Шутишь? Да мы всей семьёй ходили на одну из таких экскурсий в Эшвилле несколько лет назад, и поверь, это было весело. Даже моим братьям понравилось, а они обычно интересуются только тем, что имеет двигатель или буфера.

Элли кашлянула:

– Не знаю…

– Поможет распродать книги. – Рейни указала на стол с вновь аккуратно уложенными томами. – И если будешь собирать народ на экскурсию в магазине, люди здесь освоятся.

– Какая… замечательная мысль.

Рейни перебросила аккуратно подстриженные чёрные волосы через плечо:

– Что и говорить, я умница.

– Элли?

Они обе подняли глаза и увидели на пороге мужчину, словно сошедшего с открытки. Сильно загорелый, с растрёпанными каштановыми волосами и в компании довольного золотистого пса.

– Кстати о замечательном, – прошептала Рейни, а когда Элли зыркнула в её сторону, попыталась защититься: – Эй, мне девятнадцать, и я не слепая.

– Привет, Ной, – поприветствовала Элли младшего брата Сары. – И тебе тоже привет, Гав.

– Ты назвал пса «Гав»? – ахнула Рейни.

– Нет, когда мы повстречались в доках, я спросил, как его зовут. Вот он и ответил.

Лицо Ноя осветилось одной из редких улыбок, и Рейни вздохнула. Брата Сары нельзя было назвать красавцем, но такая мужественность пробуждала женские гормоны.

– Я привёз столы, которые Сара попросила забрать. Они в моём грузовике.

– О. Дай посмотрю.

Элли с Рейни вышли наружу за Ноем и Гавом. Чувствуя, что предстоит работа, пёс тут же зевнул и лёг в тени на обочине, а его хозяин запрыгнул в кузов.

– Куда их поставить?

– Хм…

«В мусорный бак?» Элли с ужасом уставилась на ржавую тошнотворно-розовую железную мебель. Не это она представляла, когда Сара сообщила, что нашла идеальные столы для сада.

– Они уродливее, чем второй супруг Кэролэнн Фрай, – заявила Рейни.

– Это тот, за кого она вышла ради дома во Флориде или ради дома-автофургона? – попыталась вспомнить Элли.

– Ради автофургона, – подсказала Рейни. – Серебристый такой, похожий на банку консервированной ветчины. Сделанный на заказ. Я слышала, бедняга прямо рыдал, когда Кэролэнн продала фургон.

– Наверное, рыдал от облегчения, что избавился от неё, – раздался новый голос, и Сара вышла из-за дома, где лепила на крыльцо антискользящие дорожки.

Глядя на её небрежно собранные волосы и блестящую от жары кожу, Элли позавидовала способности подруги смотреться непринуждённо… сексуально. Всякий раз, работая на свежем воздухе при этой погоде, Элли выглядела так, словно через автомойку пробежала.

– Мне ещё показалось, что ты подъехал, – сказала Сара. – Привет, Гав, привет, мальчик. – Она мельком погладила пса и посмотрела в грузовик. – Ух ты! Ной, они замечательные. Правда?

Элли моргнула.

– Ты была под кайфом, когда их покупала? – уточнила Рейни, пока Ной вытаскивал одного из уродцев.

– У них нет воображения, – пожаловалась Сара брату и нежно погладила стол. – К тому же я их не покупала, а получила совершенно бесплатно из «Розовой леди».

«Розовой?…»

– Ты взяла их из стрип-клуба?

– Клуба для джентльменов. И нечего так ужасаться. Ной частенько рыбачит с хозяином заведения. Эти столы стояли в маленьком внутреннем дворике. Не знаю, зачем такие хлопоты, ведь то, ради чего приходят клиенты, находится внутри. Верно, Ной?

Тот сосредоточился на оставшихся столах:

– Понятия не имею.

– Угу. – Самодовольно улыбаясь, Сара схватила следующий стол за ножки, помогая брату опустить его на землю. Затем повернулась к Элли: – Поверь, после того, как мы перекрасим этих малюток, они будут как новенькие.

– Как скажешь.

– Так вот зачем нам коробка с баллончиками чёрной краски, – догадалась Рейни.

– Ага. Передвинем столы на задний двор, и я начну… чёрт. Забыла купить проволочную щётку.

Элли не слишком понимала, что это такое и зачем оно нужно, но похоже, вещь действительно важная. Вдобавок Элли почувствовала себя виноватой, что вела себя как сноб. Ведь подруга сэкономила им деньги.

– Хочешь, сбегаю в скобяную лавку?

Сара задумалась и покачала головой:

– Нет, всё в порядке. Я корячилась над крыльцом целый час, прогуляться не помешает.

– Возьмёшь с собой Гава? Мне надо выполнить ещё пару заказов, а ему физическая нагрузка не повредит.

Все посмотрели на пса, и Элли могла поклясться, что тот вздохнул.

– Смирись, Гав, – обратилась к нему Сара. – Пора уже осознать, что, если ты не во главе упряжки, пейзаж никогда не меняется.

Такер быстро нашёл у библиотеки место для парковки. Затем уставился на пассажира, который склонился прямо над кондиционером, закрыв глаза в экстазе, пока прохладный воздух обдувал его лицо.

Такер заглушил двигатель.

– Жестокий ублюдок, – пробурчал Мейсон, повернул голову и нахмурил золотистые брови. – Прошу, скажи, что в этом здании есть климат-контроль.

– А если скажу «нет», подождёшь меня здесь?

– Зачем… Боже, Петтигрю. – Он закатил глаза. – Это же библиотека. Перестань вести себя так, будто я испорченный мальчишка, за которым нужен глаз да глаз, иначе он ткнёт кого-нибудь палкой.

– Фигурально выражаясь – да.

– Слушай, я тут уже целую неделю. Таскал твою мебель, счистил бог знает сколько слоёв краски и питался в основном из микроволновки и бумажных пакетов, почти тая на жаре. И до сих пор никого не «ткнул».

Наверное, Такер должен был ощутить угрызения совести, ведь Мейсон и правда работал на износ. Но он знал друга лучше, чем тот сам себя.

– Я нашёл в раковине грязную тарелку.

– И что?

– Ну, вообще-то, такого фарфора у меня нет.

– Ты прямо как ревнивая супруга.

Такер молча сверлил Мейсона взглядом.

– Ох, ладно, – раздражённо выдохнул друг. – Я пошёл к соседке и выпросил ещё печенья. Вот и всё. Это же не противозаконно.

Его обида казалась такой правдоподобной.

Если, конечно, не знать, что имеешь дело с актёром. Великолепным лицедеем, который может по желанию изобразить что угодно.

– К той длинноногой брюнетке, что там ошивается? А то смотри, здесь у нас есть кое-какие законы.