- Боже мой, - тихо прошептала я. - почему...

- Они бы питались магией, - ответил он сердито. - Они бы стали сильнее и пожирали бы все на своём пути. Я запечатал ее насколько смог. Мой отец и его люди разберутся с остальным. Нет ничего, что сейчас играло бы роль. Нам осталось всего несколько дней, прежде чем все исчезнет, - он повернулся ко мне.

- Почему ты отдала ей кольцо?

- Она сказала, что это единственный способ нас спасти!

- А я сказал, что защитил бы тебя!

- С того самого момента, как мы вошли туда, ты постоянно утверждал, что я не достаточно сильна. Ты даже не хотел, чтобы я попыталась!

- Ты была не готова! Но ты просто приходишь и ныряешь в это с головой,просто потому,что Евангелина сказала, что это то,что сделала бы Верити. Никто не знает этого!

- Итак, значитмне даже не стоило попытаться, да? Каждый знает, что я не могу занять ее место на самом деле. Меня никогда не было бы достаточно. Ты даже сам мне об этом сказал, но я была слишком глупа и сходила с ума по тебе, чтобы слушать внимательно! - к моему ужасу глаза начали жечь слезы,а голос предал меня. Я сильнее прижала свитер к ране Колина и попыталась взять себя в руки.

Люк смотрел на меня раскрыв рот. -- Боже мой, Мышка! Речь не идет сейчас о Верити! Я не желал ее, и не хочу, чтобы ты была ею. Я никогда не хотел, чтобы ты была ею и, проклятье, я измучился, пытаясь тебе это показать! Мы еще не были готовы, но ты предпочла прислушаться к Евангелине, чем ко мне. Я знал, что мы не смогли бы просто остановиться, если бы начали, но ты же снова не захотела меня слушать.

А затем ты еще и отдала ей кольцо! Если бы ты слушала меня... доверяла бы мне... у нас былбы шанс, он брезгливо покачал головой.

- Хочешь знать, что сделала бы Верити? Она сдержала бы чертовы обещания. Она бы держала кольцо и доверяла своему партнеру, а не какой-то там старой карге, которая обещает ей выход по проще. Она была бы тем, кем должна была бы быть, не бежала бы прочь, когда становилось бы сложно. Но, вероятно, для тебя это слишком. А теперь все разрушено, как и здание там.

Его слова били меня также сильно, как удары Евангелины, но моя ярость дала мне необходимые силы, чтобы поспорить. — Добро пожаловать в клуб! Ты и твоя чертова судьба разрушили мою жизнь, еще до того как я встретила тебя! — кричала я и так сильно хотела сделать ему больно, также как он сделал больно мне.

— Ты забрал мою подругу и мое будущее, ты сжег мой город, и я уж сбилась со счета, сколько раз я почти умерла! Сегодня вечером я узнала, что магия может меня убить, если войти вовнутрь, и тем не менее я пошла туда. А ты допустил это. Ты манипулировал мной с самого первого дня, Люк. Почему я должна доверять тебе?

— Потому что мы связаны, Мора Фицджеральд. Не важно, что ты думаешь об этом, кого ты любишь, кого боишься, если ты вообще кому-то и можешь доверять, то тому, с кем ты связана. Да, будь все проклято, ты должна мне доверять, — он остановился, уставившись на остатки водонапорной башни и затем повернулся ко мне, с полным отчаянием в голосе. —Возможно, все еще не слишком поздно. Мы могли бы попробовать еще раз...

Мысли о том, чтобы снова предоставить себя кислотной, жгучей, чистой магии и позволить, чтобы она поглотила меня, душила меня. Я видела, как она убила Ковальски, чувствовала, как она бросалась на меня, пока Люк не вытащил меня. Попробовать еще раз стоило бы мне жизни. И для чего? Он только что подтвердил, что меня не достаточно.

Лицо Колина было серым от боли и ужаса. Внезапно он упал на меня и под тяжестью его тела мы почти упали вместе. Я шаталась и попыталась устоять на ногах. Нам нужно уходить отсюда.

— Я пыталась, Люк. Правда. Но я не та, кто тебе нужен.

Он выглядел задетым, потерянным и это, вопреки всему, разбило мое сердце.

— Мне очень жаль. Но... я не могу. Я просто не могу.

Я подвела Колина к его письменному столу и помогла опуститься на стул. — Нам нужно отвезти тебя к врачу, — сказала я. — Рану надо зашить.

Он покачал головой совершенно серый.

— Где Люк?

— Ушел. Не думай сейчас о нем, — Колин отказался ехать в больницу, поэтому Люк перенес нас назад к грузовику и затем исчез.

— Ты ужасно водишь машину, — сказал Колин, крепко сжав челюсти. — Не удивительно, что у тебя нет прав.

— Я доставила нас домой, не так ли? Когда-нибудь ты сможешь научить меня, — я пыталась говорить беспечно, но, когда убрала скомканный свитер от его руки, комната начала вращаться.

— О, Боже, не переношу вид крови.

Он застонал и снова прижал свитер к ране.

— Под раковиной. Аптечка для оказания первой помощи.

Я почти перевернула стул, в спешке добираясь до аптечки.

— Пластыря будет не достаточно.

Он указал на шкаф. —Принеси мне Jameson´s, — сказал он хриплым и почти неузнаваемым голосом.

Я вытащила бутылку и низкий, тяжелый стакан, щедро наполнила его и протянула ему.

Он закрыл глаза и одним глотком опустошил стакан, чтобы затем с глухим звуком поставить его на стол.

— Еще один, — я наполнила, и он снова выпил.

— Там внутри клей-секунда, — сказал он и показал на обувную коробку, заполненную материалами.

— Также перекись. Продезинфицируй рану, нанеси немного клея, соедини края и держи, пока он не высохнет. Это достаточно на данный момент.

Когда я выдавила ему клей на рану, то внимательно следила, чтобы мои пальцы не приклеились к его бицепсам, а он смотрел на бутылку на столе. Теперь его дыхание замедлилось, и лицо снова начало обретать цвет, хотя он все еще выглядел потрепанным.

— Как ты нашел меня сегодня вечером? — спросила я. Это не был тот вопрос, который я хотела задать.

— GPS на твоем телефоне.

— А Ковальски?

— Следовал за мной по пятам с тех пор как мы покинули полицейский участок.

— Оу, — было прямо непостижимо, что это было только сегодня после полудня. Я чувствовала себя, как будто постарела на сто лет. Все мое тело было напряженным и все дрожало. Я легко подула на клей, чтобы ускорить высыхание, и затем обмотала руку Колина бинтом. Пока я крепила повязку, я посмотрела на него вверх. — Скажи что-нибудь, пожалуйста.

— Налей.

— Что-нибудь другое, — тем не менее налила. — Мне тоже что-нибудь достанется?

— Нет.

Я так и думала.

Он почесал голову рукой.

— Я даже не знаю, где мне нужно начать. Боже мой, Мо. С тобой все хорошо?

— Мне кажется да.

— Окей. Это хорошо, — Он слегка изменил позицию на стуле и с истощенным выражением лицо положил пистолет на стол. — Может ли все это теперь иметь смысл для меня? Я имею в виду, ты очевидно застряла в куче действительно особенного дерьма, который никак не связан с Билли и предприятиям, но должно ли это вообще иметь для меня смысл?

Я слегка пожала плечами и кусала губы.

— Настало время рассказать все, ребенок.

И я сделала это. Я все ему рассказала, с самого начала, о первой ночи в переходе до предательства Евангелины. Я рассказала ему о пророчестве и Люке, хотя не вдавалась в детали. Я все раскрыла перед ним, это сильно встревожило меня, как я снова полностью отказалась. Когда я закончила, мои глаза слипались от вина, истерзанное горло едва ли могло выдавить еще хоть какой-то шепот.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— По большей части, — я обхватила себя руками. Мой свитер был уничтожен, и теперь, так как на мне был только один топ, мне просто не было тепло.

— Я не знаю, как должен защищать тебя от этого, — сказал он. — Мы можем отвезти тебя в другое место? Так что ты смогла бы начать все заново? У Билли много контактов в Бостоне. Возможно в Портланд? В Портланде хорошо.

— Я не перееду в Портланд, — сказала я. —Кроме того, теперь я никак не связана с этим.

— Ты могла бы умереть сегодня ночью, Мо. Когда я вошел в комнату, ты выглядела передо мной, как проклятый римский свет, так сильно ты светилась. Я мог рассмотреть твои кости. И весь тот свет, который танцевал вокруг, и есть эти штуки...