- Да, - прошептала Люция.

- Перед тем, как погиб мой отец, он сказал мне, что надо верить в магию. И это то, что я делаю. Я верю в то, что есть вещи, которые другие люди считают нереальными, и это делает меня достаточно сильной, чтобы столкнуться со всем, что ждёт меня в будущем. Я считаю, что твой Алексиус существует, и что сейчас он думает о том, как скучает по тебе.

Люция не смогла возразить. Клео пробила стену мрака, что окружала её.

Верить в магию. Верить в невозможное.

Поверить в эту новую дружбу с Клео.

И она верила, что вновь увидит Алексиуса когда-то.

Алексиус

Убежище

Две тысячи лет, что Алексиус провёл здесь, он не мечтал ни о чём настолько сильно, как сейчас.

Он лёг на траву на его любимой поляне, закрыл глаза и потянулся к темноте, ища её.

"Где ты?"

Ответа не было. Он пытался услышать его, пока голова не болела, а тело не казалось слабым. Пока он был не настолько расстроен, он ещё мог кричать, но это вновь не сработало.

Принцесса потерялась где-то в мире смертных, где не было ни единого защитника для неё.

Эта мысль заставила его смеяться, и звуки кипели в его груди.

"Защитите её".

- Алексиус.

Он вскочил на ноги, услышав голос Тимофея.

- Привет, - успел он хрипловато промолвить. Он не говорил целый день.

Тимофей, друг и наставник Алексиуса, один из троих, что составляли совет старейшин, рассматривал его, скрестив руки, с нетерпением в золотистых глазах.

- Я помешал твоей медитации? Или ты пытаешься гулять по снам?

- Нет, - солгал он, - я только отдыхаю.

Признание в прогулке по снам вызвало бы много вопросов. Вопросов, на которые не существовало ответа.

- Ты думаешь об ином, - промолвил Тимофей, обходя его и изучая пристальным взглядом. – Я заметил это уже давно, с тех пор, как ты стал проводить столько времени с Миленьей.

- Я не знаю, что ты имеешь в виду.

- Будь осторожен с нею.

Беспокойство заставило Алексиуса содрогнуться, и он пытался не показывать этого.

- Я опасаюсь всех в Убежище.

- Это делает тебя мудрым.

- Ты просто прогуливаешься? Или искал меня?

- Нет. Я ищу Федру. Её всё ещё нет.

Имя его подруги оказалось неожиданно болезненным.

- Я знаю.

- Ты знаешь, где она?

- Нет.

Тимофей не отводил взгляд. Несмотря на многовековую дружбу, несмотря на наставничество и знания, которыми старшие делились с Алеусиусом, было ещё множество секретов у них от него.

И ужасные тайны.

- Я считаю, что Миленья что-то задумала после её исчезновения, - сказал Тимофей. – Ты можешь спросить её об этом, когда будешь вновь видеть её? Думаю, это случится сегодня.

Алексиус не стал подтверждать это.

- Я обязательно спрошу её, когда увижу её.

По Убежищу распространялись слухи, что он был её новым любовником, и теперь бессмертные смотрели на него с некоторой ревностью и завистью.

Но слухи не так уж и далеки от истины.

- Я должен уходить, - Алексиус насторожился, когда Тимофей схватился за плечо, и забота испортила черты его всегда молодого лица.

- Алексиус, ты можешь доверить мне всё, что угодно. Я всегда с тобой. Надеюсь, ты помнишь это. Если есть что-то, что ты хотел бы сказать, не стесняйся.

Алексиус улыбнулся и кивнул, желая, чтобы всё было так просто.

***

Он должен узнать, что случилось с Федрой. Этот вопрос мучил его с того мгновения, как он направился к Миленье. Красивая Хранительница приветствовала его улыбкой, открывая свои огромные золотые двери и позволяя войти в свои покои, преисполненные светом и красивыми цветами, что выбирали каждый день её послушные слуги.

- Ты сегодня рано, - сказала она, целуя его в обе щёки прежде, чем закрыть дверь. Её длинные, струящиеся по спине льняные волосы пахли тёплым шафраном и отражали свет в сторону окна, пола и потолка, бросая лучи на остальные части Убежища, где находились дома других бессмертных.

Он не сделал более шага внутри комнаты, прежде чем заговорил о том, что тревожило его.

- Мне нужно знать о Федре.

- Она пропала.

- Я знаю, что пропала. Но она жива?

Миленья сморгнула.

- Боже мой, Алексиус, о чём ты? Ты думаешь, что я связана с её исчезновением, не так ли?

Он попытался оставаться мужественным.

- Да. На самом деле, я так думаю. Я знаю, ты считала её проблемной, думала, что она знает слишком многое и опасна, но…

- И ты из-за этого считаешь, что я… что? Убила её? – она мило улыбнулась. – Уверяю, из-за меня не слетел ни один волос с её головы!

- Но ты знаешь, что с ней.

- Проходи и садись. У нас есть что обсудить сегодня… К сожалению, тебе придётся подождать, пока я не закончу со своим другим посетителем.

- Другой посетитель?

Кто-то постучался в дверь.

- Да. Данай очень хотел сегодня со мной поговорить.

Данай, последний из троих, был слишком неприятным бессмертным, и Алеусиус старался избегать его.

- Не пускай его.

- Не будь глупым. Мне нужно с ним сегодня побеседовать.

Сжав челюсти, Алексиус наблюдал за тем, как Миленья почти что плыла по серебряным узорам на полу, на котором сверкали драгоценные камни. Её платье, украшенное алмазным бисером, было сделано из платиновой ткани, и её длинные, волнистые волосы сияли разными оттенками золота. И она оставалась самой прекрасной Хранительницей.

И Алексиус ненавидел её.

Она открыла дверь, впуская Даная.

- О, - прогремел его голос, - я вижу, ты не одна!

- Нет, - она приоткрыла дверь шире и жестом пригласила его внутрь. – Но всё равно проходи! Прошу, я настаиваю на этом!

Данай был столь же красивым, как и любой другой из них, но его вечно недовольное выражение лица делало его уродливее Алеусиуса. И Данай смотрел на него с презрением.

- Алексиус не один из нас, - проронил он.

- Он один из нас! И не груби, Данай. Это тебе не идёт. Скажи лучше то, ради чего ты пришёл сюда. Я понимаю, это сильно беспокоит тебя!

- Прекрасно, - прошипел нетерпеливо он. – Я узнал от разведчика, что один из тех, кто покинул нас, использовал магию, чтобы помочь смертному королю построить дорогу. Я считаю, что Ксантос был очень верен тебе, не так ли?

Алексиус содрогнулся от звучания имени брата Федры, что ушёл из Убежища уже двадцать лет назад. Он был любовником Миленьи и самым талантливым её учеником. Она тренировала его, и никого в Убежище не было, включая Алексиуса, кто не завидовал бы ему.

Теперь он знал лучше, чем кто-либо, что такое зависть бессмертных. Теперь он жалел тех, кого выбирали. И себя.

"Достаточно серебристой паутины паука, что вьёт сказки вокруг нас".

Это было предупреждение от Федры, которое он проигнорировал. А она была куда умнее, чем думали остальные.

Миленья кивнула.

- Я хорошо помню Ксантоса.

Данай поджал губы, раздражённый тем, что новость не впечатлила её.

- Я считаю, что кто-то из тех, кто находится в Убежище, посещает его во сне и направляет действия!

- В самом деле? – изогнула бровь она. – Кто?

- Я пока не знаю.

Несмотря на огромный возраст и огромные знания Даная, он на самом деле был ужасно глуп. Но, может быть, Алексиус сбросил его со счетов слишком рано. Он был старше Тимофея. И если бы только Алексиус мог бы найти способ встретиться с ним лично, чтобы рассказать о том, что задумала Миленья, чтобы двое восстали против одной…

Мятежная мысль вызвала у него внезапную, сильную боль в груди. В отличие от смутной боли вины и сожаления, эта была уже настоящей, вызванной заклинаниями Миленьи, с помощью которых она заставляла его слушаться, обеспечивала его лояльность. Он боролся неделями, но понял, что это невозможно изменить. Он застонал слишком громко, пытаясь облегчить боль.