ФОРСИРОВАНИЕ ДНЕПРА И ЗАХВАТ ПЛАЦДАРМОВ НА ПРАВОМ БЕРЕГУ

Потерпев жестокое поражение на подступах к Днепру, противник пытался во что бы то ни стало остановить советские войска на Днепре. Немецкое командование стянуло основные силы своей армии к полосе мощной обороны по Днепру и реке Молочной, рассчитывая прочно обосноваться на этом выгодном рубеже. Немцы стягивали сюда резервы отовсюду. Известно, например, что в октябре на Днепре появились даже дивизии с Ленинградского фронта. Многие солдаты и офицеры пополнения прибыли сюда из Франции.

Немцы около года перед этим писали и говорили об укреплённой ими линии Днепра, как о неприступном рубеже, за которым они могут чувствовать себя в безопасности. 8 октября фашистское радио хвастало: «Восточный фронт сейчас более прочен, чем когда-либо. Немецкие войска заняли надлежащие позиции на западном берегу Днепра, как это было предусмотрено, понеся при этом небольшие потери».

На протяжении всего своего катастрофического отступления немцы жили мечтой удержаться на Днепре. Нельзя сказать, чтобы утверждения немцев о мощи Днепровского оборонительного рубежа не имели оснований. Трудно представить себе более выгодный оборонительный рубеж, естественные свойства которого усиливались сооружениями развитой и глубокой немецкой обороны.

Широк и многоводен Днепр. У Киева даже в узких местах он достигает 500–600 метров в ширину. Глубина же его местами доходит до 12 метров. Но не только в этом были трудности форсирования Днепра. Они усиливались ещё и тем, что противник, стоявший на высоком западном берегу реки, резко господствующем над восточным, получал большие преимущества в наблюдении и огромные выгоды в ведении огня всех видов.

На стороне противника были и другие преимущества. Против наших переправившихся частей немцы могли вводить в бой свою пехоту, танки и самоходные орудия в любых количествах, тогда как наши части в первые моменты форсирования были ограничены в силах и средствах из-за невозможности переправить всё необходимое сразу. Для сооружения прочных переправ, по которым могли бы пройти танки и тяжёлые орудия, требовалось время. Немцы делали всё возможное, чтобы использовать свои преимущества.

Но в Красной Армии все — от бойцов до генералов — сознавали, что Днепр не просто мощный оборонный рубеж, который противник будет стремиться удерживать всеми силами, а что это рубеж, на котором решается вопрос о сроках войны.

После весьма краткой паузы, необходимой для подтягивания тылов, наши войска успешно форсировали Днепр и захватили плацдармы на его западном берегу. Вначале таких плацдармов было три: севернее Киева, южнее города Переяслав и юго-восточнее Кременчуга. На некоторых участках форсирования паузы даже не ощущалось. Так, например, юго-восточнее Кременчуга советские войска форсировали Днепр сразу же после занятия этого пункта. Несмотря на отчаянное сопротивление и многочисленные контратаки противника, наши войска, переправившись через Днепр, стали немедленно продвигаться, шаг за шагом расширяя захваченные плацдармы.

Как же проходило само форсирование — этот важнейший акт битвы за Днепр?

Вполне естественно, что передовые советские части и соединения вышли к Днепру вслед за отступавшим противником раньше, чем туда могли подойти наши тяжёлые понтонные и другие переправочные средства. Войска не хотели ждать понтонов. Бойцы и офицеры в один голос заявляли: «У Суворова вовсе не было понтонов, а ведь переправлялся же он и, как известно, не плохо. Выигрыш времени нам важнее всего!»

Пехота не стала ждать подхода специальных понтонных и переправочных частей. Выйдя к Днепру, она бесстрашно устремилась вперёд, переправляясь на рыбачьих лодках, самодельных плотах, крупных брёвнах, досках, пустых железных бочках из-под горючего, опрометчиво брошенных немцами на восточном берегу. Пехоте помогли героические труженики фронта — сапёры, сумевшие образцово использовать все находящиеся под рукой материалы и средства и со сказочной быстротой построить из них переправы. Вскоре подошли понтонёры. Они прошли великий путь от Дона до Днепра и не только сберегли свои понтоны для этих решающих дней, но и прихватили с собой трофейные понтонные парки.

Незабываемы картины переправы Красной Армии через Днепр!

«Кто видел переправу через Днепр первых советских батальонов, — пишет корреспондент «Красной звезды» майор Буковский, — тот никогда не забудет этой картины. С ней не сравнится массовая переправа войск на паромах и понтонах. Надо видеть, как ныряет в волнах крохотный плотик, сколоченный из досок и брёвен. А на плоту — четыре бойца и пушка. Налетают девятки самолётов, бомбы поднимают огромные водяные столбы. Плотик наполовину разваливается, но продолжает двигаться по волнам. Его толкают соскользнувшие в воду бойцы, и он двигается вместе с пушкой, каким-то чудом уцелевшей на двух брёвнах. Такие же плоты из брёвен и пустых железных бочек плывут рядом с утлыми челнами, и каждый облеплен солдатами, молчаливо борющимися с рекой. Внизу под плотом бездонная глубина, а вверху ревут и ревут самолеты, и бомбы с воем ложатся на воду.

Ушли бомбовозы, и снова слышится крик: «Берегись, «лапти» идут!» «Лапти» — это немецкие истребители «Фокке-Вульф 190». Их прозвали так за то, что они ходят низко, по самой земле. «Лапти» обстреливают плотики из пулемётов и бросают бомбу за бомбой.

Вслед за «лаптями» идут «музыканты» — «Ю-88», поющие в воздухе на одной противной ноте. И так часами, пока на реке виден хотя бы один плот.

…Теперь надо перевозить повозки и груз. На двух плотах сооружается небольшой помост из досок… Снимается передок, укладывается в повозку, и повозка вталкивается на помост. Груз тут же на плотах. За два часа обоз переправляется.

Какой-то капитан решил переправить таким же образом легковую машину. В машине сидит девушка-санитарка. На середине Днепра плот переворачивается. Машина идёт на дно. Девушка успевает выскочить, на воде она сбрасывает ватник и, уцепившись за плот, плывёт к берегу. Не к восточному, а к западному. И тот, кто сорвался с бочки, и те, кого не выдержал дырявый рыбачий чёлн, и те, кто бросился в воду, спасаясь от осколков, и раненые — все плывут к западному берегу, туда, где враг, где опасность».

С первых же дней форсирование проводилось на всём широком фронте одновременно многими соединениями и частями. А там, где форсирование не удавалось, соединения и части передвигались на участки, где уже захвачен был западный берег, переправлялись вторыми и третьими эшелонами и, расширяя плацдарм ударами во фланг противника, выходили на свои направления.

Количество войск, форсировавших реку, быстро возрастало, но возрастало и сопротивление противника. Порою положение переправившихся войск было весьма тяжёлым, но тем не менее они успешно отражали все контратаки врага, так как поддерживались непрерывно переправляющимися последующими эшелонами войск. Бойцы бросались в атаки, не успев даже отряхнуться от воды. Часто вспыхивали гранатные и штыковые бои. Наши бойцы с русской удалью кололи штыками и рубили лопатками проклятую немчуру. На западном берегу каждый боец первых переправившихся подразделений дрался за пятерых.

Отступая, противник оставил на восточном берегу Днепра большие отряды, прикрывавшие наиболее удобные для переправы места. Наши войска обходили, окружали и уничтожали их. Но переправлялись они чаще там, где противник менее всего ожидал, — на наиболее трудных участках.

Сама операция форсирования была глубоко продумана нашим командованием ещё на подходах к Днепру и образцово организована.

В этой операции огромную роль сыграло отличное взаимодействие между регулярными частями Красной Армии и партизанами. Едва только советские войска заняли город Переяслав, они немедленно связались с партизанами, действовавшими в близлежащих лесах. Днепр у Переяслава дугой вдаётся на восток, что создаёт выгодные условия для форсирования. Враг, несомненно, должен был подготовить здесь упорное сопротивление, предполагая, что именно здесь будет наша переправа. Он, действительно, оставил на восточном берегу крупные силы. Тогда наше командование решило занять опорный пункт в тылу врага и поручило осуществить это партизанам. Партизаны выполнили это трудное дело блестяще. Ещё до подхода наших войск к Днепру партизаны вышли из лесов немцам в тыл и заняли опорный пункт. Когда же наши подошедшие войска стали теснить противника к Днепру, партизаны ударами с тыла поставили немцев в безвыходное положение. В результате противник был окружён и, после безуспешных попыток вырваться из окружения, сдался. Дорога через Днепр была открыта.

Партизаны захватывали лодки, приготовленные немцами на случай отхода за Днепр, пригоняли к местам переправ Красной Армии много лодок с других мест. Партизаны вели широкую и тщательную разведку на западном берегу и, пользуясь отличным знанием местности, отыскивали наиболее удобные места для переправ, и через топи и непроходимые болота находили к ним пути, о которых немецкое командование и не подозревало.

На многих участках форсирования успех решила внезапность. Наши войска действовали смело и решительно, не дожидаясь переправочных средств, и часто заставали немцев врасплох. Когда мы прямо с хода форсировали Днепр юго-восточнее Кременчуга, это было для противника полной неожиданностью, и он оказался не готовым к обороне. Немцы знали, что понтоны и другие тяжёлые переправочные средства не могли так быстро следовать за нашими передовыми частями, и были уверены, что форсирование начнётся значительно позднее. Отступая за Днепр, немцы не думали, что части Красной Армии сразу же вслед за ними решатся на форсирование такой большой реки. Они не успели закрепиться на западном берегу. Здесь противника ещё раз подвело характерное для него узкое, шаблонно-уставное мышление.