- Здоровая пища, физические нагрузки, - я пожал плечами.

- Расскажи юным пионерам, так, кажется, говорят в вашей стране?

- Уже не говорят, - ответил я, - и пионеров давно нет.

- Жаль, - без всякой жалости отозвался Генри и выжидающе посмотрел на меня. Время было дорого и на сантименты его просто не оставалось.

- Деньги собираются украсть, - повторил я, - причем, насколько я понял, на них нацелились сразу несколько команд.

- Ты не сообщил мне ничего нового, - пожал плечами Генри, - этого следовало ожидать. А ты разве не подготовился?

- Нет. Поэтому и приходится импровизировать.

Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза. Я сдался первым, в конце концов, Генри был мне нужнее, чем я ему. Американец поставил на кон всего лишь деньги. Я – куда больше.

- Тебе в последний раз, кажется, повезло?

- Да, не жалуюсь, - осторожно кивнул он.

- Я играл не в полную силу, - объявил я.

- Догадываюсь…

- Как думаешь, у тебя есть реальные шансы выиграть?

Генри пожал плечами.

- Иначе я не сел бы за стол.

- А если откровенно? Не как на исповеди, а как на допросе с пристрастием.

Генри помолчал. Пожевал губами.

- А у тебя? – сказал он.

- Я выиграю, - ответил я.

На пару мгновений Генри завис.

- Как ты можешь это гарантировать?

- Я выиграю, - с нажимом повторил я.

- Хорошо, - сдался Генри, - но от меня-то ты что хочешь?

- Чтобы выиграл ты, - сказал я, глядя ему в глаза.

Генри все понял мгновенно. И… не поверил.

- Как это возможно?

- Возможно, - уверенно бросил я, - если ты мне чуть-чуть поможешь. Вдвоем мы сделаем весь этот стол. Тут нет по-настоящему классных игроков.

- Ольга Мерчали, - возразил американец.

- Слишком осторожна, - отмел я, - она спасует. Ну, так как?

- Сколько ты хочешь? – сдался Генри.

- Половину. Но ты и впрямь хорошо подготовился и сумеешь уберечь выигрыш?

- Если ты его обеспечишь, я его сберегу. Я очень хорошо подготовился, - заверил Генри.

- И отдашь мне половину?

- Как только потребуешь.

- Хорошо. Я верю. Нам пора возвращаться, пока другие ничего не заподозрили.

- Ты первый, - сказал он.

Я повернулся и уже взялся за ручку двери, когда услышал негромкое, брошенное в спину:

- Крыса… Я черт знает как рад, что ты все-таки поимел старуху с косой.

- Я тоже, - не оборачиваясь, ответил я и вышел.

Меня ждала чертовски сложная задача, и следовало сосредоточиться на ней.

- Месье, ставка?

- Пас.

- Принято.

- Пас.

- Я пас...

- Мадам Марчели? Ваше слово?

Я перевел взгляд на даму, которой опасался Генри. Может быть, он все-таки был прав, а я ошибался. Если это так, то вот сейчас должно последовать что-то неожиданное и дерзкое. Ольга и впрямь была способна поломать весь мой тщательно выстроенный план.

Ладони мои взмокли.

- Один миллион сверху, - сказала женщина, и я перевел дух. Потом не удержался и метнул короткий взгляд в сторону американца. Не меняя выражения лица, он покорно пожал плечами. Мадам оказалась слишком осторожной, как я и думал.

- Принято.

- Месье Кедраш? Каре на валетах. Вы выиграли, месье Кедраш.

- Поднимем ставку?

- Можно.

- Еще пятьсот сверху.

- Ушел.

- Ушел.

- Ваше слово?

- Без меня.

- Карты на стол.

Полицейские откровенно скучали. Похоже, ни один из них понятия не имел, что здесь происходит и просто тупо пас свой «сектор». Но это они делали вполне профессионально, а профессионалов недооценивать нельзя. Именно это я подумал, когда шейх в бурнусе неожиданно открыл каре на кролях, и я в глубоком изумлении чуть не слил всю игру. Если бы не упрямый подбородок Генри, и не его руки, лежавшие на столе… Абсолютно спокойные и ни разу не дрожащие руки. Он мне верил. И я, черт возьми меня совсем, должен был это доверие оправдать.

- Дамы и господа, последний этап турнира. Фишки больше не докупаются. Мой мозг работал на тысячах оборотах в минуту. План, который я выдумал от безысходности, казался авантюрным и не обещал ни грана безопасности. Большой плюс его был в том, что этот план было совершенно невозможно просчитать. Потому что на девяносто процентов он был построен на моем умении импровизировать. А раз его не мог просчитать даже я сам, то не мог и Папа Монсальви. И полиция.

Трое охранников у выхода из игорного зала. Плюс парень, который сидел в лифте. Итого – четверо. Сегодня он снова прощупал мой смокинг, но сделал это куда небрежнее, чем вчера, и я душевно похвалил себя за предусмотрительность. Если бы вчера охранник обнаружил лишний шов, могли быть вопросы. Но, скорее всего, не ко мне, а к портному. Сегодня это был не просто лишний шов, это был карман. И не пустой. И халва Аллаху за то, что сегодня бдительность доблестной охраны оказалась умеренной.

- В игре двое. Внимание. Ставка – один миллиард.

- Отвечаю.

Последние двадцать минут народ начал потихонечку подтягиваться к столу, и сейчас стоял уже так плотно, что не то, что яблоку – иголке не упасть. Оба полицейских проявили завидную предусмотрительность и остались сзади. А вот охранники Папы протолкались вперед, и теперь стояли в позе «руки по швам» и ели глазами зеленое пространство стола.

- Открывайтесь…

Я медленно, одну за другой перевернул карты.

- Флэш.

Народ шумно выдохнул. Бодигарды Папы переглянулись с широченными улыбками. Я победно оглядел зал, поймал взгляд самого Папы и растянул губы.

Генри Долман не шевелился.

- Месье Долман? – вопросительно произнес крупье.

- А, так кого-то еще интересуют мои карты? – усмехнулся американец, - Одну, пожалуйста.

В зале повисла такая тишина, что если бы эта пресловутая иголка все-таки упала, то с грохотом лавины. И на это никто не обратил бы внимания.

Генри с присущей ему аккуратностью открывал свои карты – справа налево.

Получилось или нет?

- Докуплен флэш рояль, - в бесстрастном голосе крупье проскользнули нотки удивления – и восхищения, - Мсье Долман выиграл.

На самом деле восхищения был достоин я… Но кто бы об этом догадался?

Да и слава Богу!

Пока взгляды всех присутствующих были прикованы к картам Генри, я сделал вид, что у меня отстегнулась запонка, и нырнул под стол.

- Всем шампанского, я плачу! – крикнул американец. Ответом ему был восторженный рев и нестройный хор поздравлений.

Хотя поздравлять-то нужно было меня! Но кого это волнует? Даже меня самого на данный момент волновали совсем другие вещи. Мое отсутствие заметили.

- Эй, Кедраш. Где этот неудачник?

Трех секунд мне хватило, чтобы подцепить и вытянуть из рукава короткую проволочку.

- Я здесь, парни, - демонстративно подняв руки вверх, я шагнул к бодигардам Папы и, когда один из них подался ко мне, быстрым движением полоснул рукавом по щеке одного и – на развороте второго – по шее. Царапины в сущности пустяшные, но главное не это. Куда важнее, что укусы легкой проволочинки содержать яд. Вот вам и сюрприз, сукины дети, правда несколько замедленного действия. Ну подождем, я терпеливый бываю по средам. Небольшое волнение в толпе… Чей-то испуганный ротик пытается выкрикнуть, что-то типа: помогите, началось. Я попытался отработать еще по одному, но увы… Меня все же схватили и жестоко заломали руки за спину, а тот, что был поплотнее, от души въехал кулаком в бок.

- Ты что задумал, сучара…

Вот интересно, он и в самом деле ждал, ответа? Или это была фигура речи?

- Да ладно, Папа с ним разберется.

Я быстро обвел глазами зал. Генри Долмана, сиявшего победной улыбкой, незаметно брали в кольцо какие-то серьезные, неулыбчивые люди. Н-да… Будем надеяться, что это просто его «группа поддержки». А где мои друзья полицейские? Ага, тут. Пытаются протолкаться ко мне, похоже, они поняли, что меня уводят, и сейчас уведут совсем… И потом им придется разбираться с очередным неопознанным телом, прикопанным в пустыне по древнему обычаю – сидя. Один поднес ко рту коробочку рации, второй полез в подмышечную кобуру.