Люблю тебя

POV Керолайн

Я кое-как разлепила глаза и поморщилась от невыносимой головной боли. Глаза ту залились слезами. Попыталась сесть, чтобы сообразить, где я вообще нахожусь, но как только я приподняла голову, то всё вокруг закружилось, а в голову будто вонзился топор. Я не сдержалась и ахнула. Перед глазами всё поплыло, и я откинулась обратно на кровать, прижимая руку к затылку.

— Керолайн? — я сморщилась от нового приступа боли. Кое-как повернув голову, увидела рядом с собой встревоженное лицо Клауса. Так, я с Клаусом. Это уже радует. Значит, мы с девочками просто напились до чёртиков в глазах, а потом наши молодые люди нас разобрали по домам. То, что я пила я помню. А вот зачем? Не помню. — Любимая, ты неважно выглядишь. Бледная, — он прикладывает ладонь к моему лбу. — Да, ты вся горишь! — от его резкого возгласа я сморщилась сильнее. Снова эта тупая боль. Что-то она через чур сильная для обычного похмелья. — Тебе нужно померить температуру. Где тут у вас аптечка?

— Ник, откуда мне знать, где здесь аптечка! — я закрыла глаза, пытаясь вспомнить хоть что-то из нашей гулянки. — Я здесь и месяца не живу, вообще то.

— В смысле? — от его странной интонации, я всё же нашла в себе силы вновь открыть глаза, морщась от яркого света. Первый раз я на это внимание не обратила. Возмущённо смотрю на Майклсона. Он, что решил меня наказать так? Мол, ты напилась, а теперь я вынесу тебе мозг.

— Клаус, у меня голова раскалывается, так что хватит корчить дурочку! — зашипела я то ли от злости, то ли всё от той же боли. Да, что же это такоё! Видимо, Клаус всё же решил меня доканать, потому что он всё так с недоумением смотрел на меня. — Ты не знаешь, где в твоём доме аптечка?

— Любимая, мы не у меня в дома, — я сначала хотела закатить глаза, но поняла, что сделать мне это будет очень больно. Сжав руки в кулак, я попыталась разглядеть очертания комнаты, где мы находимся. Всё перед глазами плыло и мигало. Но всё же, что-то мне подсказывало, что это действительно не квартира Клауса Майклсона. Где же мы? Хотела озвучить этот вопрос, но ответ пришёл сам. — Мы в Мистик Фоллз. У тебя дома. В твоей комнате, — я открыла рот от изумления. Что мы делаем в Мистик Фолз? Так, теперь точно нужно вспомнить всё!

Мы с девочками пили. Это понятно. А вот причина не понятна. Форбс! Шевели извилинами! Машина Клауса, мой мишка, прекрасное утро, звонок толи телефона, толи двери. А! Вспомнила. Кетрин замуж выходит, а Мэтт разводиться. Нет, это бред. Кетрин же замужем, а Мэтт никогда не был женат. Что же это такое? Почему в голове словно дыра? Ничего не помню.

— Кто разводиться, а кто жениться? — смотрю на Клауса, а тот, кстати с такой тревогой смотрит на меня, что мне стала так приятно. Он беспокоится обо мне. Обняла бы, но сил нет даже пальцем пошевелить.

— Мэтт жениться на Лив, а Кетрин уже не разводиться Элайдже. Керолайн, ты, что ничего не помнишь? — да, он, блин, Шерлок Хомс! Стоп. Мэтт жениться на Лив? На какой ещё Лив?

— Кто такая Лив? — стоп. Кетрин собиралась разводиться с Элайдже? Что вообще произошло? — Сколько сейчас времени? Как мы успели добраться до Мистик Фоллз пьяные, да, ещё и ночью?

— Кер, ты меня пугаешь, — Клаус вылезает из-под одеяла. Он голый. Хм… — Мне надо было разбудить тебя ещё

раньше, но ты столько пережила, что я не хотел тебя тревожить. Думал, ты выспишься и всё будет нормально, — он голый. Хм… — Я пониманию, провалы в памяти после пьянки бывают, но не настолько же, — он всё ещё голый. Хм… — Керолайн, в этой дыре есть доктор? Тебя срочно нужно ему показать. Лив сказала, что тебе неплохо так приложили по голове. Чёрт, почему я раньше об этом не подумал. Керолайн? Ты меня слышишь? — он го…

POV Клаус

— Керолайн! — я подбежал к ней и потряс за плечи. Она лежала на кровати без сознания. Твою мать! — Чёрт! — быстро натянул штаны и побежал вниз. В этом доме есть телефон?! А кому звонить то?! Мэтт. Он, наверняка, найдёт врача. Домашний телефон был на кухне. А какой номер у Мэтта?

— Клаус? В чём дело? — ко мне подходит Ребекка. Она ещё здесь? Я думал, она уехала ещё вчера. Я ещё больше удивляюсь, когда вижу, как к нам подходит Давина. Они, что были здесь всё это время?

— Керолайн плохо. Она потеряла сознание. Нужен врач. Желательно травматолог, — говорю я. — Но я не знаю, где в этой дыре его достать!

— Я уже набираю Мэтту, — Давина убежала в гостинную.

— Позвоню семейному врачу. Пусть приедет сюда, — Ребекка вышла с кухни.

Не стал ждать и вернулся к Керолайн. Она всё так же лежала. Единственное, что держало меня в руках, её дыхание. Она дышит, а значит жива. Сажусь, перекладываю её голову себе на колени и глажу по её золотистым волосам. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо.

Мэтт привёл с собой какого-то старичка. Тот осмотрел Керолайн. Спросил, что с ней произошло. Чем ударили? Как давно? Сколько выпила? И если бы не Лив и другие девочки, никто бы и не узнал. Я же не был с ней. Больше ни на минуту её одну не оставлю. Если надо привяжу к себе! Будет у меня всегда под присмотром. Старик сказал, что нужно в больницу. Есть угроза сотрясения. Я ещё никогда так не переживал за девушку. Ей пытались вернуть сознание нашатырем, но она не приходила в себя.

— Нужно в больницу! — сказал этот врач. — У неё может образовать гематома. О худшем даже думать не будем.

— До Нью-Йорка три часа езды. Её можно будет доставить туда? — спрашивает Ребекка. Хоть, кто-то здесь думает. Я вообще ничего не соображаю. Не могу отпустить руки своей девочки. Страх, что потеряю её окутал меня. Такое отвратительное чувство. Словно ледяная рука сжимает моё сердце.

— Мы не знаем, насколько серьёзна её травма. Это может быть опасно, — в комнату вошёл широкоплечий мужчина. Он собирался взять Керолайн. Что-то щёлкнула в мозгу. Просто машинально преградил ему путь.

— Ник, — Ребекка среагировала довольно быстро. Она уже загородила собой того мужлана. — Керолайн нужно в больницу.

— Я сам, только скажите куда, — бросив последний раздражённый взгляд на того, я вернулся к Керолайн. Как можно осторожней взял её на руки.

Поехали на моей машине. Я сидел с Керолайн на руках на заднем сиденье. За рулём была Ребекка. Не знаю, чтобы без неё делал. Сошёл ы с ума точно. Давина поехала с нами. Она с кем-то разговаривала. Мозг не воспринимал информацию. Перед глазами лишь бледное лицо Керолайн. Она всё ещё не пришла в себя. Почему мы не отвезли её в больницу сразу? Почему я снова думал о себе?

— …Кетрин и Элайдже уже едут, — это единственное, что я смог разобрать из слов Давины. — Кет сказала, что уже позвонила родителям Керолайн.

В больнице мне пришлось оставить Керолайн с врачами одну. Мне не позволили остаться. Ребекка вывела меня. Мы сидели в коридоре. Она держала меня за руку, что-то шептала, наверное, успокаивала, поддерживала. Керолайн, пожалуйста, приди в себя.

Я видел, как приехала Кетрин. Она долго допрашивала медсестру, пытаясь выяснить скоро уже скажут, как Керолайн, но ей ничего не говорили. Элайдже лишь обнимал её, когда голос его жены срывался на крик. Мэтт и Лив подъехали позже. Им пришлось объяснять всё родителям Керолайн о случившимся. Лив протянула мне стаканчик с кофе, но я даже посмотреть на него не мог. Медсёстры бегали по коридорам, не обращая на нас внимания. Мы все каждый раз вскакивали, когда-нибудь выходил из палаты Керолайн, но нам никто ничего не говорил. От этого становилось ещё хуже. В голову лезло самое худшее.

— Почему так долго?! — я вскочил на ноги, желая ворваться в палату или где, там они находятся.

— Клаус, нужно ждать, — Элайдже усадил меня на место. Ребекка вновь взяла меня за руку и положила голову мне на плечо. Она уходила. Ей звонил Марсель. Давина, Кол, Марсель, Лив и Мэтт уехали в дом Керолайн. Торчать всем вместе в узком коридоре не было смысла.

Дверь открывается и к нам выходит этот старичок. Я подлетаю к нему, врезаясь в Кетрин, которая так же собиралась подойти к доктору. Старик улыбается.

— Мы провели все анализы, можете выдохнуть. У девушки не сильное сотрясение, сильное похмелье, но угрозы жизни нет, — его слова разжали ту руку, что давила моё сердце. — Мы дали ей обезболивающее. Сейчас она спит.

— К ней можно? — мне нужно увидеть своими глазами, что она действительно в порядке. Должен увидеть её.

— Конечно, — кивает он и отходит от двери, давая мне пройти. Я незамедлительно вхожу в эту дверь и оказываюсь в ещё одном коридоре.

— Мы перевезли её в общую палату. Она в третьей, — говорит мне этот врач. Киваю и иду вперёд, смотря на номера дверей. 1, 2, 3… Вхожу.

В палате было шесть коек, четыре из них были заняты. Я оглядел всех и замер, увидев бледненькое личико своей девочки. Она лежала на кровати у окна, укрытая на половину одеялом. Её глаза были закрыты, губы были почти белые. Я сжал кулаки. Как же больно смотреть на неё. Медленно подхожу к её кровати, присаживаюсь на краешек и беру её ладонь в свои руки, касаюсь её губами, закрывая глаза. Мысли все вылетели из головы. Стало так спокойно. Она рядом.

Я не знаю, сколько прошло времени, сколько я так просидел. Но я ни разу не пошевелился. Будто я тоже заснул, заснул до тех пор, пока не проснётся моя принцесса. Нет, моя королева. Как-то Кетрин мне сказала, что буду на коленях ползать за Керолайн. Тогда я даже не принял эти слова в серьёз, но сейчас… Сейчас я понимаю, что эти слова — правда. Я только сейчас понимаю, что без Керолайн я больше не смогу. Она стала моим воздухом, моим солнцем, моей луной, моим миром. Она стала для меня всем. Я мог потерять её.

— Мужчина, — меня тронули за плечо. Я открывая глаза и раздражённо смотрю на человека, что отвлекает меня от воспоминаний, от мыслей о Керолайн. — Вы уже здесь три с половиной часа, может, вам стоит поехать домой?

— Я не уйду отсюда, пока не увижу, как она откроет глаза, — и снова прикасаюсь губами к пальчикам Кер.

— Но ей дали сильное снотворное, — такое ощущение, будто я не достаточно ясно ей объяснил, что не уйду отсюда.