Подняв глаза, она увидела, что из верхнего окна большого дома за ней наблюдает какой-то мужчина. До сих пор она опасалась только часовых, но теперь подумала, что должна быть осмотрительнее, когда разговаривает с Торольфом.

После того, как Эрта ушла, пленникам принесли еду, а кроме того, вернули сапоги. Правда, надеть их они не могли, мешали оковы. Ближе к вечеру пришел кузнец и наложил новые цепи. Каждый получил короткую цепь с замком и кольцом, через которое продевалась длинная цепь, приковывающая их друг к другу и ограничивающая свободу передвижения. Их круг у столба стал значительно уже.

Кристен находила эти меры предосторожности отвратительными. Она надеялась, что на время работы длинную цепь будут снимать и оставлять только короткую между щиколотками. Хотя к ней тоже надо было привыкнуть — она не позволяла делать широкие шаги, и приходилось быть внимательным, чтобы не упасть. Так или иначе это было унизительно и, конечно же, продумано саксами заранее.

Ночью пошел дождь, и, поскольку их оставили на улице, чувствовали они себя прескверно. Кристен промокла больше других, постоянно ворочаясь и перекладываясь с места на место в заботах о том, чтобы ее кровавую повязку не выстирал дождь. Торольф потешался над ее усилиями, но в конце концов нашел способ помочь, скрестив руки над ее головой. Повязка осталась сухой, однако за ночь Кристен так и не удалось отдохнуть.

Из своего окна Ройс наблюдал происходящее. Он видел, как юноша пытался отделаться от Торольфа, а тот шлепнул его пониже спины, крикнул что-то в ухо, а потом сложил руки над его головой. Наконец они успокоились и лежали тихо, как все.

— Кто из них напал на Эрту?

Ройс обернулся на голос. Рядом с ним у окна стояла Даррелл, держа в руках фигурки из слоновой кости, которые она убирала после игры.

— Викинг не нападал на нее. Он просто не хотел, чтобы она лечила его раны.

— Но она сказала…

— Я видел все сам, Даррелл, старуха преувеличивает.

— Надеюсь все же, когда он поднимет руку на меня, ты не отнесешься к этому так легко, — проворчала она.

— Нет, — сказал он, усмехнувшись.

— Который из них?

— Ты его сейчас не увидишь.

— Альден сказал, его ранил юноша, совсем мальчик. Это он?

— Да, самый молодой из них.

— Ты мог бы приказать его высечь.

— Слишком многие были готовы защитить его. Нам это ни к чему, только прибавилось бы раненых, а то и убитых.

— Наверное, ты прав. Мертвыми они не построят наш вал. Вал важнее. Их не так много, с ними можно справиться. Датчан гораздо больше.

Ройс усмехнулся про себя.

— Я вижу, ты хорошо слушала Альдена.

— А ты бы их всех убил! — воскликнула она, окинув его высокомерным взглядом. — Альден, по крайней мере, признал, что живые они больше принесут пользы.

— Не пойти ли тебе к Альдену? — Ройс с улыбкой повернулся к ней.

Даррелл щелкнула языком. — И ты можешь так спокойно выгнать меня?

— Я не настолько груб, — мягко возразил он и подтолкнул ее к двери.

Ройс стоял у окна и наблюдал, как работают викинги. Признаком того, что он еще не до конца смирился с их присутствием, было его постоянное желание держать их в поле зрения. Так он чувствовал себя спокойнее. Постройке заградительного вала он не придавал такого значения, как Альден и Лиман. Когда придет час, он встретит датчан на границе Вессекса, и продвинуться настолько далеко на юг, чтобы угрожать Виндхёрсту, им не удастся. Но поскольку король Альфред пожелал, чтобы его подданные укрепили свои владения, а в старых римских руинах было полным-полно камней, он согласился на строительство заградительного вала, не особенно веря в его необходимость. Викинги меньше чем за неделю выложили стену из камней, которые рабы носили бы месяцами.

— Мечан мне сказала, что у тебя появилась новая привычка, кузен.

Ройс резко повернулся и увидел в дверях Альдена.

— Тебе уже разрешили вставать?

Альден застонал.

— Только не ты. Хватит с меня женщин, которые меня балуют.

Ройс с улыбкой смотрел на Альдена, пока он, медленно передвигая ноги, подходил к окну.

— Твое общество будет мне полезно, я слишком много думаю о прошлом, когда я один. Но это правда — я никак не могу отделаться от чувства, что они обязательно попытаются бежать. Почти у всех раны уже зажили, и я ловлю себя постоянно на том, что стою здесь и не спускаю с них глаз. Только двое из них затрудняются еще носить камни.

Альден высунулся из окна и, увидев уже сделанную работу, присвистнул.

— Это правда. Нам опять потребуются камни!

— Еще бы, — проворчал Ройс. — Вдвоем они поднимают такие камни, с которыми едва справляются пятеро рабов. Рабы до сих по не построили сарай, и пройдет еще не меньше двух дней, прежде чем мы сможем на ночь запирать туда викингов. Тогда не нужно будет столько людей для их охраны, по крайней мере, ночью.

— Ты зря беспокоишься, Ройс. Что они могут сделать в цепях?

— Цепи можно разрубить топором, кузен. А викинг голыми руками успеет задушить двоих моих воинов, прежде чем третий вынет меч. А эти глупцы подходят к ним слишком близко, хотя я приказал им держаться подальше. Если викинги не оставили мысли о побеге, а в этом я ни на минуту не сомневаюсь, они рано или поздно начнут действовать, и очень многим это будет стоить жизни.

— Сожги их корабль. Пусть они знают, что путь морем для них закрыт, — предложил Альден.

Ройс буркнул: — Неужели тебе не сказали? Я давно это сделал.

— Тогда нужна какая-нибудь надежная гарантия, чтобы держать их в повиновении, — возразил Альден.

— Да, но какая?

— Возьмем заложником их предводителя. Если они будут знать, что при малейшей попытке бунта его убьют, то…

— Нет, Альден, я уже думал над этим, но они говорят, что тот, кто их сюда привел, мертв. Корабль, который я сжег, это корабль его отца. Они выбрали нового предводителя и сделают то же самое, когда я изолирую этого.

— Они говорят, что он мертв? — Альден наморщил в задумчивости лоб. — А если это не так?

— Что?! — воскликнул Ройс.

— А если он среди них, почему они должны говорить об этом и подвергать его риску?

— О Господи, об этом я и не подумал. — Ройс тоже задумался. — Нет. Единственный, вокруг кого они все толпятся, — это мальчишка. Они охраняют его так, словно это малое дитя.

До этого Ройс полагал, что мальчишка брат Торольфа и потому взрослые его так опекают. Но с началом строительства он заметил, что заботятся о нем абсолютно все, даже не позволяют охране придираться к нему. Они забирали у него тяжелые камни и позволяли носить только самые легкие, целой толпой бросались ему помогать, если он падал. Черт побери, он был все же самый грязный из них и никогда не пользовался водой, которую специально ставили, чтобы они могли помыться. И все же они баловали его.

— А может, он и есть их предводитель? — осторожно спросил Альден и посмотрел на юношу, который в это время присел на стену, пока остальные укладывали последние камни по указаниям Лимана.

— Ты не в себе, кузен? Подумай, сколько ему лет. Конечно, они все молоды, но этот уж совсем безусый юнец.

— Но если корабль принадлежал его отцу, то они должны признавать его предводителем, ведь команда находится в его подчинении.

Ройс мрачно смотрел на него. Неужели все так просто? Его король на несколько лет младше него. Правда, Альфред с шестнадцати лет был вторым человеком в государстве. А здесь — неопытный юнец, нуждающийся в постоянной опеке. И все же этот юнец на равных бился с Альденом и ранил его, а Альден бывалый, закаленный боец, как и сам Ройс. И опять ему бросилось в глаза: как только внимание охранников приковывалось к юноше, каждый викинг бросал работу и только ждал момента, чтобы прийти к нему на помощь.

— Я думаю, настало время снова поговорить с Торольфом, — сказал Ройс подавленно.

— Который из них?

Ройс показал. — Тот, кто как раз позвал мальчишку к себе. Он единственный, кто понимает наш язык, хотя и не очень хорошо.