Ум, честь и совесть

автор Владимир Веретнов

Содержание

Пролог

Вечер был мягким и теплым, не смотря на конец октября и обещанные на ночь заморозки. Небо было светло-голубым, с разводами легких, растянутых нежной широкой кистью облаков, отливающих розовым в свете заходящего солнца. Осенняя листва уже вся пожелтела, однако не спешила покидать насиженные за лето ветви деревьев. Листья сплетничали, слегка шурша и шепелявя на своем языке, возможно обсуждая последние новости, возможно готовясь к скорой кончине. Видимо так и мы будет беседовать друг с другом о своих болячках на старости лет.

Иван шел по пыльному асфальту знакомой ему дороги с работы домой. Ему было двадцать пять, он был молод, высок и хорош собой. Черный, кучерявый чуб свисал на глаза, спрятанные под густыми бровями. Девушки любили его за худое лицо, с чертами, будто высеченными из камня, характерный нос и острый, прожигающий до костей взгляд. Отец всегда говорил ему, что это в нем играют цыганские корни, доставшиеся то ли от прадеда, то ли от двоюродного дяди.

Иван шел и думал о том, что погода действительно замечательная, что сейчас не мешало бы где-нибудь побродить, возможно, присесть у фонтана с красивой девушкой, или просто прогуляться с ней до зари, или даже, если будет такая возможность, встретить рассвет в ее постели. Желание прекрасное, но только…

Его всегда мучило это но. Не секрет, что финансовый вопрос почти всегда является определяющий в наше прекрасное время. Возможно, именно поэтому в нас возникает непреодолимое желание продавать себя в рабство работодателей, чтобы каждое утро, с восходом солнца, уходить работать до позднего вечера, получая за это жалкие гроши, которые, не смотря на их малое количество, приносят нам огромную радость. Конечно, радость эта притупляется, когда желаешь их потратить. Ведь то, что ты хочешь, стоит всегда дороже того, что ты можешь себе позволить. Отсюда и возникает это невозможное, вечно преследующее нас всех НО.

Вот и Ивана мучило это самое НО, приходящее каждый раз, когда он шел домой после получения зарплаты. Казалось, деньги в кармане есть, но на них еще жить целый месяц, а жить хочется уже сейчас. И какие только мысли не посещали его голову в этот момент: от попытки взять кредит в банке, до трудоустройства на другую работу, или на две работы сразу. В такие моменты он понимал, что счастье его заключается в том, что он не женат, не обременен семьей и детьми, что снимает он маленькую комнату в общежитии, что для жизни ему требуется совсем мало. Хотелось, безумно хотелось сорваться в какой-нибудь ночной клуб, заказать шикарный стол, собрать старых друзей и показать им, что у тебя в жизни все хорошо, и ты можешь себе позволить подобную роскошь. Но старые друзья были уже обременены семьей, они пошли по другому пути, отдав себя в рабство совершенно бескорыстно, с полной отдачей. Только он еще был холост, и, что не менее важно, был этому рад.

Октябрьский вечер втягивал в себя солнечный свет, поглощал его, солнце ослабевало, и, совершенно бросив попытки удержаться, свалилось за черту горизонта. Ночь приняла город в свои ласковые и нежные объятия.

Идти домой нашему герою совершенно не хотелось. Тем более, была пятница, тем более в кармане были деньги, тем более, хотелось праздника.

Иван решил где-то отдохнуть и зашел в одну из многочисленных кафешек, чтобы перекусить, и, по возможности выпить хорошего пива. Двери, словно по мановению руки, раскрылись перед Иваном. В мгновение в голове его пронеслась мысль о возможном проведении небес, открывающих перед ним дверь в будущее, возможно кратковременное, счастье, о ярком знаке судьбы, но эту мысль прогнал вывалившийся из кафешки, безумно пьяный мужчина, лет пятидесяти, еле стоящий на ногах и чуть не упавший с крыльца. Остановившись, чтобы поймать утраченное равновесие, мужчина тяжело спустился с крыльца, подошел к ближайшему тополю и излил на него всю нечисть, которая накопилась в его желудке. Алкоголь больше не желал находиться в этом пьяном теле. Мужчина с безразличием посмотрел на свое творение, повернулся к дереву спиной, чтобы продолжить путь, остановился на секунду, чтобы собрать мысли в единый поток и точно определить, в какой стороне находится его дом, после чего попытался сделать шаг, но, то же самое пресловутое НО, не дало ему продолжить путь. Он упал, совершенно без сил и желания продолжать путь, упал и уснул прямо в той луже нечистот, которую только что сам создал.

Мерзкое чувство отвращения охватило Ивана, и, поначалу, даже отбило желание заходить в кафе, но, желание праздника и четкая вера в себя пересилила отвращение к увиденному слабому, не умеющему рассчитать собственные силы человеку, и Иван зашел внутрь.

Лиха беда - начало

В зале кафе играла музыка, слишком громкая, чтобы вести застольные беседы и слишком тихая, чтобы пуститься в отчаянный пляс, однако, как подсказывал Ивану внутренний голос, под такую музыку танцуют только пьяные старики. Освещение зала было приглушенным, отчего можно было с трудом разглядеть людей, сидящих за дальними столиками. Иван прошел к барной стойке.

- Добрый вечер, - ласковым голосом сказала молодая красавица и мило улыбнулась, как старому знакомому, - что будете заказывать?

- Для начала бутылочку пива, - улыбнувшись в ответ, сказал Иван.

- Мадмуазель, будьте любезны, водки и курочки гриль, как в прошлый раз, - раздался голос справа.

Иван невольно развернулся, чтобы увидеть, кто такой громкий и сильно пьющий. Не то, чтобы его так сильно волновало, кто это именно, просто праздное любопытство заставило повернуться в сторону источника шума. Это лицо он ожидал увидеть менее всего. Перед ним стоял ни кто иной, как Никита.

- Твою мать, ты ли это? - Иван просто не смог сдержать своих эмоций, он лет пять не видел своего одноклассника.

- Опаньки, - тихо сказал Никита, - неужели сейчас меня будут обнимать? - при этой фразе он распростер свои объятия для одноклассника. - Сколько лет, детский стыд, как ты? Дела? Жена? А, какая жена, откуда, это же ты! Каким образом?

- Шел мимо и решил зайти.

Разговор продолжался на громких тонах и не мог не привлечь внимания официанток и администратора кафе. Остальным посетителям казалось было совершенно все равно кто и как громко говорит. Казалось, выхвати сейчас разговаривающие оружие и начни стрелять друг в друга, никто даже не пошевелится, если не будет прямой угрозы именно ему. Трудно точно объяснить, что именно тому виной. Или личная замкнутость каждого посетителя и нежелание пускать кого-либо в свой ближайший информационный круг; или воспитанность и нелепая толерантность, вбиваемая с детства в каждую голову, основанная на равенстве полов, наций, сексуальных ориентаций, социального положения и прочего бреда.

- Пошли за мой столик, брось это гребанное пиво, сегодня мы гуляем жестко! - прокричал Никита.

Они пили и вспоминали свои детские годы, обсуждали современную молодежь, только что закончившую школу, рассуждали на тему женского контингента в мире в целом и в данном кафе в частности. Они пили до закрытия, а после решили продолжить и направились в ночной клуб, где намеривались снять девушек для увеселения.

Проснулся Иван в неизвестном ему доме, на чужой кровати, в объятиях двух девушек, совершенно не помня себя. Солнце уже во всю силу освещало город за окном, люди суетливо бегали по дорогам, машины, как и принято, спешили в различных, никому не известных, направлениях. Интересно, а сами водители в курсе, куда конкретно они едут? Он четко помнил, что вчера собирался выпить немного пива, помнил, что встретил одноклассника Никиту, помнил, что пошли в ночной клуб, а все остальное просыпалось в голове мелкими стоп кадрами. Голова и чувство реальности медленно, как ленивый рассвет, просыпались. Вместе с ними просыпалась и головная боль, вечный друг похмельного синдрома. Иван встал с кровати, откинув руки девушек, обнимавших его, оглядел их, действительно, они были хороши собой. И как они клюнули на них, пьяных и не очень богатых. И, собственно, чьи это апартаменты? И где собственно Никита? Иван вышел из спальни в узкий коридор, который вывел его прямиком на кухню.