Тайна старой леди Шатохина Тамара Другие рядом с нами

По сырой лесной дороге мчался всадник. Припадая к лошадиной холке, сжимая коленями тяжело вздымающиеся, покрытые грязью бока, разрывая мягкие бархатные губы шенкелями… Просвет в стене леса… поле… поселок… Люди шарахались в стороны, давая ему дорогу. Мужчины хмуро сводили брови, замирали, тяжелея взглядом, сжимая кулаки. Женщины охали, хватаясь руками за голову, тихо выли, не смея громко заявлять о надвигающейся беде, как будто это что-то значило, как будто могло отсрочить…

Всадник промчался по подъездной дороге к большому дому, скорее — небольшому дворцу, поднимающемуся среди пышного осеннего парка, соскользнул с коня, оставив его у каменных ступеней дрожащим, судорожно раздувающим взмыленные бока. На террасе оглянулся, отметив, что от хозяйственных построек бежит человек. Значит, о коне позаботятся — выходят, расседлают, обиходят.

Быстрым шагом направился вглубь дома. Он был молод и силен — плечи широко развернуты, походка летящая, танцующая. Такая сила и легкость движений были присущи всем здесь, а особенно — уже успевшим принять сильную вторую сущность представителям высшей аристократии, владеющей феодами.

Высокая дверь резко распахнулась под его рукой, он встал на пороге гостиной, выдохнул:

— Стена прозрачна…

Брюнетка, сидящая в кресле, замерла, уронив руки в пышную пену платья… мужчина, стоящий у окна, судорожно вздохнул. Потом быстро взглянул на женщину и, улыбнувшись, сказал:

— И что же? Решим вопрос, как всегда решали до этого…

— Но король…

— Что нам король? Риона, радость моя, прикажи покормить нашего воина… и позови Астемара. Садись, сын, — обратился старший мужчина к младшему, — ты спешил, устал… поспеши и ты, милая.

Женщина вышла. Мужчины помолчали. Потом старший спокойно сказал:

— Это нормально, когда родители уходят первыми, сын… это природа… Это хорошо и правильно.

— Мама, она… вам рано, она не обязана… это не ее ноша!

— Мама согласна.

— Откуда ты…?

— Появятся свои — поймешь… Наверное, у нас мало времени… сколько — дней пять-шесть? Позовем всех соседей, кто успеет… узнаем, как дела у них.

— Так же. Я оставил там гонца от Грехара и всех своих — чтобы усилить пост.

— Плохо… Ну… и не факт, что мы отдадим все, возможно, достаточно будет просто подпитки… на какое-то время. Возможно, в этом состоянии мы продержим ее довольно долгое время. Пусть будет прозрачной, главное, чтобы была на месте.

Он давно уже стоял, окутанный бесформенной серебристой дымкой, раза в два превышающей объемы его тела, слегка колышущейся, будто дышащей. В комнату быстро вошел начальник стражей — нанидов. Эти люди были потомственными воинами и защитниками владельцев феодов, которые, в свою очередь, являлись хранителями земли и населяющих ее подданных.

Старший мужчина коротко приказал:

— Большой сбор.

Вдруг резко обернулся к сыну, как будто вспомнив о чем-то, и спросил с тревогой:

— Что там, что видно сквозь стену?

— Тела… трупы… где поселение. Нет живых. Я перекрыл переход вовремя. Это болотные духи…

Отец печально улыбнулся, кивнул и еще раз подтвердил: — Сбор.

Через несколько дней в том же дворце, только в другой комнате, по-мужски строгой и почти пустой, за огромным круглым столом сидели шестнадцать мужчин разного возраста. Один из них — самый старый, подводил итог почти суточной дискуссии, споров до хрипоты — компромиссное решение, которое приняли большинством голосов. В основном это было решением отцов.

— Значит, решено — впредь… до того срока, когда на трон взойдет законный монарх, мы — владельцы приграничных феодов, берем на себя ответственность за состояние границы… старшие в роду отдадут столько, сколько сочтет необходимым взять дух феода для того, чтобы поддерживать стену.

— Младшие сыновья, младшие… не познавшие любви, отец, услышь же! Тогда уйдет только один, не потянет за собой жену, не осиротит детей, ну почему вы… — вскочил один из молодых мужчин.

— Большинство решило… и кто тебе сказал, что мы собираемся умирать? Просто сократится срок жизни, возможно — незначительно. Дальше — необходимо сделать все, чтобы свергнуть узурпатора и установить законную королевскую власть. Иначе эта ноша ляжет на плечи наших детей и внуков. Наше собрание считает эту цель основной и приоритетной, тем более что надежда есть — Королева ушла в тягости.

— Да… это доподлинно известно, но если родится девица…

— Выйдет замуж за одного из наших сыновей, — заговорил, вставая из-за стола, хозяин поместья, — к ее совершеннолетию подрастет целый сонм соискателей, кто-то обязательно совпадет… или постарше, посмотрим… Пора. Прошу вас… И еще… вы задержитесь, чтобы узнать, как пойдут дела у нас?

— Нет… Нет, нужно спешить. И что это изменит — знание? Будем делать, что должны.