— Ладиславу Энде? — удивилась я. Это будет трудно. Если бы Адам знал, чем я тут занимаюсь, схватился бы за голову. Я улыбнулась при мысли о его заботе.
— Да, Ладиславу Энде, — кивнул господин Кросов.
— Хорошо, я обещаю, что передам сообщение Ладиславу Энде.
Я протянула господину Кросову руку. Мне нужно будет где-нибудь подкараулить Ладислава Энде, даже если придется сделать вид, что я пришла в гости к моей очаровательной сокурснице Скаре Энде. Я хотела знать, что было так важно, что господин Кросов пожертвовал несколькими месяцами своей жизни, чтобы подобраться к Ладиславу Энде.
Господин Кросов наклонился ко мне.
— Сенаторов отравили, — промолвил он хриплым и таким тихим голосом, что я не поверила своим ушам.
— Отравили? — я удивленно взглянула на него. — Вы уверены? Ведь яд не был выявлен.
— Потому что был применен очень редкий, — прошептал он. — Лавандовые бобы.
— Лавандовые бобы? — о таком я еще никогда не слышала, но знала, как обстояли дела со слухами в Объединенном Магическом Союзе.
— Лавандовые бобы очень ядовиты, — сказал господин Кросов.
— Может и так, — ответила я. — Но мне нужно знать, откуда у вас эта информация, прежде чем я пойду на риск и отправлюсь в палату сенаторов, чтобы рассказать Ладиславу Энде, что его сенаторов друг за другом отравили. Меня там не все жалуют, так что велика вероятность, что я буду взята под стражу, если появлюсь с такой информацией.
Господин Кросов кивнул.
— Я понимаю, — протянул он и посмотрел на меня.
В его карих глазах вдруг появилась всеобъемлющая и глубокая грусть, так что у меня перехватило дыхание. Мне был знаком этот взгляд, долгое время я каждый день видела его в зеркале.
— Что случилось? — мягко спросила я.
Господин Кросов сглотнул.
— Моя жена, — запинаясь начал он. Ему было заметно тяжело говорить об этом. У меня все похолодело внутри, и затаив дыхание, я глухо спросила:
— Что с вашей женой?
— Ее заставили отравить сенатора Пфайффера, в тот же день арестовали из-за какого-то пустяка и изгнали в Хаебрам. Они просто использовали ее как шахматную фигуру, — в глазах господина Кросова блеснули слезы отчаяния, которые он так и не выплакал.
— Мне жаль, — промолвила я словно в дурмане.
— Вы же здесь ни при чем, — сдержанно ответил господин Кросов.
— Кто дал вашей жене это поручение?
— Этого я не знаю, — ответил господин Кросов. — Нам не удалось поговорить. Все произошло так быстро. Она как обычно ушла утром на работу, а вечером не вернулась.
— Невероятно, — запинаясь сказала я. — От кого вы обо всем узнали?
— Ни от кого, — вымученно вздохнул господин Кросов. — В палате сенаторов мне никто не ответил. Всю ночь я пытался связаться с женой. Я был у наших друзей, но никто не знал, где она. На следующее утро я пошёл в ратушу на приёмные часы для граждан и там мне сказали, что моя жена уже в Хаебраме, после того как её осудили на ускоренном судебном слушании. Что случилось на самом деле я узнал только потому, что ей удалось переправить письмо из палаты сенаторов, которое я получил несколько дней спустя. Когда я прочитал правду, то понял, что должен что-то предпринять.
— Понимаю, — решительно ответила я. У меня тут же возникло подозрение, кто отдал приказ для этого преступления.
— Вы должны пойти в палату сенаторов прямо сейчас, — господин Кросов схватил меня за плечи.
— Я пойду, — серьёзно ответила я. — И предупрежу Ладислава Энде.
— Хорошо, — успокоившись, господин Кросов кивнул. — Дайте мне знать, когда выполните поручение.
— Конечно.
В последний раз посмотрев на него, я поспешила к каштановой аллеи, а оттуда по дороге вдоль массива покинула Шёнефельде.
Я продолжала идти и дошла до развилки, сворачивающей к палате сенаторов. Там я повернула налево и под прикрытием покрытых снегом деревьев, приблизилась к административному центру Объединённого Магического Союза.
Во что я опять ввязалась? Но то, что рассказал мне господин Кросов, больше не выходило у меня из головы. Как они могли так ужасно с ним поступить?
То, что сенаторы были отравлены, вовсе меня не удивило. Это было именно то, чего мы боялись, вот почему я обязательно должна поговорить с Ладиславом Энде. Возможно, яд можно ещё обнаружить и, возможно, другие сенаторы смогут себя лучше от него защитить.
Как только следующего сенатора не станет, баланс в сенате сместится в пользу Густава Джонсона, а мне даже не хотелось представлять, какими будут последствия.
Я надеялась, что в палате сенаторов хоть кто-то будет. Я почти ожидала, что здание окажется безлюдным. Сейчас было утро Нового года, а, следовательно, праздник — возможность передохнуть, которую обычно не упустит ни один чиновник Объединённого Магического Союза. Но к моему удивлению я уже издалека увидела, что палата сенаторов окружена воинами Чёрной гвардии.
Я снова вспомнила статью из «Хроники Короны». Это, несомненно, были те меры безопасности, о которых там говорилось. Я медленно подошла ближе. Но почему там писали о более лучшей защите населения, когда Чёрная гвардия охраняет палату сенаторов? Что-то я никак не могла установить взаимосвязь, но надеялась, что адмирал знает, что делает.
Если я кому и могла доверять, то ему. Теперь мужчины обнаружили меня. Это были коллеги Адама, Торина, Рамона и Леннокса. Я пыталась успокоить себя мыслью, что они не причинят мне вреда. Но ситуация всё же была странной. Пока я ковыляла через глубокий снег, я откровенно разглядывала мужчин. На них была та же одежда, что на Адаме и его братьях; штаны и куртка из кожи, а на поясе кинжал из раниума.
Подожди!
Я более внимательно пригляделась к оружию мужчин. Кинжалы были не из раниума. Они носили оружие из простого металла. Мои шаги замедлились, в то время как я лихорадочно размышляла о том, что здесь не так. Что-то было неладно.
Внезапно в голове раздался голос, он сердито и в тоже время отчаянно кричал на меня:
«Убирайся оттуда, Сельма, немедленно уходи.»
Я испуганно остановилась. Это был голос Парэлсуса. Я была в этом абсолютно уверена.
«Уходи с территории платы сенаторов. Поворачивайся и беги!» — повторил он свою угрозу.
«Почему?» — спросила я, в то время как мужчины вокруг палаты сенаторов настороженно смотрели в мою сторону. Между нами было не больше десяти метров. Ещё только пару шагов, и я буду там.
Я должна попасть к Ладиславу Энде и предупредить его, что ему грозит серьёзная опасность. В любой момент может быть убит ещё один сенатор, и я даже не хотела представлять, что тогда случится.
Вместо ответа Парэлсус послал мне сцену происходящего.
В моей голове перспектива внезапно изменилась. Я увидела себя сверху. Создавалось впечатление, будто на меня кто-то смотрит из множества окон палаты сенаторов. Я стояла совсем потеряно, одна одинёшенька, недалеко от входа в палату сенаторов. Воины Чёрной гвардии смотрели на меня не насторожено, а продвигались в мою сторону. Сверху хорошо было видно, что люди, которые должно быть находились за палатой сенаторов приблизившись, направились в мою сторону. Если бы я не знала точно, то подумала бы, что они наступают, собираясь окружить меня.
Что-то в сцене в моей голове пошатнулось, и теперь я заметила, что также видно то, что происходит в комнате, из которой за мной наблюдали. Наверное, это были МАКи Парэлсуса, передающие ему этот видеоматериал.
В комнате находилось несколько мужчин. Двое из них стояли возле окна близко друг к другу. Казалось, будто они поглощены напряжённым разговором.
Их было видно со спины. Один был немного меньше другого и показался мне знакомым. Это был Ладислав Энде. Примус Объединённого Магического Союза и отец Скары. Теперь он повернулся и удивлённо посмотрел на человека напротив. Затем опустил взгляд, взглянув на своё тело и снова поднял голову. В его глазах читались неверие и чистое отчаяние.
Я проследила за его взглядом, тщательно изучив внешний вид Ладислава Энде. Всё выглядело нормально. На нём был одет тёмный костюм, видимо из-за него небольшую неувязку я заметила немного позже.
Из груди Ладислава Энде торчал кинжал.
Мою голову пронзила ледяная паника, спутала мысли и лишила всякой надежды. Я могла только смотреть на этот кинжал, воспринимая каждую отдельную деталь, как будто это как-то было важно. Оружие выглядело необычно. У него была богато украшенная рукоятка, и она показалась мне ужасно знакомой.
Я лихорадочно размышляла, где могла уже её видеть. И вскоре вспомнила. Это оружие уже оставляло на моей руке глубокий порез.
Это был кинжал Бальтазара, который тот использовал, чтобы во время ритуала нанести на мою руку порез, с помощью чего хотел сделать меня своей магической партнёршей.
Ладислав Энде упал на пол, и я сдержала хриплый крик. Другой мужчина подошёл к окну, и теперь я смогла рассмотреть его лицо, и всё обрело смысл. Грубые черты лица, которые хотя и были похожи на человеческие, но в то же время имели грубость и дикость дракона. Широкая шея и огромные плечи.
Это был Бальтазал, и он находился в палате сенаторов. Именно в этот момент он стоял там наверху, возле окна, и наблюдал за мной.
Сцена исчезла, и я снова увидела ряд по меньшей мере тридцати мужчин, стоящих напротив. Теперь я была уверенна. Они приближались, и их становилось всё больше. Было такое чувство, будто они появлялись из-за здания палаты сенаторов.
Теперь я также увидела, что с ними не так. Их глаза блестели серебром, и я узнала в них взгляд Морлемов. Бальтазар придал некоторым из них новый и улучшенный внешний вид. Внешний вид, который маги ещё не видели и о котором их никто не предупредил.
Меня охватила паника. Мои руки задрожали, а сердце пустилось вскачь. Но внешне я оставалась спокойной. Я должна поскорее убираться отсюда. Очень медленно, как будто у меня внезапно появилась идея направиться к рыночной площади, я развернулась и поковыляла обратно к Шёнефельде.