Клэр иногда заезжала, расспрашивала девушку и делилась своей подпольной стратегией. Она вникала в бизнес мужа, знала, что у него не всё чисто, попутно искала работу и школы для детей в Каннах, чтобы выбрать момент и переехать туда, она твердо решила развестись, но нужно было подготовиться.

Юля больше не звонила Франсуа, лишь один раз попросила Клэр, чтобы та представилась сотрудницей театра, узнала про него. Ответил, видимо, его отец, сказал, что Франсуа болеет, и как выздоровеет, свяжется с ними сам.

Девушка уже не переживала за Петра, хоть и много думала о нём, его по-прежнему не хватало, а когда Юля осталась одна, беспомощная, то тосковала особенно остро. Каждый раз, когда видела его в сети, по привычке тянулась позвонить, но всегда останавливалась, незачем было его лишний раз злить.

Раз в неделю звонила маме по телефону, и иногда говорила с Лизой, если та была в сети. Лизе она так и не рассказала всей правды: как и где получила шрам, об этом она, наверное, никому не сможет сказать. И хотела бы забыть о случившемся.

В феврале они сдали экзамены, Юля получила высший балл по всем предметам. К середине месяца им отдали документы о прохождении обучения, и шестнадцатого числа у Юли был прямой рейс в Воронеж. Она наконец-то возвращалась домой.

43

Аня возвращалась из рейса четырнадцатого февраля, на день Святого Валентина. Саша заранее подготовился к этому дню, хотел, чтобы для Ани он стал особенным, запомнился. Надел модную рубашку — одну из тех, которые давно подарил ему Пётр, отобрав несколько из своей коллекции, — и купил букет алых роз.

Девушка обняла его при встрече, поцеловала и оценивающе оглядела.

— Саша, какой ты сегодня нарядный, — удивилась она. — О, даже подстригся, я думала, этого никогда не произойдет, — улыбнулась она и взъерошила ему волосы. — Разве есть повод?

— Сегодня же день всех влюблённых, у меня для тебя приготовлен романтический ужин. Так что готовь своё хорошее настроение, а я буду готовить места для поцелуев, — улыбался он.

Когда молодые люди сели в машину, Аня обняла букет и с улыбкой вдохнула аромат роз.

— Свежие… — потянула она, разглядывая бутоны, некоторые были ещё не полностью раскрыты.

— Только срезал, специально для тебя искал, ты же любишь, — Саша лишь хитро блеснул глазами и улыбнулся.

— Петя терпеть не может цветы, он их как будто боится, — усмехнулась она. — Чтобы получить от него букет, нужно, наверное, умереть.

— Ань, я тут игру классную придумал, давай сегодня полностью забудем о Пете, как будто его и не существует. Кто первый о нём заговорит, тот проиграл, идёт? — предложил Саша.

— Это будет нелегко, ты ведь в одной из его рубашек, за рулём его машины, и дома он будет о себе напоминать.

— У него вчера сессия началась, он улетел в Воронеж, вернется только шестнадцатого, если всё успеет сдать. Так что квартира на выходные полностью в нашем распоряжении, — коварно приподнял бровь Саша. — А рубашку он сам мне подарил, у него их целый магазин, даже не распакованных.

— Знаешь, как у него появился целый магазин этих рубашек? Такая забавная история, — вдруг вспомнила Аня и засмеялась.

— Нет, не знаю, — выдохнул Саша. — Всё! Начинаем игру!

— Ладно, я попробую, — улыбалась девушка, снова наслаждаясь ароматом роз.

Дома Саша раздавал инструкции:

— Иди пока принимай ванну, а я приготовлю ужин. В комнату не заходи! Платье и вся твоя косметика в комнате у Того-о-ком-мы-сегодня-не-говорим. Готовься! — Саша сверкнул хитрой улыбкой.

— Хорошо, — засмеялась Аня. Ей нравилась загадочность Саши, она обожала его сюрпризы, а сегодня он был особенно загадочен и очень романтичен.

Саша приготовил лёгкий ужин, красиво сервировал стол, зажёг свечи. В это время на кухню зашла Аня в длинном вечернем платье, с идеальным макияжем, как всегда, неотразима и великолепна.

— Ты потрясающая! — поедал её глазами Саша.

— Как романтично, — улыбнулась она, окинув взглядом обстановку.

Они пили вино, Саша беззаботно болтал, спрашивал Аню про рейс, строил планы, как они проведут завтрашний день, но когда они поужинали, завязал Ане глаза шёлковым шарфом и потянул её в комнату.

Когда он разрешил ей смотреть, Аня ахнула. Саша постарался создать романтичную атмосферу: в комнате горели толстые свечи, пол и постель были усыпаны лепестками роз, стоял едва уловимый аромат цветов, а Саша стоял перед ней и широко улыбался. Он держал девушку за руку и, продолжая улыбаться, начал говорить. Аня ожидала признания в любви в такой романтичной обстановке, он явно что-то готовил.

— А прежде, чем ты накинешься на меня с поцелуями и потащишь на кровать, я хочу тебе кое-что сказать, — он улыбнулся, а потом его веселость куда-то ушла, Саша стал серьёзен и тихо заговорил: — Аня, ты самая восхитительная девушка, которую я когда-либо встречал. Ты прекрасна, шикарна, великолепна! Ты мой идеал, ты настолько красива, что даже красота Афродиты меркнет рядом с тобой. Ты моя богиня! Когда ты появилась, моя жизнь стала расписанием — расписанием твоих рейсов, — и я не хочу пропустить ни один из них, обещаю, что всегда буду встречать тебя, провожать, ждать и радовать каждый день. Аня, я безумно тебя люблю! И я бы хотел разделить с тобой свою жизнь! — Саша встал на одно колено. Аня совсем не ожидала от него такого, ошарашенная она закрыла рот ладонями. Саша протянул ей кольцо и всё так же серьёзно продолжил: — Ань, выходи за меня!

Девушка опешила. Предложения она совсем не ожидала, сердце вдруг бешено забилось. Она смотрела на Сашу, не моргая, слушала и не могла до конца поверить. Саша, всегда такой несерьёзный, казался лишь влюблённым мальчиком и вдруг превратился в самого дорогого мужчину, способного на поступки, готового ради неё на всё. Он говорил так искренне, что пробрался глубоко в сердце. Аня вдруг увидела его совсем другим и поняла, что ей на самом деле хочется, чтобы Саша её любил, заботился, ждал, встречал и провожал, что никто кроме него и не нужен. Вот он, самый лучший, самый дорогой, самый весёлый, заботливый и любимый был рядом с ней, пока она, как Скарлетт О’Хара[1] думала, что обожает другого, цеплялась за прошлое и свои иллюзии. От нахлынувших на неё чувств на глазах выступили слёзы.

— Да! Саша! Конечно, да!

Саша засиял широкой улыбкой, аккуратно надел кольцо на палец и встал.

Аня сразу же кинулась ему на шею и поцеловала, тот подхватил девушку и вместе с ней рухнул на кровать.

Свечи горели и словно подглядывали за их страстью, играя тенями на стенах, а после, когда пара уже нежилась в кровати, огонь будто тоже стал спокойнее.

Аня лежала на плече Саши и разглядывала кольцо на пальце.

— Я, кажется, догадываюсь, кто помог тебе купить это кольцо, — хитро улыбнулась она.

— Ведь главное, не кто купил, а кто подарил, — усмехнулся Саша, коснувшись губами её виска.

— Ты прав, — Аня прижалась к мужчине ещё ближе. — Саша, я от тебя такого совсем не ожидала.

— Сам в шоке, — улыбнулся он, а потом снова оказался сверху, нависая над девушкой. — Теперь ты моя! Я ещё ни разу не был в браке, как бывалый, расскажи, как там: есть ли жизнь?

— Я сделаю всё, чтобы тебе там понравилось! — улыбнулась Аня и притянула Сашу к себе.

[1] Скарлетт О’Хара — главная героиня романа М. Митчелл «Унесенные ветром»

44

Пётр отправился на сессию в Воронеж тринадцатого февраля, как всегда, бегал, суетился, чтобы быстрее освободиться, но так и не успел сдать всё за два дня: курсовую и экзамен пришлось отложить до понедельника. Отправился в университет с утра пораньше и уже к обеду закрыл последнюю сессию: остались лишь государственные экзамены в мае и защита диплома.

Он не мог не вспомнить о Юле в её городе, всё думал, вернулась ли она, и почему-то решил, что да, наверняка сидит дома или ушла в университет. Воспоминания о последней встрече в Юлиной квартире были слишком счастливые, мыслями Пётр то и дело погружался в них, но потом становилось мучительно больно, ведь так больше никогда не будет: простить Юлю он мог.

Времени до самолёта оставалось ещё почти четыре часа, и он решил заехать к своему знакомому преподавателю по аэродинамике. Пётр хотел, чтобы тот стал его дипломным руководителем. Купив бутылку дорогого коньяка, отправился по нужному адресу.

На его удачу Андрей Леонидович оказался дома:

— О, Пётр, какими судьбами? У тебя же нет моих предметов в этом семестре, — преподаватель узнал его и обрадовался нежданному гостю.

— Я к вам за помощью.

— Заходи-заходи.

Именно Андрей Леонидович в прошлом году помог Петру переосмыслить многие вещи, только благодаря его советам мужчина научился быть по-настоящему счастливым, но потом растерял этот навык.

Они расположились в тесной кухне, хозяин дома сразу распаковал коньяк, почти до краёв наполнив два гранёных стакана, достал из холодильника сервелат и хлеб.

— Ну, рассказывай, что с тобой случилось? — он сделал бутерброды и сел напротив, вглядываясь в гостя.

— Ничего не случилось, — улыбнулся Пётр. — Сессию сдал, решил проведать вас.

— Это ты хорошо решил. За твою успешную сдачу сессии! — Андрей Леонидович отхлебнул коньяка. — Ух, какой хороший коньяк! Спасибо! Я ж на больничном сижу, до среды. Отит схватил и жил как в танке, не слышал ничего, так скучно сидеть в четырёх стенах, хорошо хоть ты заглянул.

Пётр деликатно сделал глоток, и обратил внимание, что преподаватель действительно громко говорит.

— Я хотел ещё кое-что обсудить. Мне нужен будет дипломный руководитель на защиту. Я буду вам очень благодарен, если вы согласитесь.

— Ой, не люблю я возиться с дипломниками, лишние проблемы, — начал ворчать преподаватель. — Тему вам придумывай!

— У меня диплом уже есть, просто нужно, чтобы стояла подпись руководителя, я сейчас покажу. — Пётр достал толстую папку с распечатанным дипломом, вытащил из тубуса чертежи.