Очнулся я от барабанного боя с бубенцовыми переливами. Даже не понятно, то ли это у меня голова так гудит, то ли еще что. Открываю глаза - темно и дышать трудно. Медленно с трудом подношу непослушную руку к лицу и нащупываю что-то шершавое и толстое. Валенок они мне на морду лица напялили, что ли? Пытаюсь снять с себя этот толстый колпак, дышать- то почти нечем, меня охватывает паника и на последнем дыхании (буквально!) я стаскиваю эту гадость. И тут же мне в лицо дунули какой-то сухой цветочной дрянью, которую я принял в свой задыхающийся открытый рот. Как я чихал и кашлял! До кровяных соплей. Зато потом гул в голове прекратился, боль ушла, и я стал воспринимать мир. Лежу на топчане в избушке с закрытыми окнами. По левую руку Николаша сидит. Справа какое-то чучело с перьями на голове тихонько завывает, позвякивая бубном в руке.

– Кто это? – спрашиваю у охотника.

– А это шамана к тебе позвали. Лечит тебя.

-Понятно, ну, я пошел (не в себе я малость был), пытаюсь приподняться, и тут же в глазах потемнело.

– Лежи, не вставай, через седьмицу поправишься, – подал голос шаман. – Спи, давай – и я сразу уснул.

Утром проснувшись, я почувствовал, что мне полегчало, шум в ушах был, да и голова кружилась, но проснулся аппетит и я с удовольствием выпил наваристого бульона, который предложила ухаживающая за мной хозяйка избы. Потом через силу приподнявшись, сходил в лохань, стоявшую под кроватью, и без сил откинулся на пропотевшую подушку. Лежу и думаю. На больную голову мысли какие-то мрачные приходят. Лежу, никому не нужен, неизвестно даже, где нахожусь. Похоже, все меня забыли, поговорить не с кем. Не с бабой же, которая за мной горшки выносит? Она к тому же, кажется, глухонемая, ни одного слова от нее не слышал. Вот такие мысли приходили в мою контуженую голову почти каждый день, пока не встал на ноги. В этот же день меня навестил Митька.

На свежий воздух я выбрался через неделю, как и обещал шаман. Оказалось, меня на хуторе держали. Устроился я на завалинке. Хорошо, солнышко яркое, слегка подморозило, из ельника идет густыми волнами хвойный настой, так я сидел – наслаждался покоем, пока не появился Митька.

– Рассказывай, – приказал я, когда он уселся рядом.

– А о чем рассказывать-то? О том, как тебя шарахнуло взрывной волной, а потом я нес тебя три версты, пока наши на встречу не попались?

Улыбаюсь: – Да ладно, виноват, конечно, признаю - поторопился, но уж очень на корабль посмотреть захотелось. Охранник на корабле один был?

- Да, а шхуну мы уже в бухту у Красного камня перегнали. Я как снял пирата, к тебе подхожу, а ты как неживой. Бросил оружие, ну, и дунул, в сторону крепости.

– А зачем пел пока бежал?

Митька смутился:– Понимаешь, так легче передвигаться, да и от мыслей отвлекает.

Далее он рассказал о последних событиях. Палисад уже почти весь поставили. Три дома внутри крепости построены, теперь конюшню и крытый загон для скота строят. Дозорные во главе с Николаем ежедневно обходят верст по тридцать в округе, да и секреты поставили на наиболее опасных участках. Народу еще прибавилось, и теперь Митька ежедневно проводит военные занятия с мужиками.

– Домой не хочется вернуться?

Митька пожал плечами: – Нет, что я там забыл? Здесь дело живое, да и интересно на новом месте, опять же море рядом.

Так мы с ним проболтали до самого вечера. Ушел он уже на закате, а рано поутру меня навестил Николай. С ним решали хозяйственные вопросы, но я чувствовал, не они главные, что-то он хочет спросить, но не решается.

– Николаша, ты не ходи вокруг да около, говори, что нужно? – Смотрю, мнется, но наконец, выдавил из себя: – Василич, мы тебе конечно благодарны за все, но объясни, как дальше-то будет?

– В смысле?

– Ну, как хозяйствовать будем, налогов сколько платить, опять же, кто старшим останется, когда ты уедешь?

- Старший, конечно я, но в мое отсутствие всем заправлять вы с Митькой будете, ты - хозяйственной частью, Митька – военной. Налоги платить будете со второго урожая десятую часть в мою казну. И дружину на свой кошт содержать будете. Дружинников постоянных больше дюжины не потянете. Оружия и боеприпасов вместе с захваченным у пиратов у вас теперь более, чем в достатке. При случае более полусотни мужиков под «ружье» поставить сможете. Теперь вы- сила! И от пиратов и от рейдеров легко отобьетесь. Николай просветленно взглянул на меня и облегченно вздохнул. Наверное, рассчитывал на более тяжелые условия.

Выехал я через неделю. Конечно страшновато до дрожи пониже спины одному пробираться до дому, но я был упакован неплохо. Помимо АК с подствольником вооружился пистолет – пулеметом «каштан». Вроде штука неказистая, а бьет довольно кучно и патрон у него большого калибра. Оружие это редкое, в Арсенале всего шесть единиц нашлось. Я один пристрелял и взял с собой в дорогу, но пока еще к нему не привык. Боеприпасов в обратную дорогу взял не мало - около десяти килограмм на вес получится. Больше Ворону будет просто огорчительно нести на себе. Хоть он конь и мощный, все же более ста двадцати килограмм и для него тяжко будет.

До постоялого двора в Горушках я добрался без помех за четыре дня. В общем - то можно было проехать мимо, но уж очень хотелось переночевать в тепле и поесть горячей похлебки со свежим хлебом. В зале трактира находился только сам хозяин. Он мельком выглянул в окно, выходящее во двор, и подскочил к моему столу.

– А где же ваши спутники, господин хороший?

Я что-то задумался о своих планах на будущее и поэтому брякнул: - Один я на этот раз.

Вот идиот! Надо было сказать, что к вечеру подъедут. Взглянул в бегающие глаза хозяина и все понял. Придется от похлебки отказаться.

– Значит так, любезный, запеките мне пяток яиц в скорлупе и хлеба свежего принесите. Хозяин умчался на кухню выполнять заказ. Еще с прошлой встречи я все вспоминал, кого он мне напоминает? Но тогда мысль мелькнула и пропала. А вот сейчас от нечего делать стал перебирать в уме. На нашего трактирщика – Толю… Нет. Тот хоть мужик фигуристый и объемный, что присуще мне кажется всем трактирщикам, нет у него в глазах плутовства с жесткой наглостью. Вспомнил! Был такой умник - Шамилем его звали, упокой господи его душу. Был он помощником одного из владетелей территории в Полисе, даже пытался воевать с нами, украв по случаю дядю Изю, но где ему со стариком умом равняться. За несколько дней находясь в плену, Изя сумел полностью деморализовать охранников, а я разобрался с самим Шамилем.

Со стороны кухни доносился, звон посуды и довольное покряхтывание трактирщика. Похоже, и хлеба не стоило заказывать. Вместо пива попью родниковой водицы, благо набрал полную флягу на месте последней стоянки. Ночевать придется в конюшне, иначе могут Ворона увести. Одинокий путник в чужой местности вообще прав не имеет. Пока думал, передо мной нарисовался трактирщик и торжественно выставил на стол тарелку с хлебом и жбан с пивом. Я понюхал – пиво пахло замечательно.

– А этого я не заказывал.

– Дык, это бесплатно, так сказать подарок от заведения. -Вот молодец! Он что, меня за дурака держит?

– Я вообще хмельного не пью, - заявляю нагло трактирщику. Он в прошлый раз точно видел, как мы с Николашей свою самогоночку употребляли. Трактирщик что-то пробурчал, но кувшин унес.

Через полчаса перекусив печеными яйцами, я уже устраивался на сеновале в конюшне. В приоткрытую дверь было видно как трактирщик, выйдя на крыльцо, шепчется о чем-то со своим помощником. Не обратив на это внимание, я отвернулся к стенке, получше укутываясь в полушубок. Зря я это сделал. Через пару мгновений створки двери сошлись, и я услышал, как задвигается в скобы тяжелый брус.

– Эй, хозяин, что за дела?

– Должен, ты мне прошлый раз остался, – донеслось из-за двери.

– Да я же с тобой мешком соли рассчитался! За полмешка в Полисе раба купить можно, а за два, так и коня.

– Вот коня оставишь и оружие тоже, мы тебя и отпустим. А не сдашься, так счас мой поваренок людей приведет, мы и сами все возьмем.