Представьте себе удивление студентов, когда, покинув мои занятия, они столкнулись со мной уже в буфете. Точнее не так, столкнулись со мной те, кто торопился занять свободный столик.

Первое время многие студенты нервно реагировали на мое присутствие, преподаватели — это место не жалуют, для всех отдельно готовят и относят еду в их кабинеты. Однако я немного параноик, особенно после того как с момента возвращения шесть раз меня пытались отравить. Бедный Ящур один раз долго мучился животом, вот уж кого отрава брать не должна. Почему Ящур? Так эта прожорливая морда постоянно съедала мой обед, прежде чем я до него доберусь, или вы думали он случайно дрых на моем столе?

Так вот, в моем присутствии само собой "разговаривать" свободно студенты не могли, как-никак я являюсь одним из главных слухов последнего месяца. Свалился на голову студентов как прошлогодний снег. Плюс мало найдется студентов способных откровенничать в присутствии препода.

Привычно пробормотав формулу, я посмотрел на еду, после чего едва не отпрянул в сторону. Еда, тарелка и сам стол, стали быстро рассыпаться на глазах. Стакан с родниковой водой упал на пол и разбился, вода разлилась по полу и мгновенно вскипела, превратившись в облачко белесого пара.

Студенты испуганно повыскакивали со своих мест. У многих еда в тарелках и напитки повторили судьбу моего обеда.

Разбирательство затянулось до трех часов дня. Оказалось, что на еду в буфете наложили редкое проклятие. Если бы я не успел раньше, пострадало бы немало студентов, точнее не просто пострадало бы, а пришлось бы хоронить довольно много народа.

Ее высочество, которое собиралось в буфет ведомая сокурсниками, как и остальных студентов не пустили. В университет прибыли шпики от десятой имперской канцелярии заведующей внутренними проблемами государства.

Допрос.

Низковатый работник плаща и кинжала сидел за столом, напротив меня на удобном лакированном стуле, в то время как меня усадили на грубо сколоченный трехногий, скрипучий табурет. Свет в полутемной комнате, приспособленной для допроса с пристрастием, исходил только от настольной кубической лампы, стенки которой были выполнены из зеркал, три из четырех стенок. Если быть точным. Четвертая была выполнена из прозрачной пластины горного хрусталя, в итоге весь поток света лился мне в лицо, мешая смотреть по сторонам.

Позади меня сидел низкорослый писарь, умудрявшийся так противно скрипеть пером по пергаменту, записывая за мной все мои "показания", что у меня не только ныли зубы, но и чесались руки одеть на его плешивую залысину его же чернильницу.

— Итак, господин хороший, что вы делали семнадцатого числа позапрошлого месяца? Отвечать быстро!

— Ну как вам сказать, разгонял толпу сброда, покушавшуюся на мою драгоценную жизнь.

— На пятисотом уровне. — Абсолютно честно ответил я.

— Каком пятисотом уровне? Где это?! Отвечай немедленно! — Мужчина в строгом черном камзоле, без каких-либо знаков различия привстал на своем стуле и навис надо мной.

— Ну, это между четыреста девяносто девятым и пятисот первыми уровнями.

— Ты мне зубы не заговаривай! Рассказывай все с самого начала!

Я пожал плечами.

— Сначала не было вообще ничего, потом бог создал небо и землю, наполнил реки и моря…

— ТЫ СО МНОЙ ШУТКИ ШУТИТЬ ВЗДУМАЛ! — Следователь по особым делам вскочил на ноги со страшным лицом. — Да я! Да таких как ты в каменоломни до конца твоей жалкой жизни упеку за попытку помешать следствию! Ты жалкий шарло…

Он не договорил, так как прикусил язык.

Повинуясь моему магическому воздействию, свет в фонаре погас…

Я встал и стряхнул с рук магические кандалы, на которые явно рассчитывал следователь по особым государственным делам.

Подняв его заклинанием, я просто-напросто выбил им дверь, после чего закатав рукава, вышел следом.

Следователь по особым делам, когда я вышел из помещения, никуда не успел деться, так как повис вверх тормашками на прибитой к стене голове какой-то химеры, зацепившись штанами за один из ветвистых рогов. При этом данный субъект испуганно верещал, сильно шепелявя прикушенным языком.

— Ну, я же говорил не больше пяти минут, а вы двенадцать, двенадцать!

Позади меня стоял командор Верт и Инквизитор и обменивались какими-то предметами.

— Командор, в следующий раз с вами спорить не буду. Постоянно в невыигрышном положении!

— Вы все у меня пожалеете! Вы все шпионы и пособники врагам империи!

Глубоко вздохнув, я снял крикуна с головы-чучела химеры. После чего без замаха поставил ему под правый глаз довольно-таки объемный фонарь, затем связав его по рукам и ногам, чтобы не убежал. Снял левый его сапог и, спрессовав заклинанием, затолкал ему в рот этот импровизированный кляп. Для красоты композиции я снова водрузил его на рог чучела, вот только в этот раз подвесив за путы на ногах. Сами понимаете, веревки под руками у меня не было, пришлось пустить его штаны на лоскуты.

— Господа хорошие, вы мне ничего не хотите пояснить? — с улыбкой крокодила я обернулся к спорящим, однако их и след простыл.

Отступление.

Услышав стук в дверь, командор Верт отвлекся от чтения доклада, и громко произнес:

— Войдите.

В кабинет осторожно зашла девушка в зеленом плаще с накинутым на лицо капюшоном. Плотно закрыв за собой дверь, девушка откинула капюшон и повернулась к командору лицом.

— Добрый вечер первый советник.

Командор Верт вскочил на ноги и, подойдя к принцессе, принял у нее из рук плащ.

— Ваше высочество прошу вас, присаживайтесь. Что привело вас ко мне, на ночь глядя?

Катарина прошла через весь кабинет, после чего присела в кресло у камина.

— Советник… прошу прощения Командор. Почему вы порекомендовали мне столь юного и безталантливого преподавателя как этот… — Принцесса покрутила пальцем в воздухе пытаясь подобрать нужное слово. — Это подобие на преподавателя! Его вводные занятия курам на смех! А его… его отношение к студентам… к дворянам в чьих жилах течет кровь древнейших фамилий имперских родов! Какой-то жалкий…

Верт рассмеялся, довольно кивая головой.

— Я сказала что-то смешное?

— Ваше высочество, я расскажу вам сейчас короткую историю о том, как мы с ним впервые познакомились ровно тридцать три года назад на семестровых экзаменах. У нас были общие учения, я бы добавил соревновательные от двух магических школ.

Он был на втором курсе, я на третьем. Два одинаковых факультета боевой магии двух различных школ. У нас было задание захватить флаг противника и вывести всех из строя, у них аналогичная команда.

— Вы победили?

Верт усмехнулся и покачал головой.

— Это был самый крупный позор в моей жизни. Этот поганец и двое его сокурсников выбрали партизанскую войну, в то время как основная группа пошла в лобовую атаку. Признаюсь, она далась нам очень тяжело. Но мы, понимая, что против нас всего три студента-второгодки почувствовали себя богами. Это была фатальная ошибка!

— Почему?

— Пока все студенты игровой команды шли на закланье, эта троица превратила свой лагерь в настоящее поле боя! Магические мины, ловушки, силки, медвежьи капканы… и многое из того что они принесли с собой из своих миров!

Верт зябко передернул плечами.

— Страшно подумать, что бы было, если бы ихние големы-нежить отлитые из твердоплавкой стали были вооружены не дубинками с мягкой обмоткой, а стальными мечами! На них не действовала никакая магия! Все заклинания до третьего уровня силы разбивались о них как морская волна о скалистый берег!

Они отлавливали нас в течение трех суток. Перепуганных, уставших, и голодных!

После я с ними столкнулся, когда я и десятка полтора студентов прибыло к ним по обмену опытом. Вот тогда я и увидел разницу между нашей подготовкой и подготовкой магов Академии Веера Миров!

— Командор, вы говорите загадками.