Для кого ты бережёшь своё "я" — для себя самого?

 - Геронда, у меня есть помысел, что в том, что я быстро устаю, виновата не только моя телесная слабость.

    - Да, если бы в тебе был Божественный огонь, то всё было бы по-другому.

    - А как мне приобрести этот Божественный огонь?

    - Нужно забыть себя и думать о других.

    - Мне кажется, что трудно делать так постоянно.

    - По крайней мере, постарайся думать и заботиться о других столько же, сколько ты думаешь и заботишься о себе. Так постепенно придёшь к тому, что станешь равнодушна к себе, в хорошем смысле, и будешь постоянно думать о других Тогда и Бог будет о тебе думать, и люди. Только не делай этого ради того, чтобы другие думали о тебе!

    - Выходит, что меня мучает моё собственное "я"?

    - Ну, конечно! Отбрось своё "я". Если отбросишь - воспаришь. Зачем оно тебе, для кого ты его хранишь? Для себя? Часть любви, которую оставляешь себе, ты отнимаешь от всецелой и безграничной любви, которую необходимо иметь к другим

    - Геронда, как мне отбросить своё "я"?

    - Насколько возможно, исключи своё "я" из того, что ты делаешь, посели в своё сердце других. То, что ты желаешь для себя, отдавай другим. Отдавай, отдавай, не думая о себе. Чем больше будешь отдавать, тем больше будешь получать, потому что Бог будет тебе в изобилии подавать Свою благодать и любовь. Он станет тебя сильно любить, а ты Его, потому что перестанешь любить себя, своё "я", которое требует, чтобы его питали гордость и эгоизм, а не Благодать Божия, подающая душе все необходимые соки, изменяющая плоть божественным изменением и заставляющая человека сиять невещественным светом. Буду молиться, чтобы ты скорее ощутила то, о чём я говорю, и избавилась от муки себялюбия.

    - Геронда, а может быть так, что я буду бороться с себялюбием, но в моих делах всё равно будет сквозить мое «я»?

    - Всё зависит от того, как ты подвизаешься. То, что грязно и отвратительно, человек выбрасывает, но сначала нужно понять, что это действительно грязно и отвратительно. Не почувствовав отвращения, не выбросишь. Чтобы отбросить ветхого человека, нужно почувствовать к нему отвращение. На парализованных ногах нельзя двигаться вперёд.

Когда есть самоотречение, Бог подаёт Свою благодать

 - Геронда, когда я думаю о том, как святые принуждали себя, меня мучает совесть, мне кажется, что я-то себя жалею.

    - Когда человек, подвизаясь смиренно, усердно и с рассуждением, выступает за пределы своих возможностей, тогда на него снисходит сверхъестественная Божественная сила.

    - Геронда, что имеет в виду авва Варсонофий, говоря: "Не ищи телесного покоя, если не посылает его тебе Господь"?

    - Этим он хочет сказать, что не надо искать для себя покоя, удобства. Прежде всего нужно самоотречение, а за ним следуют обильные Божественные дары, потому что, когда есть самоотречение, тогда Бог подаёт человеку Свою благодать.

    Когда в человеке есть дух жертвенности, тогда он получает Божественную помощь, Бог заботится о нём. Соответственно мере самопожертвования и молитвы за ближних человек получает и помощь от Бога.

    Однажды поздно вечером я шёл из монастыря Ставроникита в келью отца Тихона, которую приводил в порядок, собираясь поселиться там. По дороге меня остановил человек. За спиной у меня был тяжёлый мешок, к тому же моросил дождь, а я стоял и слушал. Уже стемнело, а он всё говорил и говорил не переставая. Мы вымокли насквозь. В какой-то момент мне пришёл помысел: "Как же я найду свою келью? Ночь, грязь, дорога трудная, и фонаря нет". Но как прервать человека? Я его спросил, где он собирается ночевать. Он сказал, что в соседней келье. Так мы стояли до полуночи. Наконец распрощались. Я пошёл своей дорогой, но только ступил на тропу, ведущую к келье, поскользнулся и свалился в кусты. Башмаки полетели вниз, мешок зацепился за ветки, а подрясник задрался до шеи. Ничего не видно. Тогда я сказал себе: "Лучше остаться здесь. Прочитаю повечерие, полунощницу, утреню, а там, глядишь, рассветёт и до кельи доберусь. А тот бедняга, найдёт ли он дорогу?" Как только я дошёл до "Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей", неожиданно, словно луч прожектора, сильный свет осветил весь овраг! Я нашёл ботинки и смог идти. Тропинка была освещена Я дошёл до кельи, нашёл и ключ от замка, а он был такой маленький и спрятан так далеко, что даже днём я бы с трудом его отыскал. Вошёл в храм, зажёг там все лампадки. И тогда свет исчез - он больше был не нужен!

  -Геронда, я завистлива, злопамятна, осуждаю, гневаюсь... - Зависть, осуждение, гнев, злопамятство и т.д. происходят от гордости. Гордость - это, так сказать, генеральный штаб всех страстей. Поражая гордость, ты поражаешь все страсти, и в сердце приходят смирение и любовь. Потому, думаю, достаточно сосредоточиться на гордости, развернуть фронт на её направлении. Сосредоточить весь огонь на цитадели гордыни, отделяющей нас от Бога. Враг, когда хочет захватить государство, главный удар наносит по столице. Если удастся захватить столицу - считай, захватил всё государство.

    - Геронда, кому сродни гордый?

    - Тому, кто за этими стенами, диаволу... Хотя диавола победить легче, чем гордого, - для этого достаточно смириться; а гордого, даже если смиришься перед ним и попросишь прощения, всё равно не сможешь умягчить. Он скажет тебе: "Ты притворяешься!"

    У кого больше смирения, у того богаче духовное содержание. Гордый не имеет внутреннего содержания. Он, как незрелый колос, стоит прямо, а зрелый склоняет голову вниз. Помрачённый гордостью человек не только внутренне неспокоен, но и внешне встревожен и шумен. Все его дела, как воздушный шарик: диавол его сперва надувает, а потом прокалывает, и шарик с шумом лопается.

    Гордость - постыдная и страшная вещь, ведь она Ангелов превратила в демонов! Она нас выгнала из рая на землю, а теперь с земли пытается отправить в ад.

Когда мы не чувствуем гордости

 - Геронда, я не ощущаю гордости, когда горжусь чем-то конкретным.

    - Значит, в тебе есть гордость в общем Диавол часто представляет вещи замаскировано, и человек не понимает, когда поступает по гордости. Но если он будет внимателен к себе, то поймёт, когда действует с гордостью. Он может не ощущать всей гордости, которая в нём, но хотя бы часть её он чувствует, может распознать, если ощутит чувство эгоистичной удовлетворённости и превосходства над другими.

    - А если человек совсем не понимает, что в нём есть гордость, что тогда происходит?

    - Тогда начинают действовать духовные законы. Человек гордится, падает и смиряется. Снова гордится, опять падает и опять смиряется. И так продолжается всю жизнь: гордость - смирение, гордость - смирение. Такое смирение не добродетель, а результат действия духовных законов Человек смиряется, сам того не желая и не делая для себя никаких выводов. Это состояние застоя, человеку просто даётся возможность понять, что в нём что-то не так. Например, говоришь сестре: "Эта икона у тебя хорошо получилась". Если она возгордится, то в следующий раз, когда нужно будет написать другую икону, подумает "Эту икону я напишу лучше, чтобы Старец опять меня похвалил". И смотришь, вместо иконы у неё выходит карикатура Я её исправляю, а она снова говорит себе: "На этот раз сделаю в точности так, как мне сказал Старец, и он меня похвалит", и опять получается карикатура