- Я не могу спать.

   Личный врач Президента планеты Орфей скептически посмотрел на меня и хмыкнул:

   - Дела сердечные? Может, успокоительного прописать?

   Понимаю, пусть я и дочь главы государства, но это еще не причина, чтобы отрывать уважаемого и вполне заслуженно называемого светилом орфейской медицины профессора от работы. Никогда бы не решилась на это, только...случай был не совсем обычным, точнее, даже из ряда вон выходящим. Поэтому я лишь горестно вздохнула, решив развеять его сомнения, и попыталась объяснить ситуацию:

   - Понимаете, Густав, я не то чтобы не могу заснуть. В сон-то, как раз, проваливаюсь моментально, и вот тогда все и начинается...

   Мужчина склонил голову налево, предлагая продолжать монолог. Похоже, я его в кой-то веки заинтересовала.

   - Я слышу голос... - вздохнула снова, думая, что со стороны объяснение покажется бредом сумасшедшего. - После пробуждения помню это четко, но вот что именно мне сообщают, из памяти стирается. Просыпаюсь в таком состоянии, словно всю ночь работала где-нибудь на рудниках. Не могу отдохнуть ни днем, ни ночью....

   Густав как-то подозрительно сузил глаза и серьезно спросил:

   - Как давно это началось?

   - Около месяца назад, - честно призналась я.

   - Черт, - выдал ругательство профессор и молниеносно, несмотря на некоторую грузность фигуры и вполне приличный животик, поднялся с места, намерившись покинуть кабинет. Но, видимо, вспомнил, что я все еще нахожусь рядом, а потому обернулся и на ходу произнес:

   - Жди здесь, скоро буду!

   Не сказать, что испугалась столь быстрого превращения расслабленного психиатра в сосредоточенного человека, но поведение семейного доктора, откровенно говоря, озадачило. Неужели эти дурацкие сны могли что-то означать?

   Каково же было мое удивление, когда, вернувшись в кабинет, Густав притащил за собой...папу! В сопровождении министра по делам внешней политики Маркуса Вери, который, судя по перекошенному лицу, был взволнован не на шутку. Краем уха успела засечь окончание разговора, в котором министр непрерывно повторял: "Мы не можем упустить эту возможность, Эрик, просто не можем!" Ага, значит, пытался что-то втюхать папе, и, судя по тону, получалось удачно....

   - Девочка моя, - президент планеты Орфей Эрик Одиссис, а по совместительству еще и мой драгоценный родитель, со смесью беспокойства и обреченности посмотрел на меня. - Ты ведь помнишь Дориана?

   Оу, что-то мне не понравилось начало разговора, что-то не в ту степь понесло любимого папу.... С Дорианом Детри, точнее, тогда его еще в проекте не было, как, впрочем, и меня, судьба пересекла нас при весьма драматических обстоятельствах. Дело в том, что не так давно федерация Млечного Пути, одной из планет в которой является наш дражайший Орфей, схлестнулась в непримиримых противоречиях с одной из галактик созвездия Дракона*. Конфликт, слава Богу, удалось локализовать и исчерпать со временем, только вот так получилось, что в процессе урегулирования проблемы моего папу от отравления на одной из приграничных планет Млечного Пути, где подписывался договор о ненападении, спас президент соседней с нами планеты Рокис, здравствующий и ныне Патрик Детри. Не знаю, какая муха укусила моего папеньку, только отблагодарил он Патрика за своевременную помощь не совсем обычным способом. Дело в том, что им было обещано соединить узами брака свое чадо и ребенка главы Рокиса.... На тот момент Патрик детей не имел, у отца же был только сын (и мой старший брат Виктор), но, когда война была остановлена окончательно и Детри вернулся на родину, жена, проливая слезы счастья, сообщила ему новость о том, что скоро в семье ожидается пополнение. Когда родился Дориан и два правителя собрались на семейный совет, было решено перенести выполнение обещания на неопределенный срок, поскольку наследники династий оказались одного пола. И все было бы ничего, пока не минуло пять лет и моя мама, леди Терриния Одиссис, не решила подарить отцу еще одного ребенка. Которым и оказалась я....

   История могла бы закончиться по ранее написанному сценарию, поскольку, следуя обещанию, отец вскоре доставил меня на Рокис, где между годовалой очаровашкой и шестилетним, не по годам серьезным мальчиком был проведен обряд кровной помолвки (старый, изживший себя ритуал, но папа был очень, очень благодарен Патрику!). Однако, повзрослев, Дориан самолично отказался от договорного брака. Смутно помню, как в наш дом зашел восемнадцатилетний подросток в сопровождении отца и хорошо поставленным голосом, четко и без запинок, объяснил, что поступок папы - великая честь для семьи Детри, но, тем не менее, выбирать судьбу за меня, равно как за него, это, по меньшей мере, нецивилизованно. И, если когда-нибудь случится так, что мы повстречаемся с ним и начнем симпатизировать друг другу, так тому и быть. Договор же ни к чему хорошему не приведет.

   Я тогда подслушала разговор, сидя на лестнице и молясь, чтобы никто не засек тринадцатилетнюю шпионку, и с каждым словом Дориана проникалась к нему уважением. Не сказать, что протест воле отца был велик, тогда я еще не особо задумывалась о мальчишках, но все-таки где-то на границе сознания нет-нет, да и вспыхивали предостережения от подобного рода союзов. В общем, тогда я от души поблагодарила парня и со спокойным сердцем стала жить дальше. До сегодняшнего момента, когда папа вдруг не напомнил мне про несостоявшегося мужа...

   - Что именно я должна помнить, я с восемнадцати лет его не видела, - и откуда это предчувствие надвигающихся неприятностей, а?

   - На Рокисе неспокойно, Ари, - Маркус впервые за все время разговора остановил свой взгляд на мне. Интересно, уменьшительно-ласкательное прозвище от Арины он специально произнес, чтобы воззвать к сосредоточенности? - Кто-то планомерно занялся семьей Детри. На Патрика совершено несколько покушений, и последнее не прошло даром: президент в больнице с нешуточным ранением в грудь, и врачи делают все возможное, чтобы он остался жив. За месяц до этого чуть не ранили Дориана, в связи с чем семья Детри решилась на крайние меры и телепортом отправила мальчика с Рокиса.

   Мальчика?! Это тридцатилетний детина-то мальчик? С трудом верилось.... Хотя на фоне стареющего Маркуса, наверное, да, Дор именно им и казался.

   - Телепортом?! - сногсшибательная новость наконец-то угнездилась в сознании. - Но это же верная смерть, он стирает всю память!

   - Добавь сюда качественный морок, который наложил на Дора приближенный оракул Патрика, и получишь беспроигрышный способ сокрытия важного свидетеля, - папа сложил руки на груди и с вызовом посмотрел на меня. - Конечно, ровно до того момента, пока не понадобится вернуть его.

   - Я, конечно, искренне сочувствую семье Детри, но еще не совсем понимаю, каким именно боком в этой истории следует рассматривать меня.

   На это замечание Густав лишь усмехнулся и емко и метко пригвоздил меня к стулу:

   - Твоя мать - крылатая сирена. Именно поэтому.

   Выгнула бровь с выражением на лице, означающим, что быть дочерью крылатой сирены в своей второй ипостаси - еще не смертный приговор, тем более, если та является женой президента целой планеты, я решила ждать дальнейшего развития событий.

   - Все дело в договоре, девочка моя, - виновато проговорил отец. - В том, что когда-то я пообещал тебя в жены Дориану.

   - Ну, пообещал, ну, с кем не бывает, пап? - все равно не понимаю, что в этом было такого страшного.

   - Дело не совсем в обещании, Арина, - сурово произнес Густав. - А в том, что состоялся обряд кровной помолвки.

   Что-то неприятно кольнуло в груди, в то время как профессор начал развивать мысль:

   - То, что вы обменялись кровью и закрепили союз над священной книгой оракула, обеспечило сильнейшую ментальную связь между вами, которая активизируется в том случае, когда кому-то из вас двоих грозит беда. Твои непонятные сны - не что иное, как призыв о помощи кровного супруга. При этом, когда страдает один, другой только по эмоционально-мысленной привязке сможет с точностью до нескольких десятков километров определить местонахождение первого.