Ленин писал, что последователи ортодоксального марксизма, особенно Каутский, изменили марксизму, не разобрались в меняющихся идеологических тенденциях. “Каутскианская трактовка марксизма явилась сильнейшей помехой на пути правильного понимания учения Маркса” [17, с. 11]. Однако следует отметить, что на первых порах Каутский и другие считались ярыми марксистами.
2. Особый подход к понятию “диктатура пролетариата”, который исключал революционное насилие со стороны угнетенного пролетариата над угнетателями.
3. Отрицание роли Советов как органов рабоче-крестьянского государственного управления.
4. Критика взгляда, по которому крестьяне должны стать революционерами только после превращения их в безземельный пролетариат.
Сподвижник Каутского Г. В. Плеханов в этом вопросе пришел к ошибочному антимарксистскому выводу относительно революционных возможностей крестьянства, скатившись к прямому отрицанию роли этого класса как союзника пролетариата в социалистической революции [18, с. 10].
5. Тезис о том, что идеи марксизма применимы не только к странам Западной Европы, но и к другим странам, в т. ч. и к России [18, с. 10].
Представители ортодоксального марксизма настаивали на распространении революционного марксизма и изучении марксистской литературы среди читающей публики, т. е. активно выступали за пропаганду марксистской идеологии среди широких масс, в том числе и интеллигенции.
6. Идея о создании социально-демократической партии. Здесь подчеркивается огромное значение такой партии для революционного движения пролетариата [18, с. 13].
7. Утверждение о том, что индивидуализм вовсе не противоречит социализму, так как свободное развитие каждого есть свободное развитие всех [19, с. 7].
8. Сотрудничество рабочих с интеллигенцией, что коренным образом отрицали большевики.
Приведенные здесь положения ортодоксального марксизма далеко не все. Изучая работы Плеханова, Каутского можно четко проследить отход от некоторых положений чистого марксизма. По многим вопросам Плеханов и Каутский стояли в оппозиции к ленинской теории марксизма. Они указывали на ошибочные, с их точки зрения, действия большевиков, предсказывали, к чему может привести проводимая ими политика (особенно в деревне). В целом, они были сторонниками социал-демократии и более либерально настроенными теоретиками социализма, чем большевики.
После распада 2 Интернационала в 1916 году ортодоксальные марксисты перешли на реформистские позиции.
В начале ХХ века в марксизме оформилось реформистское течение. В реформизме подверглись критике теоретические основы марксизма, что привело к отказу от его основных положений.
Реформистское движение возглавил Э. Бернштейн. Также наиболее известными представителями этого направления были Петр Струве и Жан Жорес. Они стояли за постепенное реформирование капитализма и перерастание его в социализм путем реформ.
Реформистская стратегия рассматривала социализм как процесс комплексного преобразования экономических и общественных структур в соответствии с социалистическими требованиями. Бернштейн полагал, что обнищание пролетариата временно и устранимо с развитием капитализма. Он высоко ценил роль демократии в современном обществе и считал, что капитализм может постепенно обрести социалистическую окраску. Поэтому он считал разрушение капитализма не нужным [20].
Реформизм негативно воспринимался правящей коммунистической элитой во времена Советского Союза. Его окрестили термином “ревизионизм”. Под ним понимались любые, отличавшиеся от точки зрения официальной идеологии, взгляды на стратегию и тактику пролетарского движения. Заявление Совещания представителей коммунистических и рабочих партий (1960 г.) гласило: “В стане врагов международного рабочего движения особую роль играют ревизионисты, пытающиеся увести рабочий класс и его партии с марксистско-ленинского пути. Коммунистические партии разгромили ревизионистов в своих рядах и единодушно осудили югославскую разновидность международного оппортунизма. Подчеркивая, что коммунистическое движение побеждало и побеждает своей верностью марксизму-ленинизму, они указали на необходимость вести борьбу против ревизионизма, как главной опасности в настоящее время, а также против догматизма и сектантства.” [21, с. 3].
У Бернштейна был свой, отличный от Маркса и Энгельса, взгляд на кризис мирового капитала. Капитализм, говорил Бернштейн, в меньшей степени склонен к кризису, в большей степени подвержен социальному контролю и располагает большей способностью к проведению реформ в интересах рабочих, чем предшествующие Бернштейну социалисты, в особенности Маркс и Энгельс, считали возможным.
Бернштейн утверждал, что повальные экономические кризисы больше не являются неотъемлемой частью капитализма. Маркс же предупреждал, что окончание одного кризиса просто таит в себе семена более мощного кризиса в будущем. Энгельс, в свою очередь, вопрошал: “Не находимся ли мы в преддверии неслыханного экономического насилия в мировом масштабе?”. Бернштейн утверждал, что они оба были неправы. “Нет никаких признаков надвигающегося мирового экономического кризиса, который бы вызвал неслыханное насилие”. Маркс и Энгельс, считал он, недооценивали факторы, которые препятствовали капитализму погрузиться в экономический кризис. Например, Бернштейн утверждал, что регулирование производства ассоциациями производителей уменьшит риск возникновения кризисов. В крайнем случае, считал он, может возникнуть перепроизводство в отдельных отраслях, но это никоим образом не может считаться глобальным кризисом [22].
Общая картина, нарисованная Бернштейном, такова: вероятность того, что капитализм будет сталкиваться с экономическими кризисами будет все меньше и меньше, производство будет все более подпадать под контроль парламентских институтов, все в большей степени удовлетворяющих желания рабочих и, вследствие этого, риск политических потрясений будет минимизирован. Нет никакой надобности для революционного перехода от капитализма к социализму, потому что капитализм сам по себе будет все более и более трансформироваться в социализм. Социалисты могут уверенно следовать политике частичных реформ в рамках существующей системы, без необходимости беспокоиться о достижении своих конечных целей. Бернштейн выразил это словами: “Конечная цель, независимо от того, какой она есть, ничто; движение – это все” [22].
Реформисты, на наш взгляд, были в наибольшей степени либерально настроены, чем представители других течений в марксизме. Уроженец французского Кастра Жан Жорес, помимо прочего был убежденным пацифистом и антиимпериалистом. Он развернул обширную кампанию по предотвращению войны в Европе (Первой мировой) – антимилитаризм. Призывал рабочих в случае войны провести всеобщую стачку, так как хорошо предвидел все возможные последствия войны. На наш взгляд, его прогнозы оправдались в полной мере, так как основная тяжесть войны легла на плечи простых пролетариев, а капиталисты снимали барыши от военных поставок (главным образом США).
Радикальный (революционный) марксизм также возник в начале ХХ века. Его сторонники стояли на крайне левых позициях.
Если смотреть в исторической ретроспективе на трансформации данного течения в марксизме в ХХ веке, то можно выделить наиболее существенные:
1. Марксизм-ленинизм (ленинизм);
2. Троцкизм;
3. Сталинизм;
4. Маоизм
1. Марксизм-ленинизм.
После Октябрьской революции в России марксизм подвергся догматизации и вульгаризации и был поставлен на службу коммунистическому тоталитаризму.
Радикальное крыло, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главного постулата своей идеологии приняло идею “диктатуры пролетариата”. По Ленину, задача пролетарской революции отрицательная и заключается в насильственном уничтожении буржуазного государства и буржуазного общества. В теории большевизма государство понималось как особая организация силы, организация насилия для подавления одного класса другим [20].