— Тогда и я его не буду пить, — сказала Ларка, отставив свой кубок. — Мне оно тоже не нравится, просто так принято. Сейчас этим обычаем можно пренебречь, но если за столом будут другие, придется хоть немного пить. Прямых запретов нет, но на тех, кто часто нарушает обычаи, начинают смотреть косо. Без причины лучше не выделяться.

— Я не так много успел прочитать, но уже понял, что у вас очень консервативное общество, — заметил Игорь. — Так было всегда?

— Законов мало, — ответила девушка. — Нами правят традиции. Их позволяют нарушать немногим. Обычно это очень знатные и богатые оригиналы, которые к тому же чем-то прославились. Такими эльфы были в Изначальном мире, и здесь с этим ничего не изменилось. Наверное, это связано с большой продолжительностью жизни.

— Мы живем самое большее сто лет, — сказал он, — так что зря ты со мной связалась. Останешься молодой вдовой. Второй раз можно выйти замуж?

— С помощью магии твои сто лет можно будет увеличить в два раза, — ответила Ларка, — а я свой срок все равно не проживу, поэтому и беспокоиться не о чем. Сестры не угомонятся, пока не увидят меня в семейном склепе, а ты не сможешь оберегать меня вечно. Вот моя дочь уже не будет иметь права на трон, поэтому ее никто не тронет, еще и помогут по-родственному после моей смерти. Ты меня, главное, полюби, чтобы я смогла почувствовать вкус настоящей жизни. Узнать твою любовь, родить тебе дочь, а потом можно будет спокойно уйти.

— Если я тебя полюблю, я сам им всем разорву горло! — сердито сказал Игорь. — Что за дурной обычай рожать дочерей, чтобы они потом друг друга убивали. Хотя у нас было то же самое, только из-за наследства дрались сыновья. Но, вообще-то, детей можно воспитать так, чтобы любили друг друга и помогали наследнице.

— Так и воспитывают в большинстве семей, — кивнула девушка. — В королевской семье все по-другому. Править должна не самая старшая, а самая сильная и изворотливая. Старшую только назначают, а королевой станет выжившая. И уйти от этой борьбы не получится: все равно сестры не оставят в покое.

— А сколько лет королеве? — спросил парень. — Ей еще долго править?

— Матери немногим больше семидесяти, — ответила Ларка. — С ее магической силой можно дожить и до пятисот лет. А сколько будет править… Когда из трех ее дочерей в живых останется одна, она сделает все, чтобы вслед за сестрами ушла и мать.

— Банка с пауками, — сделал вывод Игорь. — Мать может ее убить или ей разрешается только защищаться?

— Конечно, может, — удивилась вопросу принцесса. — Если не останется дочерей, она будет править лет сто, а потом родит других.

— И какие же средства допускаются в этой… борьбе? — спросил он. — Войны бывают?

— Войны в клане быть не может, — ответила она. — Борьба за корону — дело королевской семьи, для остальных это только развлечение. Наемников привлекать можно, но не дружины вассалов. А сейчас и дружины есть не у всех, потому что многие для своей охраны используют даштов. Они сильнее и быстрее большинства эльфов и обходятся дешевле.

— А кто это? Я о них слышу второй раз, но в книгах еще не добрался.

— Расскажу, — пообещала Ларка, — только, если ты уже наелся, пойдем в спальню. Игорь, у вас все такие здоровые?

— Есть всякие, — ответил он, направляясь вслед за ней в спальню. — Рост у людей самый разный, а эти мышцы я развивал занятиями. В детстве я был высоким мальчишкой, но особой силой не отличался.

— Ложись на кровать, — предложила принцесса. — Она у меня большая, так что мы не будем друг другу мешать. После еды нужно немного полежать.

— А где я буду спать? — спросил он, забираясь на кровать, которая была по площади раз в пять больше его земной. — Десять дней…

— Да здесь и будешь, — засмеялась она. — Если захочешь, ляжешь на другой конец кровати, но я надеюсь, что ты не станешь мной пренебрегать.

— Тебе действительно этого хочется?

— Теперь уже да, — ответила Ларка. — Знаешь, я ведь не рвалась замуж, просто искала того, кому понравлюсь. Даже когда приказала Дарше вытащить жениха из другого мира, мной больше двигало любопытство, а не желание. А после твоего появления все в душе перевернулось! Я и сейчас не понимаю, как совсем незнакомый… даже не эльф, а кто-то другой, может сразу стать таким родным и желанным! Нянька говорила, что поиск будет вестись по мне, и мы с женихом будем двумя половинками единого целого, но одно дело — такое слушать, а совсем другое — таять от нежности к тебе! Ни за что не поверила бы, если бы утром кто-нибудь сказал, что в обед на моей кровати будет валяться и тыкать какой-то здоровенный мужчина, а я этому буду только рада!

— О том, что во мне нет ни капли магии, я уже слышал, — сказал Игорь, — а нельзя ли ее как-то развить?

— Магия редка, особенно сильная, и она всегда только у женщин, — ответила принцесса. — Но это справедливо только для эльфов, а как будет с тобой, я не знаю. Давай я тебе расскажу о даштах. Обезьян видел?

— Много раз и самых разных.

— Вот дашты на них и похожи, только лица у них почти как у эльфов. Рост такой, как у тебя, но немного шире в плечах и длиннее руки. Тело не покрыто шерстью, но смуглое и очень волосатое. Они очень смышленые, сильные и проворные. Это не животные, а разумный вид, у которого есть свой язык. Когда их отлавливают, заодно обучают нашему языку и подчиняют магией. Таким дают оружие и учат сражаться, а потом используют в городской страже или дружинах. Самок для них сюда не берем, поэтому они обходятся эльфийками. Я этим как-то не интересовалась, а нянька сегодня просветила, что с ними многие развлекаются. Мол, нашим мужчинам до них далеко. Есть и другие разумные, которых отлавливают для работ по дому и для других надобностей. Этим занимаются маги, которые потом продают свой улов на рынке.

— Дашты вас охраняют, а вы сами? — спросил Игорь. — Задаю такой вопрос, потому что люди очень драчливые. Как с этим у эльфов?

— По-разному, — ответила Ларка. — Есть драчливы эльфы, которые охотно дерутся на дуэлях и служат в дружинах, а есть домоседы. Многие не любят драться, но могут за себя постоять. Среди дворянок не так уж редки любительницы оружия. Я сама неплохо владею мечом и кинжалом.

— А лук? В наших легендах все эльфы — непревзойденные стрелки из лука.

— Это было когда-то очень давно, — сказала девушка. — В старых книгах так и написано, как ты сказал. А сейчас луком владеют немногие любители. Это очень сложное искусство, с арбалетом намного проще. Так что, как видишь, не такие уж мы консервативные! Игорь, я тебе действительно только нравлюсь? Может, ты меня уже хоть немного любишь?

— Слушай, не гони лошадей, — попросил парень. — Ты мне сильно нравишься, но я тебя совсем не знаю. Расскажи о себе.

— Я не поняла твои слова о лошадях, — наморщив лоб, сказала Ларка, — и я не знаю, что о себе рассказывать. В моей жизни не было ничего интересного. Может, будет лучше, если ты меня обнимешь? Меня еще никто не обнимал.

— Так говорят о лошадях, когда просят не спешить, — объяснил он, — а обниматься я с тобой сейчас не буду. Если не хочешь о себе рассказывать, я пойду читать книги.

— Ладно, — нехотя согласилась принцесса, — я расскажу. Только я тебе не врала, когда говорила о своей жизни. Матери у меня не было, была кормилица. Королева меня родила и в первый раз после родов увидела только через два года. Сама я этого, естественно, не помню, узнала от слуг. Кормилица со мной возилась до пяти лет, а потом ее куда-то убрали и заменили нянькой. До десяти лет я была предоставлена сама себе. Мне дали этот дворец и полсотни слуг и охранников, и каждый месяц выплачивали из казначейства пять тысяч золотых. Таких молодых, как я, никуда не возили, и меня никто не посещал, поэтому не было никаких друзей. Если бы не нянька и дворцовая библиотека, я бы, наверное, рехнулась. Дарша проводила со мной много времени и по собственному почину взялась учить магии. Но старая женщина и несколько сотен прочитанных книг — это так мало! Я была одинока, и три появившихся учителя в этом ничего не изменили. С тринадцати лет меня начали дополнительно обучать верховой езде и фехтованию, потом к этому добавили танцы и разрешили присутствовать на балах. Никто с такой малявкой, как я, не танцевал, но все равно жизнь стала интересней. Полную свободу я получила два года назад, но жизнь по-прежнему проходит в этих дворцах, потому что только в них я могу за нее не опасаться. Я тебя развлекла? Может, хоть поцелуешь в благодарность?