Сикс следил за ней три дня.

 Он решил, что, на время отступив и понаблюдав за ней, улучит подходящий момент, чтобы забрать ее душу. Но такой момент все не наступал. Шелби Моррисон постоянно куда-то торопилась. Каждое утро она выходила из дома и мчалась по улице шесть кварталов до цветочного магазина на Центральной авеню. Как выяснилось, магазин принадлежал ей. После этого Сикс видел ее только урывками. И так до самого вечера. Люди заходили в магазин с пустыми руками и пустыми лицами, а выходили, улыбаясь, такие же живые и наполненные разноцветьем красок, как и цветы в их руках.

 Несколько раз в течение дня из-за угла появлялся грузовичок с логотипом магазина «Цветочная поляна» и останавливался перед витриной. Из-за руля выскакивал молодой человек, чтобы загрузить в кузов дневные заказы. Несколько раз за день Шелби выбегала из магазина вслед за ним, давала последние инструкции и провожала отъезжающий грузовичок веселым криком:

 - Спасибо, Макс!

 Каждый раз, когда она появлялась на улице, и солнце играло в ее волосах красноватыми сполохами, Сикс чувствовал, как жар поднимается от кончиков пальцев ног к животу и дальше – к шее. Ощущение нельзя было назвать приятным. Как, впрочем, и неприятным. Просто странное, отвлекающее чувство. И совершено не знакомое.

 В магазине вместе с Шелби работала еще одна женщина – брюнетка с чересчур пухлыми губами и огромными карими глазами, которые придавали ей испуганный вид. Но Сикс едва обращал на нее внимание.

 Он полностью сосредоточился на Шелби. Потому что она была его целью. А вовсе не по какой-то другой причине. Он следил за ней, перемещаясь с места на место, чтобы оставаться незамеченным. Сначала он стоял, прислонившись к одному из припаркованных поблизости автомобилей и опустив голову, чтобы избежать разоблачения. Потом нашел оставленную кем-то на крыше машины газету и делал вид, будто читает ее, прикрывая лицо. Иногда он смотрел поверх страниц, чтобы сквозь витрину увидеть Шелби, и несколько раз едва не попался, но вовремя успевал снова прикрыться широкими газетными страницами. Всякий раз, когда Шелби скрывалась за дверью «холодной» комнаты (где, как предполагал Сикс, хранились свежие цветы), он обнаруживал, что ходит кругами, барабанит пальцами по капоту машины, похлопывает себя по бедрам, проводит руками по волосам и до скрежета стискивает зубы. Почему-то несколько минут ее отсутствия длились целую вечность. А то и две.

 И Сикс спрашивал себя снова и снова, почему не зайдет в этот маленький магазинчик и не закончит свою работу сию же секунду.

 Потому что тогда она его увидит. Вот почему. Один короткий взгляд – и она вспомнит об их поцелуе. И начнет размышлять. А вдруг он ее преследует? Вдруг он псих? Или извращенец? Проклятье! Он сам виноват, что, когда был шанс, не довел дело до конца. А теперь не мог решить, как к ней подойти, и уж тем более не собирался вытаскивать ее душу из тела издалека. Потому что ему почти до боли хотелось еще раз заглянуть в зеленые глаза и услышать сладкий, нежный звук последнего дыхания.

 Черт возьми! Он давно должен был покончить с этим делом. Три дня на одну душу – слишком долго. За это время двадцать первый жнец собрал четыре души плюс душу сенатора, и другие прозвали его за это Тормозом. Впереди Сикса ждал четвертый день. Еще один, и его назовут Тормозом-Всех-Времен-и-Народов. Он был на сто процентов уверен: если до сих пор Смерть и не заметила задержки, то через день-два обязательно заметит.

 Вот только чувствовал себя Сикс очень странно. Как будто был не в себе.

 Никогда раньше он не находился в этом теле так долго. Оно предназначалось исключительно для работы. Похожее на человеческое, но созданное из ветра и земли и наполненное энергией вселенной, тело было безжизненным, как любой рабочий инструмент, идеально подходящий только для своего дела. Теперь оно превратилось в настоящую обузу – не только выглядело и дышало, как любое человеческое тело, но и начинало чувствовать себя так же.

 И это был сущий ад.

 От недосыпания Сикс устал и ослабел, а живот скрутило в узел от голода. Раньше в еде необходимости не было. Он расправлялся с заданиями до того, как телу требовалось поесть, и оставлял его в покое до следующего задания. Но сегодня, когда наступил третий вечер, Сикс проследил, как Шелби возвращается домой на переднем сиденье грузовичка с логотипом магазина, и понял, что дальше так продолжаться не может.

 Он потеряет это тело, если как можно скорее чем-нибудь его не накормит. Но одна лишь мысль о том, чтобы использовать тело в непривычных целях, вызывала отвращение. Тем не менее, сделав выбор, Сикс пошел по забитой людьми и машинами центральной улице города в поисках первого попавшегося кафе. И быстро нашел то, что искал – дешевый на вид бар, где Сикс надеялся получить еду в обмен на какую-нибудь работенку.

 Если повезет.

 Внутри ревела музыка. В воздухе висели запахи табака, пота и пива. Войдя в бар, Сикс остановился, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь мутную завесу дыма, а потом направился прямиком к лысеющему мужчине за стойкой.

Старик не сводил с Сикса глаз, вытирая руки о полотенце, висевшее у него за поясом.

 - Я ищу какую-нибудь работу в обмен на еду. Если это возможно, конечно.

 Брови старика поползли вверх, а лоб покрылся глубокими морщинами. Пристальный взгляд изучал рост и фигуру Сикса, словно оценивая его работоспособность.

 - Ронда! – наконец крикнул через плечо старик.

 - Я убираю! – рявкнул в ответ голос откуда-то из-за столов.

 Толстая ладонь стукнула по стойке.

 - У меня тут джентльмен, который жаждет тебе помочь. Если хочешь, иди сюда и пристрой его куда-нибудь!

 И Сикса пристроили. Всего за пару минут он понял, что работа, которую ему тут предложили, совершенно не трудная по сравнению с привычными обязанностями. Собирать грязные тарелки и складывать их в раковину не требовало никаких умственных усилий, никакого планирования. А еще это занимало совсем мало времени. Как и вытирать столы. Однако эта работа не могла отвлечь Сикса от мыслей. Оказывается, он мог вполне эффективно водить тряпкой по столешнице, не прекращая думать о Шелби. И о том, что должен сделать.

 Так продолжалось до тех пор, пока в баре не остался один-единственный пьяный и, очевидно, убитый горем клиент, который крутил в руках стакан с выпивкой. Сикс шлепнулся на табурет около полуночи. Уже в сотый раз за сегодняшний вечер желудок проурчал от голода.

 Едва под носом появилась тарелка, Сикс набросился на еду. Откусил огромный кусок бургера, потом еще один и принялся громко жевать, с трудом проталкивая еду по пищеводу. Рядом с тарелкой с глухим стуком приземлился бокал, расплескав пиво по стойке.

 - Держи. Похоже, тебе это необходимо.

 Сикс глянул на официантку и обхватил пальцами запотевший бокал. Официантка была темноволосой женщиной средних лет, и, если судить по очевидным попыткам исправить размазанный по лицу макияж, она готова была идти домой.

 - Спасибо, - просто сказал Сикс, хотя на самом деле пить хотелось ужасно.

 - Итак, - протянула официантка, усаживаясь на табурет напротив и оглядывая Сикса сощуренными глазами, – проблемы с девушкой?

 Сикс фыркнул и покачал головой:

 - Скорее, проблемы на работе.

- О-ой, уволили, что ли?

 - Могут и уволить, - пожал плечами он и едва не рассмеялся над собственными словами.

 Это было неслыханно. Отстранить жнеца от работы? Просто смешно! Но, если так будет продолжаться и дальше, одному богу известно, чем все это закончится. Жнецы, не собирающие души, – это же нелепица какая-то.

 Откинувшись на ярко-красную спинку табурета, официантка накрутила на палец длинный темный локон, продолжая изучать Сикса взглядом из-под полуприкрытых век.