— Ладно, извини, Дин. Кире надо тренировать выстрелы в движущиеся цели, а то ты, наверно, видела, как она стреляет. Как в лучших вестернах. Очень круто. Может, превратить в решето все вокруг…кроме монстров.

— Да, наблюдала во сне, пока висела там, потеряв сознание, — проговорила подруга, виновато взглянув на меня.

— Ой, да ладно! Ты мне очень помогла!

— Чем?! – Дин явно была поражена и искренне хотела услышать ответ.

— Ну ты, по крайней мере, не визжала и не мешала мне стрелять, как некоторые здесь, — шутливо отомстила я им обоим сразу.

Несколько секунд все молчали, и я уже подумала, что перегнула палку, но потом они вдруг разразились хохотом.

— Один – ноль. Обращайся в любое время! – продолжала смеяться подруга.

— Даже не надейся услышать мои крики. Для этого надо, как минимум, заставить меня прокатиться на русских горках, — сквозь смех заметил Макс.

— Вызов брошен. Вызов принят. Туда и поедем, когда все закончится.

— Черт.

После перекуса в местном бистро, мы приехали в уже знакомый лес. Макс рассказывал об основных методах расчета траектории движущихся целей, подкрепляя все это довольно успешными выстрелами по тарелкам, которые сам и бросал. С того момента, как я в последний раз тренировалась, процент моих попаданий стал значительно выше. Разбавив все это огромной порцией поцелуев, я чувствовала удовлетворение от проделанной работы. Под конец дня мы упаковались в машину и тронулись в сторону дома.

Я ощущала усталость, но в то же время мне не терпелось попасть в кровать. Макс взял меня за руку и переплел наши пальцы в замок.

— Чем ты хочешь заняться? – спросил он.

— Спать, — и отчасти это был честный ответ. Я хотела сделать это сразу после обнимашек, но это ему не обязательно было знать.

Мы остановились на красном светофоре. Макс воспользовался моментом, чтобы наклониться ко мне и поцеловать, передавая тепло своих губ.

— Спать и все? – выгнул он одну бровь.

— Ну…не знаю. Может, сериал посмотрим? – поддразнила я его.

Загорелся наш свет, и мы тронулись. Макс повернулся к дороге, уделив ей все свое внимание, а я так и сидела, смотрела на него, в тайне, а, может, и не так уж скрытно, наслаждаясь его профилем. Он только что подтвердил мои подозрения, что спокойного сна сегодня не будет, и от этого меня охватило желание, постепенно проникая во все клетки тела.

К следующему перекрестку мы набрали скорость. Не сбавляя ее, мы пересекали дорогу на зеленый свет. Внезапно в периферии зрения за головой Макса мелькнула яркая желтая точка, стремительно выраставшая в стену. Моментально сфокусировавшись на ней, я поняла, что на нас мчится автомобиль, игнорируя запрещающие сигналы светофора. Я открыла рот, чтобы закричать, но Макс и сам уже повернулся в ту сторону, ударив по тормозам.

— Нет, — за долю секунды до столкновения, я успела только взглянуть на человека, доказавшего, как замечательно иметь вторую половинку. Я надеялась уйти в небытие, сохранив воспоминание о единственном моем любимом. Вселенная, отобравшая все в моей жизни, должна дать мне хотя бы это. Я крепко держала его руку, вцепившись в нее ногтями до крови и опасаясь потерять его навсегда. Не веря, но осознавая, что я уже его потеряла.

Вокруг темнота. Я лежала без движения, стараясь понять, осмыслить, вспомнить, кто я и что здесь делаю. Поморгав, я осмыслила, что вокруг, действительно, мрак. Или я ослепла. За этим чувство боли накрыло голову, тело, конечности. Я приподняла одну руку, затем вторую, покрутила ими, немного подвигала ногами и торсом. Болели мышцы, наверное, ничего серьезного.

А почему должно быть что-то серьезное? Что-то было. Что-то случилось. Плохое. Страшное.

В голове всплыла картинка, где мои руки поглаживают мужскую ладонь. Вспыхнуло изображение улыбающегося лица в профиль. Лица очень близкого человека.

— Макс?

Темнота была такая, какой под открытым небом не бывает. Просто абсолютная чернота. Даже квадрат Малевича на этом фоне казался разноцветным пони. Наверное, это помещение.

Воспоминания неожиданно нахлынули обескураживающей ледяной волной, сердце замерло в ужасающем осознании огромной невосполнимой потери.

— Макс! Ты здесь? Пожалуйста, ответь мне, — сквозь слова прорвались рыдания, и я поняла, что все лицо мое залито слезами. Или другой жидкостью. Кровь?

Может быть, моя душа в каком-нибудь чистилище ожидает решения верховного суда, чтобы навеки поместить меня в положенное место. Но, если я умерла, тогда почему чувствую боль и физическое прикосновение холодного неровного пола под собой. Разве меня не должны были покинуть страдания?

Я осторожно перевернулась на четвереньки, с радостью отметив послушание тела.

— Максим! Пожалуйста! Где ты?

Слева от меня послышался шорох, заставивший меня тут же напрячься.

— Макс? – уже не очень уверенно позвала я.

Раздался вздох и снова шевеление, затем стон, который я не могла не узнать. Сразу же приняв вертикальное положение, я направилась в сторону звуков.

— Макс, я здесь. Я иду. Скажи мне хоть что-то.

Никакого ответа, слышалось только прерывистое тяжелое дыхание. Вытянув перед собой руки, я двигалась, пока не наткнулась на стену. Она была рельефной, причем бороздки на ней имели прямые линии разных наклонностей и направлений. Я пошла вдоль стены, перебирая руками.

— Поговори со мной. Я уже рядом.

— Где мы? — от облегчения, что услышала его голос, я даже рассмеялась, хотя больше это походило на карканье.

— Все хорошо, Макс, я сейчас иду к тебе.

Я наткнулась ногой на что-то жесткое, наклонилась и, пошарив, поняла, что это не он. Ощупав предмет, я по очертаниям веревки и пистолета внутри догадалась, что это наш тревожный чемоданчик. Я закинула рюкзак за плечи и продолжила движение.

— Что произошло? — снова услышала я его слабый голос.

— Автокатастрофа. У нас не было шансов. Думаю, я успела перенестись сюда, — ввела я его в курс дела, предполагаемого мной.

— Ау, колено, — вскрикнул от боли Макс, когда я наткнулась на него ногой.

— Прости.

Он сидел на полу, подогнув ноги под себя, я бросилась на него, повиснув на его шее. Двигаясь по нему руками, я ощупывала его тело, проверяя цел ли он.

— Мне кажется, сейчас не время для интимных игр, — отвесил шутку Макс.

Я дошла до его головы и нащупала шишку.

— Ай.

Затем заключила его лицо в ладони, и прижалась ртом к его мягким послушным губам.

— Я так напугалась.

— Ты сама в порядке? Что-нибудь болит?

— Нет. Все хорошо. Можешь двигаться?

— Да. Почему так чертовски темно?

— Сейчас подожди.

Я расстегнула сумку и стала шарить в ней в поисках фонаря. Как только я нашла его, щелкнула выключателем, и пронзительно яркий луч метнулся через пространство, воткнувшись оружием джедая в стену передо мной.

— Ты даже сумку успела взять. Радуешь меня все больше своей мобилизованностью.

— Если честно, я только помню, что сжимала твою руку. Не знаю, как сумка тут оказалась, я сама обрадовалась, наткнувшись на нее. Ты можешь встать?

Пока Макс отходил от последствий перемещения и аварии, я посветила на ближайшую стену.

— Поразительно!

— Что случилось? – прокряхтел заметно напрягшимся голосом парень.

— Я почти уверена, что здесь выведены древние египетские символы и рисунки.

— Да, похоже на то, — он подошел сзади, тяжело дыша, и облокотился рядом о камень.

— Мы что, в чьей-то гробнице? — я поняла выражение «ком в горле». Одно дело оказаться в любой точке континентов, но хотя бы под безграничным открытым небом, другое — в усыпальнице древней мумии. Тут же нахлынули воспоминания о чешских катакомбах, о Дене. Голова закружилась, а тело обволокла туманная слабость, подгибая мои колени и выдирая землю из-под ног. Фонарик вылетел из руки и укатился в сторону, танцуя лучом и вырывая им то тут, то там неведомые символы и знаки, я же поползла по стене вниз, протирая спиной вековую пыль.