Одарив его пылающим взглядом, она оттолкнула мужчину в сторону. Он споткнулся, вновь обрел равновесие и спешно рванул прочь.

— Спасибо, — Барерис подошел к ней. — Если тебе нужна кровь, то, пожалуйста, я в твоем распоряжении, — в предчувствии того, что может произойти далее, его горло кольнуло.

— Нет. Это небезопасно. Лучше даже не подходи ближе и не дотрагивайся до меня.

Он продолжал к ней приближаться.

— Ты не причинишь мне вреда. Однако, если моя кровь тебе не по вкусу, в твоем распоряжении все наши пленники.

Таммит покачала головой.

— Тебе не понять. Дело не в том, что я испытываю жажду. Я хочу охотиться. Очевидно, она также хотела играть со своей добычей, как кошка с мышью, а закончиться эта игра не могла ничем, кроме убийства бедолаги, но он оставил это наблюдение при себе. Он не желал своими упреками усугублять ее муки совести.

— Скоро мы вступим в бой. У тебя будет предостаточно кандидатов на роль жертвы.

— Проблема в том, что я хочу убивать.

— Для меня это не проблема. Мы признали, что оба изменились, но также сошлись на том, что все еще можем любить друг друга.

— Ты веришь в это, потому что на самом деле ты ничего не понимаешь. Ты думаешь, что внутри я все та же девушка, которую ты любил в юности, что жажда крови — это что-то вроде лихорадки, которая охватывает меня время от времени, и, когда это происходит, ее можно обуздать. Но вампир — это и есть моя истинная суть. Все, что напоминает тебе о прошлом, все человеческое во мне — это лишь поверхность, подобная глазури на горшке. Именно поэтому, когда Аот оказался в опасности, я поняла, что мне на это просто наплевать. Лучше мне уйти, пока я не причинила тебе боль.

— Нет, — он взял ее за руку. Она вздрогнула, но не отстранилась. — Тот факт, что ты не хочешь мне навредить, и показывает, кто ты есть на самом деле.

— На самом деле я мертва. Мы, кого называют нежитью, в каждый миг своего существования ощущаем это бремя, неважно, как бы мы ни старались убедить себя в обратном, сколько бы крови мы ни пили и как бы отчаянно ни старались симулировать чувства и побуждения смертных.

— Не мертва — просто изменилась, и после окончания войны мы весь Фаэрун перевернем вверх дном, но найдем способ вернуть тебя в прежнее состояние. Скорее всего, ответ нас ждет в одном из гримуаров Сзасса Тэма. В любом случае, сколько бы времени на это ни ушло, я буду рядом и помогу тебе справляться с твоими желаниями, и ты мне ничего не сделаешь. Мы будем вместе. Мы будем счастливы.

Всхлипнув, она обвила его руками.

— Я стану твоей смертью.

Он провел рукой по ее волосам.

— Мне лучше знать.

Дмитра пробормотала слова силы и, представив большого грифона с алым мехом и медного цвета оперением, начала творить его с помощью магии. Этим она проявляла уважение по отношению к наездникам, которым предстоит сопровождать ее в небесах. Никто не может отрицать, что они его заслужили. Воины Грифоньего Легиона отважно сражались на протяжении десяти лет, о чем свидетельствовали их поредевшие ряды и исхудавшие, осунувшиеся лица выживших.

Из-за проблем с магией заклинание начало искажаться. Силуэт прозрачного, частично материализовавшегося грифона потерял форму, одна нога и крыло его стали короткими, словно культи. В воздухе разлился запах нечистот, и Дмитра почувствовала, как равновесие сил нарушилось. Это ощущение было похоже на то, словно у нее внезапно разболелся зуб.

Она произнесла заклинание с большим напором, повелевая космосу склониться перед ее волей. Алый грифон снова обрел правильные очертания, стал непрозрачным и начал двигаться. Он встряхнул крыльями, и его перья зашуршали.

Дмитра вспрыгнула ему на спину, и он устремился в воздух. Ее телохранители последовали за ней.

В качестве приятного разнообразия сегодня погода была почти безоблачной, а в небесах сияло солнце. К западу возвышался Третий Откос, на котором находилась Тралгардская крепость, стены и орудийные башни которой охраняли вившуюся вверх по скалам дорогу. Некоторые из отрядов Сзасса Тэма — скорее всего, зомби и живые орки, те, кто мог переносить солнечный свет, хотя и не любил его, начали по ней свой долгий спуск.

К югу в полной боевой готовности стояли войска из крепости Сожалений. Совет расставил свою пехоту в форме квадрата с тремя сторонами, одна из которых была обращена лицом к концу извилистой дороги, вторая — к противникам на равнине, а задачей третьей было помешать воинам из крепости обойти их с фланга. Внутри этого квадрата ожидали резервные отряды, большую часть которых составляла кавалерия. Они готовились устремиться туда, где понадобится их помощь.

Дмитра посмотрела на Аота Фезима. Воспользовавшись небольшим заклинанием, чтобы разделявшее их расстояние не мешало беспрепятственно общаться, она спросила:

— Что думаешь? Аот заколебался.

— Ну, Ваше Всемогущество, кое-что действительно не может не радовать. Мы смогли достигнуть начала дороги и выстроиться в боевую формацию раньше, чем некроманты закончили свой спуск, и войска из крепости Сожалений не успели вовремя закрепиться на позиции впереди нас. Вдобавок здесь еще можно вести бой. Голубое пламя, которое оставило бы после себя горные хребты и расселины в земле, обошло эти земли стороной.

— Чему же ты не рад? — спросила она.

— В идеале не хотелось бы, чтобы враг ударил сразу с двух сторон, — Аот пригладил оперение на шее своего грифона. — Вдобавок, когда воины Верхнего Тэя станут спускаться по дороге, у них окажется преимущество в высоте, как у людей на крепостных стенах. Они смогут обрушить на нас ливень стрел и заклинаний.

Дмитра улыбнулась.

— Так напомни-ка мне еще разок, почему выбрать это место в качестве поля боя было хорошей идеей.

— Потому что так сказали вы, Ваше Всемогущество, а появившийся бог подтвердил ваши слова.

— Верно. Но есть ли у тебя иные причины надеяться на лучшее?

— Да. Числом мы превосходим врага, и среди войск Верхнего Тэя будет не так много лучников. Стрелки-нежить существуют, но все-таки большинство созданных некромантами тварей больше подходят для ближнего боя. И, учитывая, что они пойдут в атаку ночью, чтобы задействовать все свои силы, на определенном расстоянии темнота будет мешать целиться даже оркам или ужасающим воинам. Вдобавок, — продолжил Аот, — пока они будут спускаться, мы их немного потреплем. Мои наездники на грифонах частично возьмут эту задачу на себя. Перед нами у этих ублюдков не будет преимущества в высоте. И, как мне сказали, вы, Красные Волшебники, также приложите все силы, чтобы затруднить им спуск. Вы вызовете град и ветер, а посланные вами демоны будут разрывать на части крадущихся гулей.

— Все это звучит многообещающе. Но я задаюсь вопросом, не лучше ли нам немедленно атаковать войско из крепости Сожалений.

— Я бы не советовал этого, госпожа. Когда мы вступим в бой, воины Тралгардской крепости начнут спускаться вниз. Неизвестно, сколько времени у них уйдет на это и успеем ли мы уничтожить неприятеля и отступить обратно на свои позиции, чтобы их встретить. Возможно, Сзасс Тэм специально привел людей с юга, чтобы вынудить нас совершить подобную ошибку.

Она кивнула.

— Верно, и, даже если нам удастся выиграть первую битву и вовремя перестроиться, в следующую схватку мы вступим уже уставшими. Следовательно, лучше нам оставаться здесь.

— И я так думаю, Ваше Всемогущество.

— Знаешь, будь я на месте Сзасса Тэма, то, учитывая, что мы уже прибыли сюда и находимся в полной боевой готовности, я бы попросту не ответила на вызов. Ему нет нужды двигаться вперед. Даже войска из крепости Сожалений еще имеют выбор. Они могут отступить обратно в цитадель и подождать иной возможности проявить себя.

— Думаю, Сзасс Тэм все же придет. Черная Рука обещал нам это. Я просто не понимаю, зачем ему так поступать, и это меня тревожит.