- Мечтаю, - неожиданно серьёзно ответил он. - Это слишком редкое и важное событие, которого глупо бояться. Но мы отвлеклись. Ты согласна?

- А что со сроками? И какая гарантия, что ты действительно сделаешь всё возможное? - глупо соглашаться сразу, лучше перед этим выяснить как можно больше мелочей.

- До часа выбора осталось немногим меньше месяца, и будет справедливо установить именно этот день. До заката. Гарантия — моё слово, - пожал плечами демон. - А если не получится, я обещаю забрать твою боль.

- То есть?

- Очень просто. Я заберу себе твою боль по утраченной дочери. Ты будешь помнить о ней, но тебя не будет мучить эта память. Можешь подумать, - разрешил он.

- Какова вероятность, что у тебя получится стать Наместником? - прежде, чем идти на такую сделку, следовало узнать подробности.

- С тобой рядом? - он насмешливо вскинул брови. - Это почти неизбежно.

- И почему ты думаешь, раз я такая важная птица, никто из демонов не согласится помочь мне просто в обмен на статус Наместника? Если попросить Славку, она кого угодно может назвать, разве нет? - хмуро уточнила я.

- Видишь ли, в чём дело, - улыбнулся он. - Она не может назвать кого угодно, она может выбрать только того, чей нынешний статус достаточно высок, и её личная приязнь или неприязнь не играет никакой роли. Проблема в том, что сейчас таких демонов несколько, я — один из них, и на кого падёт выбор в конце - неизвестно. Твоё присутствие рядом в качестве гостьи или даже друга ничего не гарантирует; ни мне, потому что ты в любой момент можешь уйти, ни тебе, потому что тот, кто рискнёт тебя украсть, сделает тебя рабыней. Не говоря уже о том, что это присутствие практически не скажется на моём статусе.

- У вас настолько не ценят дружбу? - с некоторым недоумением переспросила я.

- Дружбу демонов ценят, она довольно редкое явление, как и всё, связанное с доверием. А вот дружбу людей ценить глупо, вы слишком переменчивые существа. Если бы ты стала моей рабыней, это был бы самый беспроигрышный вариант: тебя бы невозможно было ни украсть, ни переманить, ни как-то иначе у меня забрать, но, как я уже говорил, он мне не интересен. Любовницу можно сманить, с этим ничего не поделаешь, но это добавляет удовольствия от игры.

- То есть, рабыней ты меня можешь сделать и без моего согласия?

- Только если удастся перехитрить или подловить. Это не так сложно, как ты надеешься, но, как я уже говорил, это не так интересно. Предваряя твой следующий вопрос, да, для меня действительно интерес процесса перевешивает результат. Я, бесспорно, хочу стать Наместником, как любой демон, но не переступая в процессе через свои желания и интересы. Тоже, как любой демон. Просто мои желания несколько отличаются от среднестатистических. Я по мнению большинства окружающих... хм, пусть будет чудак. Или белая ворона.

- Значит, если я буду твоей любовницей, я буду иметь возможность в любой момент по своему желанию от тебя уйти? - продолжала допытываться я.

- Да. И тут же попасть в чьи-нибудь ещё руки, - кажется, мой допрос не только не раздражал его, но наоборот, доставлял удовольствие. - Может быть, даже более заботливые, чем мои, - с мягкой улыбкой добавил демон. - Но тут уж как повезёт.

- И меня никто не попытается похитить? - хмыкнула я. Сообщение белобрысого по поводу моей ценности никак не хотело укладываться в голове. Ну, не верилось мне в то, что наличие в собственности какой-то посторонней человеческой женщины может повлиять на выбор правителя целого народа.

- Может, и попытаются, но это рискованное предприятие. Когда такого похитителя поймают, ему придётся очень несладко: воровство, тем более такое воровство, у нас сурово карается. Поэтому в итоге ему придётся либо добиться от тебя добровольного согласия остаться, либо избавиться от тебя, что делает бессмысленным само похищение. Есть, правда, ещё одно универсальное оправдание такого поступка: любовь. Я уже говорил тебе, для нас это — большая редкость и высшее счастье, поэтому того, кто пошёл на преступление из-за этого чувства, не осудят. Разумеется, если речь идёт о похищении, краже, дуэли. Вот оправдать эмоцией убийство уже не получится.

- Почему у вас такое странное отношение к этому чувству? - не выдержав, задала я мучающий вопрос. В моём представлении самолюбивые, эгоистичные, надменные существа никак не могли с таким пиететом относится к воспетому в романах чувству, в них в основном и существующему.

- Мы слишком долго живём, - со смешком пояснил демон. - И всё это время мы живём для себя. Это приятно, но мы любим разнообразие. Кроме того, мы слишком рассудочны и логичны, и, хотя испытываем эмоции, очень редко бывает так, что нами начинают руководить именно они. То, что редко и недоступно большинству, всегда привлекает и повышает статус. Кроме того, возможность изменить свою сущность, - а это чувство её здорово меняет, - тоже весьма для нас привлекательна. Особенно, для таких как я, перворождённых. То есть, напрямую созданных Творцом Аэрьи. Представляешь, как это скучно — век за веком оставаться одинаковым? Да, меняются вкусы, интересы, но не случается ничего, способного перевернуть или хотя бы существенно встряхнуть жизнь. Мы можем с этим мириться, не впадая в крайности или в безумие, Аэрьи это предусмотрел, но возможность кардинальных перемен привлекательна. Конечно, бывают исключительные случаи, которых устраивает именно это спокойствие и упорядоченность, но это, повторюсь, исключения.

- Но ведь ты, получается, рискуешь сильнее меня? - нахмурилась я, пытаясь уложить в голове услышанные факты.

- Да, сильнее, - почему-то с искренним удовольствием согласился он. - Но когда риска нет, это скучно. У нас разные мотивы, я же говорил. Тебе важна цель — спасти дочь, а мне гораздо важнее получить удовольствие от игры, чем получить приз.

- А почему ты мне так подробно всё рассказываешь? - растерянно спросила я. Я-то ожидала общих фраз, а не столь обстоятельного ответа.

- Это интересно, - он пожал плечами. - Во-первых, это любопытно тебе, и потому мне интересно рассказывать, а, во-вторых, содержательная беседа о важном — одно из развлечений, которые я очень люблю. Так что, сколько тебе времени на раздумья надо?

- Нисколько, - поморщившись, я вздохнула. - Я согласна на предложенный тобой вариант. До нынешнего Часа Выбора я становлюсь твоей любовницей в обмен на жизнь моей дочери, которую ты поможешь спасти, сделав для этого всё возможное. Если не получится, ты заберёшь мою боль, как и обещал. Я могу расторгнуть наш договор в любой момент, а ещё ты пообещаешь не покалечить меня в процессе наших с тобой взаимоотношений.

Демон в ответ фыркнул, забавно сморщив нос; от этого выражение его лица сделалось каким-то мальчишески-хулиганским.

- Как я качественно тебя запугал. Или не я? В любом случае, за это можешь не беспокоиться, подобные развлечения меня уже много веков не то что не интересуют, а даже раздражают. Всё будет добровольно. Ну, почти, - с улыбкой поправил он себя.

- Нам надо подписать договор кровью? - пытаясь за иронией спрятать беспокойство и, что уж скрывать, страх, предположила я.

- Достаточно устной договорённости. Называя тебя своей любовницей до заката нынешнего Часа Выбора, я обещаю сделать всё возможное для спасения твоей дочери. Если я не справлюсь, обещаю забрать твою боль. Кроме того, обещаю расторгнуть нашу договорённость по твоему желанию раньше, и в процессе целенаправленно не наносить тебе физического и непоправимого морального вреда. Если вред будет причинён случайно по неосторожности, обязуюсь компенсировать его в достаточной мере, - всё это он говорил с предвкушающей ироничной улыбкой.

- А при каких условиях ты можешь расторгнуть договор? - нахмурилась я, не уловив в словах демона конкретного ответа на этот вопрос. - И где гарантия, что ты за пару дней не наиграешься, получив от меня всё, что тебе интересно, и не вышвырнешь меня прочь?

- Недоверчивая девочка, - с явным одобрением и довольством протянул демон. - Только в том случае, когда ты перестанешь справляться со своими обязанностями.