Ждать вражеский флот долго нам не пришлось. Только — только наши корабли заняли свои места в строю и мы связали все их искины в единую сеть под командой нашего станционного искина, который и без того имел гигантские вычислительные мощности, так как мы на этом не экономили, как из гиперпространства стали появляться корабли вражеского флота. Первыми шли агарцы, аграфы были последовательны и всегда старались первыми поставить под убой союзников. Выходя из гипера, корабли рассредоточивались и по мере выхода всё новых и новых кораблей стали строится в боевой порядок. Лёгкие корабли впереди, за ними средние и в конце тяжелые, агарцы и аграфы предпочитали не рисковать своими тяжелыми кораблями, а потому они обычно держались позади, за легкими и средними. Расстояние между противоборствующими сторонами было ещё довольно большим, но вот боевые платформы наших диспетчерских станций были разбросаны на достаточно большом расстоянии, а потому они первыми и вступили в бой, открывая огонь сразу же, как только корабль противника оказывался в зоне действия их оружия. В обычной обстановке их вполне хватило бы для уничтожения противника, но в данном случае врагов было слишком много, а потому по мере того, как из гипера выходили всё новые корабли, огонь вражеского флота усиливался и платформы гибли одна за одной. Особого урона они объединенному флоту вторжения не нанесли, но всё же смогли уничтожить несколько десятков кораблей агарцев, в основном легких и нанести повреждения вдвое большому количеству своих противников. Остальные корабли потерь и урона не понесли, но были вынуждены расходовать своё топливо и энергию, так что и это было нам на руку. Пока автоматические платформы вели бой, мы терпеливо ждали врага, все вновь пребывающие корабли классифицировались и наш станционный искин мгновенно просчитывал порядок ведения огня с учетом новых целей. В первую очередь уничтожению подлежали тяжелые корабли противника, как самые опасные. Когда из гиперпространства вышел весь флот вторжения, то оказалось, что он только ненамного превосходит нас по количеству кораблей, раза в полтора, не больше. На что они рассчитывали было непонятно, ведь по классу наши корабли сравнялись, а то и ненамного превосходили корабли аграфов, про агарцев вообще разговору не было, они вчистую проигрывали нам по ТТХ своих кораблей и их к слову было около трети от общего количества объединенного флота. Исходя из этого, мы имели столько же кораблей, сколько и ушастые, только кроме них в нашем распоряжении были два Бастиона и ещё два в резерве на охране Врат, диспетчерские призмы и возможность быстро получить помощь от юпитерианской эскадры, которая составляла наш резерв.

Наконец добив ближайшие к ним боевые платформы и построившись в боевой ордер, зайцы и работорговцы пошли в атаку. Расстояние между противниками быстро сокращалось, по мере вхождения флота противника в зону их действия, по нему открывали огонь всё новые боевые платформы диспетчерских станций. Время продвижения противника это не сокращало, но действовало им на нервы и заставляло тратить энергию и ресурсы на свою оборону и уничтожение наших платформ. Массовые пуски противокорабельных ракет и торпед заставляли их расходовать зенитные противоракеты, а попадания по силовым щитам отбирало их мощность. Никого уничтожить или хотя бы повредить боевые платформы больше не смогли, слишком много было кораблей противника, но заставили его значительно потратиться на защиту от себя и на своё уничтожение. Нам естественно это было на руку, так как вражеский флот по мере приближения к нам пускай пока и не намного, но слабел, а в бою любая мелочь может стать решающим фактором, который принесет тебе победу. Как только вражеский флот вошел в зону поражения, так сразу же Старсейверы и Бастионы открыли по нему огонь, их первоочередными целями были агарские линкоры. Зайцы были ещё вне зоны гарантированного уничтожения, а потому пока мы стали выбивать агарские тяжелые корабли. Противник тоже не остался в долгу и открыл шквальный огонь по нам, прикрытые силовыми полями с Талисманов мониторы пока потерь не несли, собственную энергию на это тоже не тратили и ждали, когда передовая линия противника войдёт в зону эффективного действия их орудий. Пока они только произвели массированный пуск ракет, в короткое время произведя пять полных залпов, а пользуясь ещё достаточно большим расстоянием до противника, корабли снабжения лихорадочно перегружали на мониторы новые ракеты, пока была такая возможность. Пять волн противокорабельных ракет, в общей сложности больше ста тысяч устремились навстречу агрессорам. Не смотря на открывших массированный зенитный огонь агарцев и поддержавших их аграфов, а также массы выпущенных зенитных ракет, не менее пятнадцати процентов наших противокорабельных ракет достигли своей цели. Они рвались на их силовых щитах, расцветая вспышками литониевых разрывов, срывая или значительно сажая их. За время полёта ракет, флоты ещё больше сблизились и в момент их подрыва, мониторы уже могли вести эффективный огонь, чем они незамедлительно и воспользовались поддержанные Финистами. Передовая линия агарцев с сорванными или почти посаженными силовыми щитами начала нести от слаженного огня землян сильные потери. К тому моменту, когда противоборствующие флоты достигли средней дистанции, половина передовой линии агарцев из легких и средних кораблей была уничтожена, а среди задней линии линкоров и тяжелых крейсеров были довольно серьёзные потери от Бастионов, Старсейверов и Кронштадтов. Не смотря на сильный ответный огонь мы пока потерь не понесли, но Талисманы уже не справлялись со своей задачей и Бородино пришлось на полную мощность использовать собственные щиты, сконцентрировав в лобовой проекции восемьдесят процентов их мощности. Продолжая обмениваться ударами флоты сближались и теперь уже наши противники выпустили огромную волну противокорабельных ракет и торпед, которая раза в три превышала нашу, видимо видя с какой скоростью растут их потери, они не захотели ждать, когда мощность их ракетного залпа ещё больше уменьшится. Теперь пришел уже наш черед защищаться от ракет и тут нам сильно помогли истребители, которые крутились сразу же за расположившимися в линию мониторами. Заняв пространство между ними, Финисты открыли огонь по ракетам, создав перед линией наших кораблей настоящий огненный вал. Уничтожить все выпущенные по нам ракеты и торпеды мы тоже не смогли, слишком уж их было много, но защищая более тяжелые корабли, Финисты подставлялись под них если не могли сбить и тем самым сберегая нам мониторы. Всем этим руководил наш станционный искин, так как ни один человек не смог бы обработать всю ту, огромную информацию, которая ежесекундно менялась. Ракетный залп мы пережили вполне благополучно, потеряв лишь незначительное на общем фоне число истребителей. К моменту, когда флоты сблизились до малой дистанции, практически все корабли агарцев были уничтожены и мы принялись за вконец обнаглевших зайцев. К этому моменту мы достигли количественного паритета, сами почти не понеся потерь, за исключением боевых платформ диспетчерских станций и истребителей, а вот дальше стало тяжелей. Используя мониторы, как щит, мы по возможности берегли корабли с экипажами и эта тактика давала свои плоды, невосполнимых потерь среди пилотируемых кораблей у нас пока не было. Повреждения получили очень многие корабли, но пока ни один из них не был уничтожен. Наиболее пострадавшие отводились в тыл для избегания ненужных потерь. Когда аграфы приблизились к нам на близкое расстояние, то под прикрытием Финистов, на них рванулись Камикадзе, также ведя по ним огонь из всех своих орудий. Не менее половины брандеров сумело прорваться сквозь строй противника и пошла на таран, то тут, то там они взрывались, уничтожая или серьёзно повреждая средние или тяжелые корабли ушастиков. Истребители аграфов тоже не бездействовали, по мере своих сил стараясь помешать нашим Камикадзе, но их перехватили Финисты и прямо перед и среди кораблей аграфов закрутилась карусель из истребителей, при этом нередко повреждённые Финисты шли на таран вместо брандеров, только они предпочитали легкие корабли противника. Нанести большой урон среднему и тем более тяжелому кораблю они не могли, а потому искин направлял их к ближайшему лёгкому. Входить в клинч с нами, аграфы не решились, нам это тоже было ни к чему, а потому остановившись и активно маневрируя, они продолжили бой на малой дистанции, но особых успехов не добились. Да у нас пошли потери, правда к счастью это были только Финисты и Бородино, тяжелые и средние корабли получали только повреждения, причем искин тщательно следил за тяжестью получаемых в бою кораблём повреждений. Все получившие довольно большие и тяжелые повреждения корабли немедленно отводились назад и уже из‑за спин своих товарищей продолжали вести огонь, пускай и не такой результативный. Чаша весов, как и у Надежды стала клониться в нашу сторону, нам даже не пришлось пускать в ход наш резерв, юпитерианскую эскадру. За второй час битвы мы почти полностью выбили легкие корабли аграфов, после чего их флот стал отходить, увидев, что они проигрывают эту битву. Только тогда искин дал приказ двигаться нам вперёд, только он мог правильно оценить положение и принять верное решение. Разумеется, его приказы наши адмиралы могли отменить в любой момент, но вот только повода для этого он так и не создал. Включив глушилки, что бы аграфы не смогли смытся, наш флот двинулся вперёд. Бастионы пришлось оставить возле базы, у них не было необходимых в преследовании скорости и манёвренности, они хороши только в обороне, а сейчас мы сами перешли в атаку. Пока была такая возможность, они поддерживали нас своим огнём, но вот им пришлось его прекратить, так как сражение значительно отодвинулось от станции. Ещё около часа мы преследовали противника, не давая ему сбежать, пока остатки аграфского флота не сдались. В этом сражении мы потеряли почти все свои истребители, все брандеры и больше половины мониторов, ещё большое количество Фениксов и Кронштадтов получили повреждения различной степени тяжести, были у нас к сожалению потери и среди экипажей, правда к счастью совсем небольшие, сто пятьдесят девять человек погибли на своих постах, ещё больше тысячи получили ранения различной степени тяжести, но ни одного управляемого корабля мы не потеряли.