Это была я, но мне все равно. Просто постарше, еще более ебанутая версия. Я схватилась за раковину своими руками, размазывая липкую кровь по девственно чистой поверхности. Я наблюдала, как она выбегала из моего носа и стекала по моему лицу вниз. У меня было кровотечение из носа чаще, чем мне это нравилось, скорее всего, от кокса. Я фыркнула.

На этой мысли я сразу же перерыла свою сумку. Мои руки наткнулись на маленький пузырек с таблеткой, чтобы вылечить мои ЗППП. У меня есть венерическое заболевание. Взрыв хохота сорвался с моих губ. Почему я вдруг стала смеяться надо всем, что совсем не смешно?

Но смех перешел в рыдание, как только я высыпала белые таблетки на мои кровавые ладони. Я подумала бросить их в мусорное ведро. Может быть, хламидиоз может убить меня? Может быть, я могу умереть и покончить с этим гребаным беспорядком в моей жизни.

Я сунула таблетки в рот, прежде чем успела об этом подумать, заставляя себя проглотить сухой, почти вставший в горле ком. Я пошарила в сумочке в поисках маленького мешочка, в котором я так отчаянно нуждалась. Он сделает все лучше. Всегда

Кровь все еще капала из моего носа, когда я, наконец, вытащила мешочек и открыла его, показывая белый, желанный порошок. Но затем мои пальцы соскользнули с пластика, и пакетик сорвался, рассыпаясь по раковине.

— Нет! — кокаин прилип к мокрой крови. — Блядь. — Я попытался соскоблить его, но мои руки дрожали, порошок полностью намок и слипся в шарики, превращаясь в липкую жидкость. — Блядь! — причитала я.

Этого не могло случиться! Не могло! Не могло!

Паника охватила меня и потащила в свои глубины.

Блядь, мне это нужно! Мне это нужно!

Слезы текли по моему лицу, смешиваясь с кровью, которая капала с моего подбородка.

Что же я буду делать?

— Фэй, детка. Ты в порядке? — Дверь открылась, резко открывая Тейлора. Последний человек, кого я хотела видеть. Я не хотела давить на жалость, но она сбежала с моих губ, когда я отступила назад. Он последовал за мной, закрыв за собой дверь. Я не пропустила то, что он щелкнул замком. Он сделал это небрежно, но щелкающий звук отдавался в моей голове.

Я тряхнула головой назад и вперед, быстро вытирая тыльной стороной моей ладони рот, смахивая кровь, сопли и слезы.

— Ты должен уйти. Пожалуйста.

Это что, мой голос дрожит? Не может быть.

— Фэй, все в порядке, малыш. — Он сделал еще один шаг ко мне, и я отпрянула, моя задница ударилась о плитку пола.

Он остановился, и я взглянула на него, на самом деле взглянула на него в впервые с тех пор, как я вернулась. Он надел черную рубашку, которая плотно облегала его худое тело. Он всегда выглядел так же, когда я жила дома. Он посещал тренажерный зал каждый день. Он выглядел старше, с более седыми волосами, но они были еще чистые и короткие. Его лицо было гладко выбрито. Никто бы не подумал, что он — мужчина далеко за сорок. Не с его высокомерием и его юношеским телосложением.

— Пожалуйста, Тейлор. Оставь меня в покое. — Я вела себя как ребенок, и я ненавидела его. Я, блядь, презирала его.

Он ничего не сказал, но продолжал стоять передо мной. Его руки небрежно засунуты в карманы.

— Я имею в виду это. Я серьезно.

Он медленно покачал головой, как будто я была загадкой, которую он не мог понять. Он наклонился, собираясь встать на колени передо мной. Он протянул руку, чтобы коснуться моего лица, и я отстранилась. Что-то вроде боли мелькнуло на его лице.

— Что с тобой случилось там? Что этот мир сделал с моей девочкой?

— Мир не сделал со мной ничего плохого. Ты сделал. — Я плюнула словами в него. Они ранили его в дальнейшем, я могла видеть это на его лице. Это заставило меня чувствовать себя хорошо, наслаждаясь его больно.

— Я любил тебя. Я всегда любил тебя. Я все еще люблю тебя.

От его слов мой желудок замутило, хотя некоторая больная часть меня была счастлива. В течение многих лет я стремилась сделать его счастливым. Я позволила ему трахнуть меня, использовать мое молодое тело, потому что я хотела его любви, его счастья. Я нуждалась в нем чуть ли не больше, чем он, казалось, во мне тогда. Он был больным, ужасным, плохим, но какая-то извращенная часть меня жаждала его близости — его любви.

Это то, что я чувствовала, пока я не стала старше. Я начала осознавать, что отношения у нас были не в порядке, и я попросила его, чтобы он перестал ходить в мою комнату. Девочки в моей школе не трахались с их папами. Это не было нормальным. И вот, что я хотел быть — нормальной.

— Ты тоже любишь меня. — Он кивнул головой, как будто он был уверен в этом. — Ты все еще любишь меня.

— Ты сделал мне больно. — Я не знаю, почему я сказала это. Он знал, что он сделал. В конце. После того лета, когда Ретт уехал, чтобы пойти обратно в школу, после того, как я предложила себя Ретту, умоляя его заняться со мной сексом. Как-то об этом узнал Тейлор, и он был зол и ревнив. Так чертовски ревнив. Он не коснулся меня, пока Ретт был в городе. Он не хотел, чтобы его сын знал о нас. И как только Ретт уехал, вот тогда все изменилось. Резко, ужасно. Это привело к частым поездкам в больницу и трате большого количества денег, чтобы они держали рты на замке.

— Ты была плохой девочкой. — Он погладил рукой вверх и вниз мое лицо, и я попятилась, стараясь отойти от него, но ванна остановила мое движение. — Какой это наркотик Фэй? Кокаин?

Я бросила взгляд на него.

— Откуда ты знаешь?

Он смахнул пальцем кровь, оглядывая мою грудь, и поднес малиновый палец к губам. Я хотела отвести взгляд, чтобы быть в ужасе, но я обнаружила, что прикована к действию.

Он полез в карман другой рукой и вытащил что-то, что заставило сердце биться быстрее. Кокаин. В крошечном мешочке было небесное вещество.

— Это действительно то, что я думаю?

Он пошевелил бровями.

— Ты думаешь, что это кокаин? Потому что вот что это такое. — Мои глаза оставались прикованными к маленькому пакетику. — Это колумбийский, без купюр кокс. Лучшее, что ты можешь получить.

— Что? Как же тебе удалось достать что-то подобное? — Кровь стекала в мой рот, когда я говорила, но мне было все равно. Единственное, что для меня имело значение, болталось в нескольких дюймах от моего носа.

Злая улыбка образовалась на лице Тейлора.

— Ты не знаешь, что нужно папочке, Фэй, детка?

— Я хочу, — сказала я сразу, переходя к делу. Мое тело билось, болело, отчаянно нуждаясь в дозе, чтобы чувствовать себя лучше.

— Это все твое.

У меня челюсть отвисла в шоке и ликовании, и я потянулась вперед, стремясь вырвать пакетик из его руки, но он вырвал его, прежде чем я успела прикоснуться к нему.

— Ах, ах, ах. — Он покачал головой. — Я хочу кое-что от тебя, Фэй, детка.

И я была там снова, в розовой постельке. Но на этот раз я не был полна любви к мужчине, который навис надо мной. Я была полна ненависти, разбитых воспоминаний и разбитых надежд. Я была шлюхой, которая не нуждалась в исправлении. Я покинула этот дом, чтобы сбежать от него. Я пыталась безликими мужчинами и наркотиками попробовать стереть его из памяти и смыть его с моего тела и все же, я была здесь снова. Каждое воспоминание по-прежнему свежо, так же растеряно, может даже больше, чем в день, когда я уехала.

— Ладно. — Я слышала, как слово слетело с моих уст, как если бы кто-то другой это сказал. Где-то в моей голове я кричала на себя. Я умоляла себя не делать этого. Не снова. Не с ним. Никогда. Никогда. Никогда. Но я не слушала. Вместо этого я взяла Тейлора за руку с предвкушением, готовая попробовать чистый кокаин, готовая на то, что его член будет внутри меня.

— Вот это моя девочка. — Он потянул меня в сторону зеркала, чтобы мое лицо было расположено так, чтобы я могла видеть, как он расстегнул мою юбку и сдвинул ее вниз по моей талии, пока гравитация не взяла верх, и она съехала на пол.

Он задержал дыхание при виде моей голой задницы.

— Без трусиков, малышка? — Он погладил большой рукой по одной щеке. — Боже, я скучал по тебе.