казалось пытался пробиться внутрь меня, в мою душу, искал вход прямо в сердце. Мне

вдруг стало её жалко. Боль, щемящее чувство тоски и желание счастья в её прекрасных

глазах вдруг подсказали мне ответ на вопрос. Я понял, что ей здесь нужно и мне стало

её жалко. Что-то, что она давно вычеркнула из своей судьбы, что сломало её и

выкинуло на обочину жизни, вдруг вновь всплыло в её памяти. Вновь растревожило

душу и мешало спокойно жить. И причиной всего этого, каким-то образом являюсь я.

Память жестокая, подлая тварь, она не спрашивает место и время, режет, крамсает на

куски острым лезвием воспоминаний, когда захочет, когда совсем не ждёшь. Как не

старайся спрятать в себе воспоминания, они найдут выход, пробьются рано или

поздно, как не ухаживай за огородом, а ростки сорняков прошлого все равно вылезут,

воруя соки у цветов. Она искала во мне соучастника, то что нас объединяет неведомым

образом. Она искала помощь, а помощь требовалась мне самому.

Я принёс её в комнату, опустил на все ещё лежащие на полу одеяла и ушёл на кухню.

Взял со стола начатую бутылку коньяка, достал две рюмки из навесного шкафчика,

остатки шоколада из холодильника и лежащий на блюдце уже подсохший, порезанный

на дольки лимон. Со всем этим я вернулся в комнату. Олеся все так же сидела на полу

на нашей импровизированной постели, на ней уже была знакомая мне футболка, а

полотенце обматывало мокрые волосы.

-Прости. -вновь зачем-то повторила она.

-За что? -спросил я, раскладывая все принесенное с кухни тут же на полу.

-Не знаю. -пожала она плечами, -Сорвалась.

-Любой однажды срывается, рано или поздно обязательно. Нельзя быть все время

сильным, как не старайся. Что у тебя случилось?

Я разлил по рюмкам коньяк и разломал на дольки остатки шоколадной плитки. Затем

взял обе рюмки и протянул одну Олесе.

-Так что?

Она взяла рюмку и выпила все содержимое в три глотка. То, что произошло дальше,

как она скривилась, выпучила глаза и жадно стала хватать воздух ртом, подсказало

мне, что употребляет она не часто. Я сразу взял с блюдца подсохшую дольку лимона и

отправил ей в рот.

-Жуй, лимон перебивает. Шоколадку?

Она молча закивала головой, сдерживая выступающие на глазах слезы, практически

выхватила у меня протянутую ей шоколадку и сунула в рот.

Вслед за ней выпил и я, взял дольку лимона, но закусить не успел, Олеся

придвинулась ко мне и просто влепила поцелуй. Всего несколько секунд, балансируя

на тонкой грани невинно-безобидного, но при этом чувственного до дрожи в каждом

атоме тела.

-Ещё налей. -с хитрой улыбкой сказала она, отстраняясь от моих губ.

-Ты опять мне не ответила. Что тебе от меня нужно?

Она вздохнула и отвела свой ангельский взгляд в сторону.

-Просто тогда, в твой день рождения, когда я приехала к тебе, -она грустно улыбнулась

и вновь направила на меня свет своих маленьких синих планет, -Я тогда поняла, что

тебе нельзя быть одному. Никак нельзя, я знаю. В таких ситуациях быть одному,

наедине со своей болью это умереть. Я знаю.

Я разлил по рюмкам коньяк и протянул одну Олесе, она взяла и продолжила:

-В такое время рядом нужен кто-то обязательно. Кто не будет жалеть или корить, кто не

будет принимать чью-то сторону, кто выслушает если нужно или просто не даст

наломать дров сгоряча. Я знаю, поверь. Нужен тот, кто вытащит тебя из дерьма, в

которое тебя втаптывают, нужен. Кто удержит тебя на свету.

Я понял, она такая же, как и я. Мы соучастники. Нас объединяет дерьмо, в котором нас

пытались утопить.

-Кто тебя вытащил?

Она опустила глаза.

-Врачи. -тихо сказала, не глядя на меня и залпом опустошила рюмку.

Спасибо, доктор.

Телефон вновь зазвонил. Он достал его из кармана, нажал кнопку отмены звонка и

швырнул на панель приборов. Жена доставала со своими звонками и сообщениями

уже который день. Задолбала, сука!

Он не ночевал дома уже почти неделю. Подумаешь встретился с одноклассниками,

побухали пару дней. Истеричка хренова! Подумав немного, он взял телефон и

переключил в беззвучный режим. Сегодня он совсем не хотел разговаривать с женой и

что-то выяснять. Не потому что обижался, а больше из-за того, что планировал

попытаться замутить наконец с этой молодой докторшей педиатричкой, которую возил

по вызовам. Если не получится, думал, тогда и помиримся с женой, а то яйца уже ноют, нужно сбросить накопившееся.

Дверь подъезда наконец распахнулась и на крыльце появилась врачиха. Молодая

блондинка, на вид еще девчонка, худощавая невысокая. Если приглядеться, то хоть и с

трудом, можно было догадаться, по уже появлявшимся морщинам на усталом,

начинавшем стареть лице с обилием косметики, что она не так уж молода. Но он был

рад, что ему досталось работать хотя бы с ней, остальные врачихи были далеко за

сорок, а эту можно и отодрать разок если что. Так он подумал, когда увидел её в

первый день работы и сразу стал, как он сам говорил друзьям и другим водителям в

поликлинике, окучивать доктора Светлану Валентиновну на предмет секса.

Водилы посмеялись над его идеей отыметь её, мол ничего не выйдет. Светка

замужем, двое детей и все такое. Ничего и не таких недотрог ломали и в койку

укладывали! Хотел даже поспорить с мужиками, но не стал. Доказывать им что-то не

видел смысла, но азарт трахнуть недоступную докторшу остался. Он не привык к

бабским отказам.

Он работал водителем в детской поликлинике временно, родственник устроил на своё

место пока сам был в отпуске. Поначалу он не особо обрадовался этой временной

работе, но, когда увидел, что придётся возить Светлану Валентиновну, самого молодого

врача в поликлинике, согласился. И с первого дня включил все своё обаяние, от

которого пало много девчонок с раздвинутыми ножками. Тем более в очередной раз

сильно поссорились с женой и секса на горизонте не предвидится как минимум

неделю. А Светка вроде, как и не против, смеётся над его шутками, даже самыми

дурацкими, поддерживает разговор, да и просто симпатизирует, по взгляду понятно.

Это распаляло, заводило ещё сильнее. Азарт трахнуть её рос и крепчал.

Он разглядывал её, нагло бестыже пялился и раздевал глазами, давая понять, что

хочет её. Грудь, пусть и небольшая, но вроде не обвисшая хоть и дети есть, задница

нормальная, да и вообще стройная вроде, миниатюрная даже, на девочку похожа.

Мордашка так себе конечно, да и хрен с ней, страшнее баб трахали и ничего. На разок

другой вполне сойдёт. От этих мыслей член наполнялся кровью и хотелось просто взять

и распластать эту докторшу прямо здесь в машине на сидении, подмять под себя. Ну

ничего, устроим вам любовь, Светлана Валентиновна, устроим.

Дверь старенькой "Волги" со скрипом открылась, прервав его мысли, вызванные

скопившейся в тестикулах семенной жидкостью, и он повернул ключ в замке

зажигания.

-Куда дальше, шеф? –спросил он шутливо, когда она села на пассажирское сиденье

рядом с ним и постарался одарить ее самой обаятельной и теплой улыбкой.

Она вдруг проснулась. Последние месяцы она жила словно во сне, дом, работа, дети,

дом, снова работа. Надоевший, затянувшийся сон. Она просто вдруг услышала крик

внутри себя: "Проснись, Света! Проснись!" Крик длинною в семь лет.

Дни и недели жизни пролетали мимо скорым поездом, а она стояла на перроне

отставшим пассажиром, с багажом, но без билета. Вокруг сновали и суетились другие

пассажиры, приезжали, уезжали, поезда жизни доставляли их из пункта А в пункт Б, их

встречали и провожали родные и любимые, они плакали, смеялись, они жили. А она

стояла одна. Совсем одна и никак не могла понять, в какую сторону ей нужно двигаться