Я остановился, рассердившись на самого себя. Меня несло куда-то не туда – в аналитические дебри, короче.

Виринея сверкнула черными глазами.

- Это мысль. Вдруг им нужен некий элемент, которого нет ни на Турании, ни в их собственном мире? И мы сами доставили пробу им к порогу…

Я склонил голову.

- Не так быстро, Вир. Не забывайте, что я все-таки младлей, а не аналитик. Не увлекайтесь моими теориями, гм… Поговорим лучше о деле? Что именно вы собрались делать на Турании?

- С нами прилетело несколько ученых. – Глухо сказала она. – Мы заново возьмем пробы грунта вокруг цилиндра, для исследований прямо тут, на борту «Черны». Запустим над Туранией зонды, настроив их на поиск объектов с правильными геометрическими очертаниями. Вдруг цилиндр не единственная чужеродная штука на этой планете? Просканируем место, где он стоит. Проб с поверхности самого цилиндра на этот раз брать не будем. Прочешем местность десантными роботами – на тот случай, если где-то под утесами лежит что-то интересное. То, что не успеет зарегистрировать быстро летящий зонд, легко снимет камера неторопливо идущего робота.

- Все это хорошо. – Пробормотал я. – Жаль только, что нас могут распылить на атомы в любой момент.

Вир свирепо нахмурилась, начав смахивать на загорелую валькирию.

- Мы сделаем все, что сможем. Теперь ешь, младлей. Сегодня можешь отдохнуть, а завтра тебя будут ждать в отсеке со скафандрами. Единственное условие – коды доступа к держакам и скафандрам нужно предоставить уже сегодня. Чтобы наши техники сразу начали переделывать «Муравьи» в «Козодои». Коды, как я понимаю, в твоем комме?

- Какой уж тут отдых. – Я глянул на поднос с едой, отодвинутый на другой конец стола. – Вот перекушу и двинусь. Чтобы не пришлось завтра за вашими техниками переделывать сделанное. Но за это я потребую обратной любезности. Хочу прогуляться в ту самую долину, с цилиндром. Осмотреться, оглядеться… увидеть своими глазами.

Вир глянула, сурово поджав губы. Сказала нехотя:

- Когда все скафандры будут готовы, я позволю тебе один раз выйти на землю. Под моим контролем, разумеется.

Я подтянул к себе поднос, глянул на неё насмешливо.

- Премного благодарен, госпожа… какой у тебя чин?

- Я капитан разведки Квангуса. – Отрывисто сообщила Вир.

Я не удержался и присвистнул.

- Ого… первый раз в жизни спал с целым капитаном.

- Охломон. – Заявила она, гневно щурясь. – Ещё раз так свистнешь, и будешь спать на корабельной губе.

- Так точно, госпожа капитан.

Я покаянно опустил глаза и занялся подносом.

Глава девятая. Прогулка на Туранию

- Может, все-таки передумаешь?

Вир, нахмурившись, наблюдала, как я влезаю в скафандр. Помедлив с ответом, я шлепнул по заднему округлому щитку шлема, откинутого назад на манер капюшона. Он упал, закрывая голову. Соединения шлема и нагрудника щелкнули, сливаясь в единое целое. Едва слышно зашипело – начался процесс герметизации.

Лицо Вир помутнело – перед глазами теперь оказалась бронепластовая внутренняя поверхность шлема, не слишком прозрачная без поддержки внутреннего экрана. Затем руки и ноги мне сдавило – шла проверка герметичности. На нижней части бронепластового щитка вспыхнуло и развернулось табло-полоска рабочих датчиков. Огоньки сплошь зеленые – все в норме, как и положено.

- Рабочий режим. – Негромко приказал я.

Бронепласт перед глазами тут же посветлел, став почти незаметным. Компьютер скафандра активизировал экран внутри шлема, прояснявший картинку внешнего мира. Даже лучший бронепласт на основе кристаллов, стоявший на переднем щитке шлема, все-таки оставался не слишком прозрачным. Единственное, что помогало совместить безопасность и возможность выглянуть наружу, находясь под защитой бронепласта – это подпорка в виде экрана. При нужде ещё и укрупняющая отдельные объекты…

- Внешняя связь. – Бросил я. И тут же, без паузы, добавил: – У нас был уговор, Вир. Помнишь? Я превращаю Муравьев в Козодоев, а ты позволяешь мне разок прогуляться в той долине. С моей стороны все сделано. Двести скафандров переоборудованы, с техниками я побеседовал. Теперь они знают, в какие именно места технической документации нужно заглядывать при разных неполадках. Что не так?

Слова мои должны были сейчас прозвучать в узком пространстве технического отсека перед челночным шлюзом. Донесенные до Вир внешней связью скафандра. Она в ответ посмотрела ничего не выражающим взглядом – чертова привычка особистов скрывать свои эмоции.

- Ты – вчерашний выпускник, только что из учебки. И пусть её у вас на Рунове называют академией, но суть та же – у тебя за плечами учебка, пусть даже четыхгодичная. И нет практического опыта.

- Его тут у всего человечества нет. – Резко сказал я. – Все неопытные, все в первый раз. И ты забываешь одно – я единственный на этом корабле, у кого есть опыт работы со скафандром типа Козодой. А посылать на чужую планету человека, не отходившего в данной модели хотя бы часов сто, запрещено…

Я вдруг споткнулся, вспомнив, что запрещают это наши уставы и положения. Кто этих квангусцев знает – может, у них подобное разрешено? Порядки, царившие на «Черне», на мой взгляд, были самыми раздолбайскими. Столовая открыта весь день, точных часов для кормления экипажа не установлено, техники, пока я им показывал, как работать с Козодоями, ухмылялись и переглядывались. Только что не зевали и не чесались. Короче, пиратская вольница, а не военный корабль. Я вздохнул, добавил размеренно:

- Я – лучший вариант для разведки. Потому и капитан вашей «Черны» не возражал против того, что я первым спущусь на Туранию. Так в чем дело, Вир?

Она мгновенье смотрела молча, потом буркнула:

- Тебе, младлей, положено защищать границы Руновы, а не Квангуса. И то, что творится сейчас на Турании, не твое дело. Это не твоя земля…

Я вскинул руки вверх-вниз, проверяя работу сервомоторов. Присел. Потом ответил:

- Есть только один момент, госпожа капитан, который все меняет. Границы Руновы проходят там, где стою я. И если я здесь, значит, вместе со мной тут граница Руновы. Вот и все. Я готов. Ключ на старт?

Это была древняя фраза, появившаяся с неизвестно каких времен – но прижившаяся у нас в Космофлоте.

- На старт, младлей. – Вир все-таки выдавила на лицо улыбку. – Кажется, так у вас отвечают? Удачи.

И вышла из шлюза.

В чреве десантного челнока двумя рядами меня дожидались роботы – старенькие М-218 вогеймской сборки. Годы службы на Броунинге не прошли для них даром. На двух корпусах сияли заплаты, у четырех я после проверки поменял начинку компов. И на всякий случай загрузил в их память руновский язык – для простоты общения.

Люк сомкнулся, я улегся в пилотский ложемент. Пальцем в перчатке осторожно коснулся кнопки пуска. В наушниках свистнуло – комп челнока устанавливал контакт с компьютером моего скафандра.

- Борт 6-4, приписка «Черна», запрашивает вход-контакт. – С томной хрипотцой сообщил мне скафандр.

Звуковую матрицу для него подбирал я сам. И выбрал ту, что напомнила голос моего старого комма. Ностальгия, однако…

- Вход-контакт позволить.

К табло-полоске датчиков скафандра прибавилась ещё одна – с датчиками челнока. Огоньки на ней сияли уже желтым. На квангуских кораблях был принят другой цветовой код.

- Запросить разрешение на вылет. – Скомандовал я уже на общегалактическом.

Пауза. Очевидно, комп челнока переводил мой общегалактический на квангуский. Наконец голос в наушниках томно отозвался:

- Разрешение получено. Капитан Шодай желает вам удачи.

- Уходим. – Коротко сказал я, не размениваясь на ответные благодарности. – Точка приземления – Турания, сектор двадцать шесть дробь сорок один, условное северное полушарие. Траектория снижения должна пролегать в стороне от сектора приземления. Выполнять.

Рывком распахнулись створки выходного люка. Стартовая катапульта вышвырнула челнок из шлюза – и он медленно выплыл в черноту космоса. Под звездную пыль. Потом сработали двигатели самого челнока. Ложемент мягко покачнулся, компенсируя нагрузку.