Мэтт смущенно смотрит на меня.

— Ты, возможно, захочешь забрать слова назад, когда увидишь, кого я привез с собой. Заседание совета директоров задержалось сегодня, а папина машина пока в ремонте, поэтому мне пришлось подвозить его домой.

— Это действительно очень трудоемкая работа, занимать соответствующее место в этом Богом забытом месте? Я меня это было бы слишком трудно.

Поверх плеча Мэтта, я вижу мужчину с фотографии, которую видела у него дома. Он не улыбается и выглядит немного раздраженным, направляясь к нам и спрашивая:

— Мэтью, мужчина с серьгой в носу. Он что, гей?

Мэтт прикрывает глаза и отрицательно качает головой.

— Папа, я же сказал тебе оставаться в машине.

Его отец фыркает и подходит ко мне, садясь в кресло, скрестив руки на груди.

— Я не смог найти у тебя в машине мою любимую радиостанцию.

Мэтт встает рядом со мной и обнимает меня за талию.

— Папа, это Пейдж Маккарти. Пейдж, это мой отец, Эрик Руссо.

Я протягиваю руку с улыбкой.

— Приятно познакомиться с вами, мистер Руссо.

Он внимательно смотрит на меня и через несколько секунд я убираю руку.

— Ты собираешься раздеваться перед камерой, юная леди? –— спрашивает мистер Руссо.

— Папа!—резко говорит Мэтт.

Я прыскаю со смеха.

— Все в порядке, Мэтт. Нет, мистер Руссо, я не буду раздеваться для фотосессии. Съемка ведется для известного журнала и предполагается одежда.

Мистер Руссо прищуривается.

— Хорошо, что я сюда пришел, потому что в этой комнате присутствует слишком много шарлатанов, которые могут ввести тебя в заблуждение. Типа вон той женщины с голубыми волосами и в розовых штанах.

Я оборачиваюсь и вижу, что он смотрит прямо на фотографа.

— На самом деле, это мужчина. Его зовут Саймон Випер, и он один из лучших фотографов в мире, — отвечаю я ему.

Глаза мистера Руссо становятся просто огромными.

— Этот мир идет к чертям собачьим. Мэтт, принеси мне имбирного пива. Я чувствую себя убитым наповал.

Мэтт вздыхает и извиняющимся взглядом смотрит на меня, помощник подает сигнал, что пришло время начать фотосессию. Я целую Мэтта в щеку и слышу, как мистер Руссо бормочет, пока я ухожу.

— Если она снимет одежду, тебе лучше прикрыть глаза, Мэтью.

Я смеюсь, не веря своим ушам, потому что оказывается в этом мире есть еще один человек, который так же сильно напоминает мне мою мать. Они двое должны познакомиться и поделиться своими впечатлениями, насколько я грешна.

Впервые за долгое время мне нравится сниматься в фотоссесии. Раньше я бы уже начала раздражаться, от того, что должна делать, но я смотрю на Мэтта. Приказывающие окрики, говорившие мне в какую сторону повернуть голову или как держать правильно руки ушли на второй план, осталась только его теплая улыбка.

Последний снимок сделан, и фотограф объявляет, что работа завершена, я отхожу от ярких огней софитов,лохмачу волосы, скользнув прямо в объятия Мэтта.

— Ты отлично справилась. Я видел некоторые фотографии на компьютере, очень красивые.

Какая разница всего в год. В прошлом году в это же время, я закончила фотосессию, и Энди сказал мне всевозможными способами, на какие был способен, что я могла бы сделать все намного лучше. Он подвел меня к компьютеру, на котором появлялись цифровые изображения отснятой фотосессии,и специально показал те фотографии, где неправильно освещалось мое лицо, или же я не демонстрировала свое тело лучшим образом.

— Отличная работа, Пейдж,— говорит Саймон, подходя к нам и протягивая свою камеру ассистенту. — Мы отправим результаты Пенни на неделе, ты сможешь посмотреть их, прежде чем они пойдут в печать. У нас имеются некоторые отличные снимки, с которыми можно работать.

По-прежнему обнимая Мэтта, я благодарю Саймона, который удаляется с целой армией ассистентов, и Пенни приближается к нам.

— Дорогая, ты была великолепна. Журнал выдал мне аванс, пятьдесят процентов, остальное получишь, когда фото будут опубликованы. Сегодня же положу деньги на твой счет.

Она достает чек на семьдесят пять тысяч долларов из своей сумочки, и я быстро вырываю чек у нее из рук. Конечно, это не полностью вся сумма, которую требует Демарко, но это тоже сгодиться.

— Не стоит заморачиваться на это счет. Я позабочусь обо всем сама.

Пенни странно поглядывает на меня, и я не виню ее за это. Я никогда не заботилась о чем-нибудь в своей карьере. Энди был уверен, что имеются люди, которые все сделают за меня. Но я уверена, что тот, кто угрожает Энди не захочет ждать,когда они смогут получить деньги по чеку.

— У меня имеется еще куча предложений для тебя, поэтому ничего не планируй. Я так рада,что ты вернулась,— говорит мне Пенни.

— Пенни, я не вернулась. Это всего лишь один раз. У меня теперь другая работа.

На самом деле, сколько раз я должна ей объяснять одно и тоже?

— Ох, милая, Бог наградил тебя красивым лицом и не менее потрясающим телом. Давай перестань обманывать саму себя, что ты сможешь иметь такой же успех в чем-нибудь другом. Я не хочу, чтобы ты грустила, когда увидишь, что ничего не достигла. Именно это, ты и должна делать.

Я чувствую знакомую боль отчаяния внизу живота от ее слов. Эта женщина, которая находилась рядом со мной в течение более чем десяти лет, предполагает, что я хороша всего лишь только для одного — для съемок. Прежде чем я собираюсь ей ответить, куда конкретно она может засунуть свое мнение, Мэтт делает шаг вперед.

— Мне кажется, в ваших же интересах прекратить этот разговор и уйти,— говорит Мэтт Пенни с угрюмым видом.

Пенни смотрит на него в шоке.

— Я просто хочу честно высказать свое мнение.

— Нет, все что вы делаете паскудно. Эта женщина, находящаяся прямо здесь, удивительная, и она может делать все к чему стремиться ее ум. И человек, который попробует ее унизить, может получить в лоб, так что вы, возможно, захотите быстро покинуть помещение.

Я не могу перестать улыбаться, потому что улыбка просто расползается по моему лицу. Пенни тихо извиняется передо мной и несется прочь,больше не произнеся ни слова.

— Не знаю, то ли чувствовать себя польщенной, то ли пребывать в ужасе, что ты пригрозил ударить женщину из-за меня.

Мэтт пожимает плечами.

— Я бы никогда не ударил женщину. Но смешно, что она в это поверила. Знаю, ты можешь сама о себе позаботиться, и, наверное, ты бы намного лучше поговорила с ней, но я не мог позволить ей так с тобой разговаривать.

И я понимаю, что для меня больше не имеет никакого значения, кроме как увидеть этого мужчину обнаженным. Здесь.

Схватив Мэтта за руку, я тяну его из студии в коридор.

— Где твой отец?

— Он попросил одну из помощниц помолиться с ним. Когда она заявила, что не верит в Бога, он опрокинул на нее свое имбирное пиво. Я отослал его обратно к пикапу с твердыми указаниями не оставлять кабину, даже если она загорится.

Потянув на себя полуоткрытую первую попавшуюся дверь, я вхожу, нажимая на выключатель справа и вижу, что это небольшая кладовка, заполненная оборудованием для съемок. Оглядевшись по сторонам, убеждаюсь, что нас никто не видит, втягиваю Мэтта внутрь и закрываю дверь.

— Что мы здесь делаем?— спрашивает Мэтт.

Его глаза расширяются, как только я тяну молнию на платье, и оно спадает с моих плеч. Я стою перед ним в черных кружевных стрингах и в черных четырех дюймовых шпильках.

— Снимай штаны,— приказываю я.

Мэтт не теряет ни секунды. Штаны опускаются за рекордное время, и он пытается снять ботинки, застопорившись, поскольку штаны собрались вокруг лодыжек, я стягиваю трусики и снимая их вниз по ногам.

Когда я тянусь к своим туфлям, пытаясь тоже снять, Мэтт хватает меня за запястье.

— Неа. Туфли оставь. Эти туфли чертовски сексуальные.

Вообще этот парень реален? Я нравлюсь ему больше всего без макияжа, и он ценит обувь? Мне это снится?