— Ты же знаешь, что можешь.

— Ты думаешь, он...думаешь...влюблён в тебя?

Теперь моя очередь быть в оцепенении. Ее слова поражают меня словно бомба, которая взорвалась у меня в груди. Мой внутренности скручиваются от употребления слова люблю и Николаса в одном предложении. Влюблён в меня? Я пользуюсь моментом, чтобы переварить этот вопрос внутри себя. Вряд ли он влюблён в меня. Я не знаю, испытывал ли он нечто подобное кому-нибудь ещё. Но мне хочется думать, что Николас способен на это, а, то он кажется, большую часть своей жизни был игроком. Нет, я убеждена, всё, что он чувствует ко мне — это увлечение и то мимолетное. Он просто привык получать всё, что он хочет, а я просто ещё одна женщина, за которой он охотится.

— Я спрашиваю, это потому, что никто не бьёт своего лучшего друга кулаком в лицо из-за девушки, которую собираются бросить на следующий день. — Кэрол смотрит на меня твердым взглядом. Она знает, о чём я думаю, но я сомневаюсь в том, что Николас на самом деле чувствует это ко мне. Конечно, он настойчив, когда мы вместе и у него нет проблем, когда он говорит мне, что любит трахать меня, но любит ли он меня на самом деле... это уже совсем другое дело.

— Если честно, иногда я не уверена, что он чувствует.

— Как ты к нему относишься? — спрашивает Кэрол.

Я так боялась подобных чувств к нему. В последний раз, когда я любила кого-то, всё закончилось плохо. Я знаю, что я сильная, но ваше сердце может выдержать так много, прежде чем вы потеряете себя. Хотя временами я думаю, что, потеряться с ним будет не так уж и плохо. Я глотаю растущий ком в горле, когда Кэрол берёт и сжимает мою руку. Хочется верить, что всё сработает. Что жизнь припасла для меня сказочный конец, но после всего, что случилось – сказки, сейчас кажутся, полной ерундой.

— Иногда мне кажется, что мы знаем друг друга давно, а в другой раз, что я едва его знаю, — признаюсь я.

— Думаю, можно с уверенностью сказать, что иногда даже зная о ком-то немного, можно влюбиться. — Слова Кэрол обнадеживают, но они все равно не избавляют от неопределенности, омрачая мои мысли о будущем с Николасом.

— С каких пор ты стала такой мудрой? — говорю я, улыбаясь.

Кэрол смеется, обнимая меня за плечо и легонько сжимая его. — Я всегда была мудрой.

— Кэрол, я помню, что в колледже, ты всегда была слишком занята, пьянствуя с ребятами из братства, чтобы давать мне такие мудрые советы. — Я смеюсь, вспоминая о том, как наблюдала, как Кэрол выпила пиво, не отрываясь, чтобы доказать, что она была не хуже парней. Она была силой, с которой считались во время вечеринок в колледже. У меня никогда не хватало смелости, подойти к парню и сказать, чтобы он трахнул меня в подсобке, но я несколько раз видела, как Кэрол делает это.

— Так ты собираешься позвонить ему?

— Я не знаю, должна ли я. — Возможно, Николас звонил насчёт работы, связанную с понедельником.

— Конечно, должна, — говорит Кэрол.

— Я не могу просто взять и начать отношения с ним.

— Бекка, я думаю, что слишком поздно притворяться, что между вами ничего не было. Ты ещё не уяснила?

— Уяснила, но я отказываюсь быть любовницей.

— А кто сказал, что должна быть?

— Сомневаюсь, что в ближайшее время он бросит свою невесту.

— Ну, может быть, поэтому он хочет с тобой поговорить.

От её слов меня трясёт. Если Николас разорвёт помолвку с Элисон, это будет очень большим поступком. Я понимаю, что Кэрол хочет, чтобы я поверила, что он заботится обо мне, чтобы сделать это, кажется, и Тристан тоже хочет, чтобы я поверила в это тоже самое, но разрыв помолвки будет означать больше, чем просто не женится. По словам Тристана, это означает потерю компании и разочарование его семьи в нем. Но теперь я знаю, что значит для Николаса семья. Я видела боль в его глазах каждый раз, когда кто-то упоминает имя его покойного брата. Я хочу быть с ним, но я никогда не смогу попросить его отказаться от всего этого ради меня.

— Я просто буду игнорировать это, — говорю я.

Кэрол смотрит на меня с грустью, которая отражается в ее улыбке. — Хорошо, Бекка. Хорошо.

Ребекка

В понедельник утром, я просыпаюсь, чувствуя себя ужасно. У меня пульсирующая боль во лбу, в висках, и в глазницах из-за заложенности носа. Потратив дополнительные двадцать минут, чтобы собраться, я наконец в состоянии покинуть квартиру и отправиться на работу. В офисе, я обнаруживаю Кена, стоящего рядом с моим отсеком. Он смотрит на стену с чашкой кофе в одной руке, а другой нервно барабанит по верхней части бедра. Не помню, что когда-либо видела его таким встревоженным, но я предполагаю, что он, наверное, ждёт, чтобы отчитать меня за прошлую пятницу. Я чувствую себя ужасно за то, что кинула его на нашем первом свидании. Я не сомневаюсь, что он видел, как я уходила с Николасом. Я наслаждалась временем, проведённое с Кеном, вероятно, было глупо с моей стороны, принимать его предложение пойти на свидание. А также было очень неудобно перед Кэрол. Хотя она, кажется, не прыгала от радости при мысли, что я встречаюсь с её двоюродным братом.

Я иду по коридору между стеной и рядами кабинок. И очень надеюсь, что Кен простит меня, мне бы не хотелось, что между нами чувствовалась неловкость. Особенно, когда мне приходится работать в непосредственной близости от него, плюс он семья Кэрол.

— Доброе утро, — говорю я.

Кен поворачивается ко мне, и к моему удивлению, его лицо расплывается в улыбке.

— Ребекка, вот ты где, — говорит он с облегчением. — Мне нужно поговорить с тобой. — Кен ведёт меня в свой кабинет и закрывает дверь.

Я поднимаю брови в замешательстве, когда он запирает её. Что происходит?

— Невеста Николаса, Элисон Прайс, ищет тебя, — говорит он.

Она ищет меня? Несмотря на холодные взгляды, которыми она всегда одаривает меня, когда я нахожусь в её присутствии, фактически я никогда не разговаривала с ней более пяти минут. Хотя вечер пятницы не сделал ничего, чтобы завоевать её благосклонность. На данный момент, я бы не удивилась, если она думала, что я трахалась с Николасом. Я имею в виду, как ты можешь злиться и бить своего лучшего друга за поцелуй женщины, которая не является твоей невестой?

— Может ты знаешь, зачем она меня ищет? — спрашиваю я, чувствуя, что перебрала все темы, на которые я могу поговорить с ней, особенно когда я плохо себя чувствую.

— Честно? Думаю, что она здесь, чтобы поговорить с тобой о той ночи в Riptide.

— Что заставляет тебя так говорить?

— Ты бы видела её, когда она покидала клуб. Она устроила сцену у выхода. Она практически закатила истерику, круша всё на своём пути. Если бы она не была VIP-персоной, я уверен, они бы вышвырнули её.

— Она в офисе?

— Она в здании. Я попросил Мэри задержать её внизу, пока не переговорю с тобой. Я подумал, может быть это дурные вести. Мэри сказала, что Элисон не в настроении.

— Николас знает, что она здесь?

— Он, наверное, заперся в своём кабинете и работает над бюджетом на новый финансовый год.

— Хорошо, думаю от неё невозможно спрятаться.

— Используй мой кабинет, — говорит Кен. — Там будет более уединённо, чем твоё рабочее место.

— Спасибо.

— Ребекка, я также хотел сказать тебе, что понимаю, почему ты пошла в Riptide. Мне не нравится, но я знаю, что ты относишься ко мне как коллеге, и я не собираюсь конкурировать с Николасом Стонхейвеном за тебя, если у меня нет хоть малейшего шанса на победу, — говорит он, изучая моё лицо.

— Я просто не хочу, чтобы ты страдала, как другие женщины, которые работали здесь. Не попадись в сети его обаяния. Не будь как все другие девушки. Ты другая, и я имею в виду, что ты лучшая.

Сначала я подумала, что слова Кена будут раздражать меня, но после всего, что он сделал для меня, я поняла, что некоторые люди имеют различные способы, показать вам, что они о вас заботятся. Для моей матери, это мольба о внуках, для Кэрол, это преследование меня насчёт моих чувств, а для Кена, это предупреждение, и неважно хочу ли я это предупреждение или нет. Я должна быть благодарна, что есть так много людей, кому я не безразлична.