Даже если Кавериско подался на службу к императору, тот вряд ли станет задерживать такого мага в Стомбире. Чтобы магистр оправдывал свое жалованье, он должен быть постоянно занят работой. А такое возможно при дворе, а не в заштатной крепости.

Нет, вероятность встречи с Кавериско невелика.

Но страшно все равно. Если хоть десятая часть того, что говорят об империи, правда, то ни ей, ни Тине делать там нечего.

Пусть Ромуальд милый и его жалко, но себя гораздо жальче.

С другой стороны… Лина казалась всем и в том числе себе самой тихой, скромной, домашней девушкой. Но жила в ней авантюристка. Иначе вряд ли она сумела бы сбежать от ненавистного мужа, да еще два раза. Смогла все бросить и поперлась в эту дыру, чтобы начать все с нуля. Значит, есть в ней дух и жажда приключений.

Было и еще одно соображение: ей очень нравились и князь, и его советник. Они были очень разные, отличались доуг от друга больше. Чем они с Тинкой, но оба были хороши. Ромуальд восхищал своими талантами и умением тонко чувствовать, а Дамиан…

Лина никогда не страдала от излишней скромности в оценке своих способностей и знала, что очень и очень неглупа. Так вот: с Дамианом ей было не тягаться. При таком князе тащить на себе целое княжество во всех аспектах… Для этого нужен мощный и очень продуктивный ум, а в ней это вызывало уважение, граничащее с преклонением.

Ее собственный мыслительный аппарат был, возможно, устройством более тонким, но гораздо менее эффективным, ведь ему приходилось решать только мелкие локальные задачи.

Маг тоже был симпатичен: хоть и не профессионал высшего класса, но и не дурак. Если его немного подучить, человеком будет.

Так что если этим троим надо, она готова съездить в империю и попытаться уговорить Азильду отдать кольцо. Конечно, если ее будут прикрывать. Тине она сказала:

— Скажи мне все‑таки, что ты так вскинулась?

— Лин, ну неужели не ясно: они решили отправить тебя добывать кольцо этой дуры Азильды.

— Еще не решили, а ты уже заорала.

— А что, ждать, когда с ножом к горлу пристанут и вынудят поехать в эту самую империю? Велят дракону в задницу залезть?

— Ну почему сразу к дракону? — пожала плечами Лина, — Тебе что, не жалко бедного князя? Его же извести хотят, ты что, не поняла?

Тина в очередной раз надулась:

— Все я поняла и мне его жалко. Ромочка такая душечка! Я даже представить себе не могла, что он такой милый. Ты ему, кстати, очень нравишься, недаром он такой портрет написал.

Лина рассмеялась:

— Думаешь, ты ему меньше нравишься? Милая моя, он же художник. Напишет твой и тут уж я скажу, что он в тебя влюблен.

— Ну и нет! — стала горячиться Тина, — Он не только художник, а еще и музыкант. Ты его еще и пением приворожила. Эх, будь у меня такой голос, я бы за короля замуж вышла.

— Да ты и без голоса можешь…

— Нет, без него трудно. Вот смотри: что бы ты ни сказала, всем кажется, что это разумно и правильно.

Потому что так оно и есть, — подумала про себя Лина.

— Это просто твой тембр голоса на мозги действует не хуже ментальных заклинаний. Если же ты еще и петь начинаешь, то у людей вообще крышу сносит. Любая ведьма за твой голос все бы отдала, потому что это сила. Я уверена: князь тебя послушал и окончательно влюбился. Ну ничего, мне и советника хватит. Хоть и гад, а симпатичный.

Лина рассмеялась. В этом вся Валентина: выбрала себе мужчину и теперь будет его добиваться. Но о любимой подруге тоже надо позаботиться, и ей кого‑нибудь сосватать. Каждый раз забывает, что Лина может отлично общаться с парнем, даже дружить, но постель для нее — закрытая тема.

Да ладно Тина… Плохо то, что мужчинам этого не объяснишь. В университете у Лины, несмотря на простоватую внешность, было немало поклонников, и всех их приходилось отшивать. Обычно шла в ход байка о ее ужасном брачном контракте, где прописана абсолютная верность.

Что такое магический контракт ребята знали уже на первом курсе и больше не приставали. На самом деле ничего такого в Линином контракте не было. Просто Кавериско умудрился внушить ей такое отвращение к плотской стороне отношений, что до сих пор перебить его не удалось никому. Да Лина особо об этом не заботилась. Это удел Тины, она без любви жить не может, пусть объект для нее и не очень важен. А Линина судьба — стать лучшей в своем деле. Она всегда искала не любви, а уважения.

Конечно, ей льстило внимание Ромуальда, его восхищение и что‑то еще, чему она не могла найти имени. Чувство Лины к нему было нежным и теплым, как к большому и милому ребенку. Да, точно, в ее отношении к князю проскальзывало что‑то материнское. А вот советнику она была благодарна за то, что он видел в ней равную себе. Не просто держался как с равной, но и на самом деле так относился. В этом Лина не ошибалась.

Если она справится там, где отступили агенты княжеской разведки, это поднимет ее в глазах как князя, так и его советника на недосягаемую высоту. И вот с этой позиции она согласна дальше с ними разговаривать.

Через декаду после посещения княжеского замка, Лина и Тина вышли из местного портала в одном из городов Гремона, откуда шла дорога на перевал и далее в империю. С собой у них было по саквояжу, в каждый из которых при желании можно было запихнуть пару быков, и по маленькой дамской сумочке, имевшей те же полезные качества. За такие изделия Лина брала от пятидесяти до трехсот золотых, но подруге сделала бесплатно.

— Так, — сказала магичка, глядя на извлеченную из кармана бумажку, — нам на улицу Синего Ветра, в гостиницу госпожи Альмы.

— И что, дальше мы поедем в карете? А где ее возьмем?

— Тина, я тебе сто раз объяснила: наши новые вещи и карета как раз и ждут нас у этой самой Альмы.

— А почему дальше нельзя порталами? В карете же долго?!

Тина обладала одной малоприятной чертой. Если ей что‑то не нравилось, она могла просто извести всех, по сто раз повторяя одни и те же вопросы. А это путешествие ей не понравилось задолго до того, как началось. Она не захотела бросить подругу, но желала показать свое недовольство происходящим.

Уже много раз все было переговорено, каждый шаг обсудили многократно и между собой, и с Дамианом, и со Стефаном, и все равно Тина упорно переспрашивала то, что и так прекрасно знала.

Заткнуть ее можно было одним способом: наорать. Тогда бы она обиделась и замолчала надолго. Но терпеть напряженное молчание тоже удовольствие ниже среднего, поэтому магичка долго и упорно сохраняла кротость и спокойствие.

Но тут наконец не выдержала и рявкнула:

— Заткнись! Сколько раз можно переспрашивать одно и то же?! Тебе больше делать нечего?

Тина надулась и замолчала, что дало ее подруге передышку и возможность выяснить у служителя портального зала, где находится улица Синего Ветра. Оказалось, это совсем недалеко, два квартала на север. Через двадцать минут они уже заселялись в номер, где их ждали сундуки с платьями.

План Дамиана был на первый взгляд прост. Девушки должны были изображать знатную даму с компаньонкой. У дамы в империи умер родственник и оставил наследство: деньги и дом. Она едет его получить.

По мысли Дамиана, даму должна была играть Лина, но она наотрез отказалась.

— Ну какая из меня дворянка? Вот Тина у нас… Неизвестно, кто был ее отцом, но уж не меньше чем граф. Посмотрите на ее внешность, на осанку: порода сквозит из всех щелей. А если она еще не будет пользоваться своими ведьминскими способностями, все сразу поверят, что видят перед собой гремонскую дворянку не из последних.

Дамиан вынужден был согласиться. Хотя… Когда он рассказал о своей идее Ромуальду, тот устроил истерику и вопил: «Я тебе запрещаю впутывать девушек!» Но под гнетом разумных доводов одумался и согласился, только умолял, чтобы хоть Тину никто не трогал.

Лина была готова поехать и одна, только тогда пришлось бы менять всю легенду: она и впрямь не тянула на знатную даму. Но Тина этому воспротивилась. Сказала: если ты едешь, я еду тоже. В случае чего прикрою твою задницу. Кто что кому будет прикрывать — еще вопрос, — подумала Лина и согласилась.