Вдали был уже виден конец конвейера.

— А самого начала мы так и не видали, — ещё раз вздохнув, сказал Павлик.

— Какого начала?

— Откуда всё начинается…

— Не понимаю, о чём ты говоришь? — покачал головой Степан Ильич.

— Ведь тут всё готовенькое, — стал пояснять Павлик. — И блоки есть, и поршни сделаны, и всяких аппаратов вон сколько приготовлено — знай себе, собирай да собирай! А откуда всё это?

— А, вот о чём речь идёт! — догадался Степан Ильич. — О начале всех начал — так я тебя понимаю?

— Так! — сказал Павлик, и его поддержал с любопытством прислушивавшийся к разговору Толя: — Вот-вот. С чего всё дело начинается, это нам интересно…

— Довольно трудновато ответить на ваш вопрос, ребята, — подумав, ответил Степан Ильич. — Начало всех начал далеко от нас — в Магнитогорске. Там добывают из горы Магнитной руду, плавят из неё чугун, варят сталь, везут сюда, а уж мы из стали и чугуна в литейном и кузнечном цехах делаем автомобильные детали.

— Ну-у, в Магнитогорск нам никак не попасть! — разочарованно протянул Толя.

— Да, Магнитогорск далековато. А вы сходите в наш литейный цех. Там и увидите, с чего начинают делать те автомобильные детали, из которых мы собираем здесь моторы… — посоветовал Степан Ильич.

Он хотел ещё что-то сказать, но над цехом, заглушая всё, раздался новый, сильный и протяжный звук. Словно огромный горн, над крышей моторного корпуса пела сигнальная сирена. Тележки конвейера замедлили ход и остановились. Сборщики, достав холщовые салфетки, начали вытирать коричневые от масла руки.

— Обед! — сказал Степан Ильич, когда сирена, наконец, умолкла. — Нам надо торопиться к стотысячному…

Оттуда, где кончался конвейер, внезапно донеслись громкие звуки музыки. Играл духовой оркестр.

Забыв обо всём, мальчики вслед за Степаном Ильичом устремились туда…