"Ммм, если уж что-то решил, то пойдешь до конца, да?" - улыбнулся паладин. - "Яблоко от яблони недалеко падает. Ну и ладно. Как только вернется офицер Чистосердечная, мы…" "Мы не знаем, когда это будет", - возразил Дарион. - "А я должен выступить как можно раньше! С каждым днем я все больше рискую опоздать! Я соберу с собою добровольцев, если ты позволишь".

"Тогда, если ты… когда ты освободишь отца", - Максвелл твердым взглядом посмотрел на юнца.- "Мы будем ждать тебя в Часовне Надежды Света". "В старой часовне на востоке?" - уточнил Дарион. "Именно", - кивнул Максвелл - "Но, прежде чем ты уйдешь искать добровольцев, ты должен знать кое-что… После нападения на твоего отца, когда Фэйрбэнкс появился в Дольном Очаге, он обвинил Рено в том… в том, что это он убил Александроса".

"Бедный Фэйрбэнкс!" - с жалостью в голосе воскликнул Дарион. - "Он, наверное, бредил! Как бы низко сейчас ни пал орден, или как жалок ни стал Рено, это же несуразица!" "Да, ты прав, я уверен. Твой брат не способен на такое зверство…" - пробормотал Тиросус, больше для того, чтобы обнадежить парня, хотя душу его самого снедали сомнения. С каждым днем деяния, чинимые Алыми Крестоносцами, пресекали все мыслимые нормы морали…

Войдя в комнату и увидев на полу разбитый кувшин и лужу воды, а также виновато склонившегося над ним мальчугана, мать пришла в ярость. "Ты сделал очень, очень плохо, Рено!" - кричала она сыну. - "Очень, очень плохо!" "Но, мам!" - шмыгнув носом, возразил паренек. - "Это же только вода!"

"Нет, сынок", - сказала она, и голос ее холодным шепотом отразился в его истерзанном разуме. - "Это не вода". Мальчик посмотрел на руки и с ужасом увидел, что они испачканы в крови. "И то, что ты сделал - это очень, очень плохо", - эхом отдавался в ушах звенящий глас матери.

Мальчик отчаянно попытался смыть кровь, но ничего не получалось. Глазами, полными слез, он посмотрел на мать, и на миг встретился с ее пустым и хладнокровным взглядом, и услышал ее бездушный шепот. "Ты будешь наказан!"

Алый Командующий Рено Могрейн проснулся в холодном поту. В очередной раз ему приснился кошмар, который до сих пор не развеялся в прохладе утренней яви. С этим немедленно нужно что-то делать, иначе он попросту сойдет с ума.

Открыв дверь своей спальни, он кликнул стражника в алой форме, охраняющего его покои. "Ты!" - хрипло рявкнул Рено. - "Приготовь моего коня, немедленно!". С этими словами он захлопнул дверь и принялся дожидаться, пока стражник исполнит приказ.

"То, что я прошу, нелегко, и если вы откажетесь - я пойму. Но те, кто пойдет со мной, чтобы увидеть моего отца свободным - сделайте шаг вперед, и я буду признателен". Дарион закончил речь, и теперь неотрывно смотрел на воинов Серебряной Зари, замерших посреди лагеря Холодного Ветра и осмысливавших сказанное. Как он и боялся, особого энтузиазма его предложение не вызвало.

"Постой, человек", - из рядов собравшихся раздался грубый, гортанный женский голос. - "Ты хочешь, чтобы мы пробрались в какую-то крепость нежити, не зная, увидим ли еще раз свет дневной, чтобы спасти человека, который, судя по всему, вполне может быть мертв?"

"Да, Грунн'хольд", - кивнул Дарион орчихе, с которой познакомился еще в первый день своего пребывания в ордене. "Но… зачем?" - недоверчиво осведомилась та. "Он - мой отец", - отвечал Дарион, и паладины возбужденно зашушукались.

"Александрос Могрейн стал легендой, грозою Плети. Той самой Плети, что истребила моих братьев!" - Кровавый эльф, что также носил доспех Зари, в истовом пылу выступил вперед. - "И для меня будет честью лицезреть, как ярость Испепеляющего воспылает вновь! Меня зовут Ферелин Отверженный Кровью, и я встану рядом с тобою". Дарион благодарно улыбнулся эльфу: стало быть, начинание его не совсем безнадежно.

"А я буду Бранниган Громовая Кувалда, сын Сеамуса Громовой Кувалды из могучего клана Диких Молотов", - широкоплечий дворф встал рядом с Кровавым эльфом, опершись рукою на рукоять молота внушительных размеров. - "И я никогда не уклоняюсь от вызова". "Спасибо вам, Ферелин, Бранниган", - молвил Дарион; внимание его привлек иной доброволец.

Шаг вперед молча сделала мрачного вида фигура, лицо которой скрывалось под темным капюшоном. Он стал пред ними, опираясь на свой черный посох с синим камнем на набалдашнике. "Здравствуй, незнакомец. Кто ты?" - спросил Дарион. "Он ничего не говорит", - шепнул Максвелл юному Могрейну. - "Все, что нам удалось узнать - это его имя, Кастильян". "Рад встрече… Кастильян", - Дарион бросил удивленный взгляд на престранного чародея и обернулся к иным воинам Серебряной Зари. - "Кто-нибудь еще?".

Защитники Света мрачно стояли, не роняя ни слова, отводя глаза. "Тогда ладно. Мы выступаем немедленно", - подвел итог Дарион. Что ж, вчертвером у них есть шансы на успех… пусть и мизерные.

Четверо воинов направились к ожидавшим на окраине лагеря грифонам, как к Дариону подбежала Грунн'хольд. "Стой, человек!" - выкрикнула орчиха. - "Без меня вы, дурни, просто помрете. У орков тоже есть отцы. Более того, мы гордимся своею родословной".

И уже через несколько минут они отправились в полет на север, к Стратолму…

"Не страшно сидеть с орчихой за спиной, человек?" - осклабившись, поинтересовалась Грунн'хольд у Дариона в полете, уже над Чумным Лесом, за которым к небесам устремлялись языки призрачного пламени полыхающего Стратолма. "Вообще-то, нет", - улыбнулся Могрейн. - "Если со мной что-то случится - кто будет управлять грифоном?" "В точку!" - засмеялась орчиха.

Дарион оглянулся на женщину, заметил за спиною другого грифона, которого оседлал тот таинственный мужчина в капюшоне. "Ты знаешь что-нибудь об этом маге… Кастильяне, так ведь?" - спросил он. "Ничего", - громыхнула орчиха. - "Говорят, что он шпион Отрекшихся. Но ты не волнуйся, я прослежу за ним".

Стратолм полыхал. Уже несколько лет разрушенные дома города пылали, поддерживаемые черной магией, и никто так и не смог их потушить - никто и не пытался. Город загорелся еще в тот день, когда принц Артас Менетил решился "очистить" город от всех больных чумою Плети, просто убив их, еще живых и свободных от воли Нер'Зула. Город горел, когда пал Лордерон, когда на другом краю мира смертные расы сдерживали натиск карающего пламени Легиона, когда Артас стал Королем Мертвых. Город пылал, когда ступил в него Александрос Могрейн и его братство, чтобы отомстить поругавшей их земли нежити, и когда великий Испепеляющий пал под его стенами.

Город пылал и сейчас, когда юный Дарион Могрейн летел сюда, вместе со своими братьями по оружию, чтобы спасти отца. "Стратолм прямо перед нами", - обратилась к Дариону Грунн'хольд. - "А я не вижу твоей летающей крепости".

"У меня есть одна мыслишка", - задумчиво ответил Дарион, пристально всматриваясь вдаль. - "Стратолм - город вечных огней, а значит и эта завеса дыма никогда не пропадает. Возможно, ее используют, чтобы спрятать крепость от чужих глаз". "Весьма неплохо, человек", - улыбнулась орчиха. - "Ты умнее, чем кажется на первый взгляд. Вот только странно, я не вижу тут никакой охраны". Клубы черного дыма действительно скрывали зловещий некрополь, недвижно зависший в небесах - цель их путешествия, Наксрамас.

"Это потому, что только идиоты, подобные нам, могут стремиться сюда!" - громыхнул со спины пролетавшего рядом грифона дворф Бранниган. "Вполне может быть, Бранниган", - крикнул сидящий за его спиной Кровавый эльф. - "Но, быть может, это и потому, что внутрь не пробраться иначе, как с помощью магии". "А те вот черепа могут быть чем-то вроде сточных труб, Ферелин", - заметил Дарион, указал на огромные зловещие гравюры в форме людского черепа с открытым ртом на темных стенах некрополя. - "Нужно взглянуть поближе".