Уже давно, осыпавшись с вершин,

Осинников редеет глубь густая

Над гулкими извивами долин

И ждет рогов да заливного лая.

Семьи волков притон вчера открыт,

Удастся ли сегодня травля наша?

Но вот русак сверкнул из-под копыт,

Все сорвалось — и заварилась каша:

«Отбей собак! Скачи наперерез!»

И красный верх папахи вдаль помчался

Но уж давно весь голосистый лес

На злобный лай стократно отозвался.

* * *

Печальная береза

У моего окна,

И прихотью мороза

Разубрана она.

Как гроздья винограда,

Ветвей концы висят, —

И радостен для взгляда

Весь траурный наряд.

Люблю игру денницы *

Я замечать на ней,

И жаль мне, если птицы

Стряхнут красу ветвей.

*Денница — утренняя заря

* * *

Мама! глянь-ка из окошка —

Знать, вчера недаром кошка

Умывала нос:

Грязи нет, весь двор одело,

Посветлело, побелело —

Видно, есть мороз.

Не колючий, светло-синий

По ветвям развешан иней —

Погляди хоть ты!

Словно кто-то тароватый

Свежей, белой, пухлой ватой

Все убрал кусты.

Уж теперь не будет спору:

За салазки да и в гору

Весело бежать!

Правда, мама? Не откажешь,

А сама, наверно, скажешь:

«Ну, скорей гулять!»

* * *

Скрип шагов вдоль улиц белых,

Огоньки вдали;

На стенах оледенелых

Блещут хрустали.

От ресниц нависнул в очи

Серебристый пух,

Тишина холодной ночи

Занимает дух.

Ветер спит, и все немеет,

Только бы уснуть;

Ясный воздух сам робеет

На мороз дохнуть.

* * *

Кот поет, глаза прищуря,

Мальчик дремлет на ковре,

На дворе играет буря,

Ветер свищет на дворе.

«Полно тут тебе валяться,

Спрячь игрушки да вставай!

Подойди ко мне прощаться,

Да и спать себе ступай».

Мальчик встал.

А кот глазами

Поводил и все поет;

В окна снег валит клоками,

Буря свищет у ворот.

* * *

Чудная картина,

Как ты мне род на:

Белая равнина,

Полная луна,

Свет небес высоких,

И блестящий снег,

И саней далеких

Одинокий бег.

* * *

Ветер злой, ветер крутой в поле

Заливается,

А сугроб на степной воле

Завивается.

При луне на версте мороз —

Огонечками.

Про живых ветер весть пронес

С позвоночками.

Под дубовым крестом свистит,

Раздувается.

Серый заяц степной хрустит,

Не пугается.

* * *

Перекресток, где ракитка

И стоит и спит...

Тихо ветхая калитка

За плетнем скрипит.

Кто-то крадется сторонкой,

Санки пробегут —

И вопрос раздастся звонкой:

«Как тебя зовут?»

ВОЛЬНЫЙ СОКОЛ

Не вскормлен ты пищей нежной,

Не унесен к зиме в тепло,

И каждый час рукой прилежной

Твое не холено крыло.

Там, над скалой, вблизи лазури,

На умирающем дубу,

Тыс первых дней изведал бури

И с ураганами борьбу.

Дразнили молодую силу

И зной, и голод, и гроза,

И восходящему светилу

Глядел ты за море в глаза.

Зато, когда пора приспела,

С гнезда ты крылья распустил

И, взмахам их доверясь смело,

Ширяясь, по небу поплыл.

УЗНИК

Густая крапива

Шумит под окном,

Зеленая ива

Повисла шатром;

Веселые лодки

В дали голубой;

Железо решетки

Визжит под пилой.

Бывалое горе

Уснуло в груди,

Свобода и море

Горят впереди.

Прибавилось духа,

Затихла тоска,

И слушает ухо,

И пилит рука.

ВЕЧЕР У ВЗМОРЬЯ

Засверкал огонь зарницы,

На гнезде умолкли птицы,

Тишина леса объемлет,

Не качаясь, колос дремлет;

День бледнеет понемногу,

Вышла жаба на дорогу.

Ночь светлеет и светлеет,

Под луною море млеет;

Различишь прилежным взглядом,

Как две чайки, сидя рядом,

Там, на взморье плоскодонном,

Спят на камне озаренном.

ПЕВЕЦ РОДНОЙ ПРИРОДЫ

Стихи, помещенные в этой книжке, написал известный русский поэт Афанасий Афанасьевич Фет. Родился он 5 декабря 1820 года в деревне Новоселки Мценского уезда Орловской губернии, в помещичьей семье.

В своих воспоминаниях, написанных в глубокой старости, Фет рассказал, как жизнь в отцовском поместье развивала в нем любовь к природе, ко всему необыкновенному. Этому способствовали сказки, которые мальчик слышал от крепостных девушек. В зимние вечера девушки при свечах пряли пряжу, пели грустные народные песни, а то вдруг начинали припоминать разные страшные истории о чертях и ведьмах, о леших и домовых, о происшествиях в часы ночных гаданий. Мальчик сидел в уголке, затаив дыхание. Он все принимал за правду. Через много-много лет он ярко опишет эти детские впечатления, создаст замечательные стихи про гадание: «Зеркало в зеркало, с трепетным лепетом», «Ночь крещенская морозна», «Помню я: старушка няня».

Рос будущий поэт мечтательным и пытливым. Летом его тянуло и на рыбалку, и в лес. С деревенскими ребятишками он ходил по грибы, лазил по деревьям, лихо скакал на неоседланной лошади.

У Фета рано развилась тяга к стихам. В те годы в России сборники стихов выпускались очень малыми тиражами и были дороги, поэтому их от руки переписывали из журналов и книг. Мальчик где только мог разыскивал их и заучивал. Какое счастье было для него, когда у соседей-помещиков нашлась поэтическая тетрадь! В ней оказались и стихи А. С. Пушкина. «О, какое наслаждение испытал я, повторяя сладостные стихи великого поэта!» — вспоминал Фет.

Отец решил дать сыну хорошее образование. По окончании пансиона будущий поэт поступил в Московский университет, на словесный факультет, и в 1844 году окончил его.

У Фета к тому времени накопилось немало стихов. Но похвалы друзей не радовали его: он принимал их за приятельскую снисходительность. Чтобы поверить в себя, нужен был строгий и взыскательный судья. И Фет решился показать свои поэтические опыты Н. В. Гоголю. Шаг был дерзкий: шутка ли, обратиться к самому автору «Вечеров на хуторе близ Диканьки», «Миргорода», «Ревизора»! Как-то он примет его, студента?

К счастью, все обошлось благополучно: Гоголю стихи понравились, он обнаружил в них несомненное дарование. Это окрылило Фета. Молодой поэт стал писать больше и вместе с тем тщательней. В 1840 г. вышла в свет его первая книжка. В обзоре русской литературы великий критик В. Г. Белинский отметил: «Из живущих в Москве поэтов всех даровитее г-н Фет».

Стихи Фета стали появляться в столичных журналах: «Москвитянин», «Отечественные записки», а несколько позднее — в «Современнике». Его заметила читающая публика.

При жизни А. А. Фета вышло пять поэтических книг. Его стихами увлекались И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, Я. П. Полонский. В наше время с большой симпатией говорил о его стихах А. М. Горький. В своей автобиографической повести «В людях» он писал, что в минуты жизни трудные вспоминал «только хорошее, самое лучшее... незабвенные своей правдой стихи: