— Теперь выслушай меня — сказала строго она, глядя на меня — что сказала мне наша богиня. Сразу вернуть тебя в мужское тело она не может, слишком сильно еще заклятье. Она это сможет сделать только тогда, когда ты сможешь подарить этому миру новую жизнь, таково ее условие.

— Подожди — я ошарашенно переспросил ее, изобразив свои каракули на бумаге — это как? Как я могу подарить кому-то жизнь. Я не богиня!

— Ты не понял меня! — опять строго сказала шаманка- вспомни, как женщина может подарить новую жизнь?

— Ээ — продолжал тупить я и вдруг до меня дошло как? И меня бросило в жар, опять начеркал — но ты же сама сказала, что я не полная женщина?

— После полного ритуала — она хихикнула — ты теперь полноценная женщина и можешь родить ребенка. А нынешнюю твою внешность я выпросила у богини для тебя, и так и не смогла убрать безудержную притягательность противоположного пола, так что тебе придется жить с этим.

Конечно ты можешь отказаться от условия, Ямалнея не настаивает, но тогда ты навсегда останешься в этом женском теле и я тут ничего не могу поделать.

И тебе пора выходить к людям. У тебя есть время подумать, до следующего года, потом будет поздно….

Все понятно, как в той поговорке вход рупь, а выход сто.

Начало сентября. Скоро сниматься с лагеря и надо отправляться на очередное зимовье. Но меня шаманка начала собирать заранее, упаковывая в мой рюкзак куски копченной оленины и запеченную утку, удивительно сегодня меня даже не подпускала к готовке, все сама, да сама.

В отдельную сумку натолкала множество пузырьков с заранее сделанными надписями.

— Лечи людей — ворчала она и не забывай сюда дорогу — только у этого озера растут некоторые лекарственные растения, приезжай за ними. На кусок хлеба себе всегда заработаешь. До людей тебе надо добраться, пока шуги нет на реке.

Смотрю на нее, за своим ворчанием, Итылгина скрывает свое волнение и растерянность, за это время успел уже ее изучить.

— Привыкла я к тебе — когда обнимались на прощанье расплакалась шаманка, не выдержала — не забывай старушку, ты же знаешь как меня найти. Если вдруг понадоблюсь приезжай в любое время.

Я и сам чуть не прослезился, наверное действительно мы привыкли к друг другу.

И я знал, что такие слова и пожелания, шаманка говорит не каждому и это очень дорогого стоит.

Вот теперь потихоньку выдвигаюсь к устью Енисея, где я спрятал моторку Трофимыча. Наверняка ругает меня, за то что не пригнал лодку обратно. Прости меня деда, мысленно прошу прощения у охотника, скоро увидимся. Думаю добраться до зимовья и вместе как прежде с Трофимычем поохочусь в тайге, пока привыкну к своему новому телу. Хе, меняю их как перчатки, офигеть! Узнает ли меня в новом обличьи дед, не знаю, вот и хочу его подождать в охотничьей избушке.

А до этого, надо кое-кому отдать должок и заглянуть в одно известное местечко, надеюсь еще не уплыли мои браконьеры, подумал я поглаживая метательные ножи и свой любимый лук.

До лодки добрался за полторы суток. Помню раньше затрачивал на этот путь больше трех дней. Все хорошо, вот только моя новая большая грудь все время мешала.

У Итылгины таких размеров бюстгалтера не оказалось, она тоже как и я до этого была плоскогрудой, пришлось просто крепко, накрепко перевязать их, чтобы не сильно болтались. Охо, чую будет еще у меня с ними проблема.

Лодка была на месте и никуда не убежала. Уходя я двигатель обернул тройной полиэтиленновой пленкой, предварительно законсервировав вихрь густой смазкой и дополнительно накрыв брезентом и двигатель, и канистры с бензином.

Целый день провозился со снятием смазки и промывкой бензином, двигателя.

Зато, когда вытолкал лодку на открытую воду, то движок завелся с полоборота и моторка понеслась вверх, заглатывая речные километры.

Искал место входа в тот самый ручей, впадающий в Енисей, но никак не мог его найти, все берега сплошь заросли.

Тогда стал искать тот памятный затон, где впервые встретил Михаила, который и завез меня на их заимку. Еле нашел его и когда заплыл в него, то обрадовался, сети были на месте и полны рыбы. А это значит, что скоро кто-то из них должен объявиться за добычей. Вот тогда мы его и выследим.

Я спрятал лодку напротив затона и стал наблюдать в бинокль с противоположного берега, благо это было не основное русло, а один из рукавов Енисея и расстояние между берегами было небольшое. Браконьер появился где-то к ближе к вечеру, он сходу залетел в затон и стал быстро снимать рыбу, торопился чтобы успеть дотемна добраться обратно. И когда его моторка вылетела из зарослей я был готов и не приближаясь к нему слишком близко, в отдалении следовал за ним.

Вот его моторка приглушила звук и он внезапно исчез, хорошо что я следил за ним через бинокль и приметил, куда тот нырнул. Подплыв чуть ближе действительно убедился, если не искать специально, ни за что не увидишь вход в протоку, хорошо спрятались сволочи. На всякий случай надломив еще несколько веток, я отправился устраиваться ночевать в тайге.

Выгрузившись на берег, подыскал уютное местечко и по всем правилам военного искусства стал обустраивать свое временный лагерь, все как учил леший, с маскировочной ямой для костра и накрытие его лапником, естественным фильтром от дыма, чтобы он не выдавал моего присутствия.

Хоть я и находился на приличном расстоянии от заимки бандитов, но они таежники опытные, раз до сих пор никому не попались, браконьерничая. Поел всухомятку и попил горячего чая, завернувшись в одеяло заснул под потрескивания нодьи. Завтра с утра сделаем рекогносцировку и разведку, а там война план покажет.

Утром плотно позавтракал и попил чаю, как говорил егерь, перед боем надо сделать все необходимые дела, потом просто будет некогда и потихоньку выведя моторку и приготовив свой лук и метательные ножи поплыл к бандитской заимке. Еще издалека услышал звук работающего двигателя и успел завести свою лодку под густые свисающие ветви ивы и там затихнуть. Мимо меня вниз по реке, тарахтя двигателем пронеслась плоскодонка с двумя людьми на борту. Ага, на заимке их теперь осталось тоже двое.

Я не стал заплывать в протоку, а надежно спрятал лодку в кустах, неподалеку от его входа и пешком, таясь стал подбираться к избушке на поляне. Мое сердце стучало, готовое вот, вот выскочить из груди, но я знал что это должен сделать, иначе просто дальше спокойно жить не смогу. Трофимыч говорил, что в первый раз всегда страшно, но там были фашисты и там был враг, а здесь вроде свои, но я чувствовал есть у них на руках кровь. Меня почему-то не стали сами убивать.

Держа лук наготове, я почти вплотную подобрался к домику и вдруг вижу из лесной избушки выходит мой наипервейший мучитель Димон и позевывая идет к отхожей яме. Тут у меня все сомнения ушли и в груди начала подниматься ненависть к своим насильникам. Они не стали строить благоустроенный туалет, а просто выкопали яму и накрыли ее жердями, так что Димон был открыт всем ветрам. Я натянул тетиву и метился ему под основание черепа, как вдруг бросив вниз взгляд, увидел небольшую дубинку из куска дерева. Отложил в сторону лук и приподняв дубинку, вплотную подкрался к Димону и со всего размаха саданул сидящего человека по голове.

Тот без стонов рухнул на жерди и затих. Я поднес руку к шее и стал нащупывать у того пульс, жив. Сноровисто, как-будто бы не первый раз, достал заранее приготовленные веревки и связал его лежащего, прямо с голой задницей.

Взяв снова в руки лук я опять стал пробираться к домику. Дверь опять заскрипела и на улицу вышел главный бандит Митрич, я быстро спрятался за угол.

Митрич пошел за чем-то к своей импровизированной лодочной станции, а я крался вслед ему, держа тетиву в натянутом состоянии, мои руки дрожали и я все никак не мог найти точку на его затылке, чтобы выпустить стрелу.

Но вот вдруг он внезапно что-то почувствовал и резко обернулся, а я не выдержав выстрелил и случайно попал ему прямо в глаз, стрела по самое оперение вошла в голову и ее острие вылезло прямо из затылка. Помню только его удивленное лицо и кровь стекающую по стреле, затем меня внезапно вывернуло и весь мой плотный завтрак вывалился наружу. Я еще долго блевался пока из моего желудка не пошла желчь. Хорошо, что двое куда-то уплыли, а так подходи и бери меня голыми руками.