На поваленном стволе, ощутимо далеко впереди, появляется тёмная фигура, в которой не так трудно узнать Дениса – нашего проводника.

– Есть! – подтверждают откуда-то слева.

– Вроде целы, – откликается ещё кто-то из парней.

– Помочь кому? – немедленно интересуется Ден.

– Сюда! – нервно выкрикивает женский голос. – Ирину придавило.

Фигура исчезает и я, ориентируясь на звуки, сворачиваю в том же направлении.

Через несколько минут, когда процесс "покорения" полосы препятствий закончен, я оказываюсь в жалкой компании из пяти человек. Один, вернее, одна из которых в сознание не приходит.

– Вероника? – судорожно выдыхает, оборачиваясь на хруст веток под моими ногами Марина.

– Я, – тихо подтверждаю.

– Одна? Кого-нибудь видела? – с надеждой спрашивает Денис.

Отрицательно качаю головой.

Ребята, переглянувшись, исчезают в темноте, а я устало опускаюсь на ближайший ствол. Странно. Я же не так уж и долго шла. Или это нервное?

Отстранёно наблюдаю, как Маришка пытается привести в себя подругу, но встать и помочь сил нет. Неприятно начинает пульсировать и ныть бедро. Непроизвольно проведя по нему рукой, я взвизгиваю от боли.

– Что? – немедленно вздрагивает девушка, нервно оглядываясь.

– Поранилась, кажется, – присматриваюсь к порванной одежде. Цвет явно темнее, чем должен быть. Да и на ладонях осталось что-то липкое. Кровь? Вот ведь! А я от шока даже не заметила. Надеюсь, что не серьёзно. Едва удерживаю паническую волну. Не реветь надо, а соображать – чем перевязать. До аптечек теперь, как до ископаемых останков динозавров, просто так не докопаешься, поэтому, пользуясь темнотой и отсутствием мужской составляющей, стягиваю с себя куртку и футболку. Первую возвращаю на место, а вот второй приходится пожертвовать.

Через несколько минут в отдалении появляется несколько ярких огоньков. Первый испуг сменяется облегчением, когда мы понимаем, что это фонари. В итоге к нам присоединяется ещё четверо "потеряшек", а ребята аккуратно опускают на траву два найденных рюкзака. Как раз к этому моменту и Ирина со стоном открывает глаза.

Произведённая перекличка оптимизма не внушает. Шестеро из нашего туристического отряда отсутствуют, в том числе и Оксана Петровна – наш преподаватель, с которой мы проходим эту экстремальную летнюю практику. Да и среди "имеющихся в наличии", не получивших ранений – раз, два и обчёлся. Порезы, ушибы, вывихи… хорошо хоть переломов пока нет.

– Что это было? – наконец, кто-то задаёт волнующий всех вопрос.

– А шут его знает, – пожимает широкими плечами Ден. – Может, метеорит шарахнул. Не это сейчас важно, надо остальных найти. Придётся ещё и там посмотреть, – снова поднимается и указывает куда-то в эпицентр катаклизма. – Кто идёт?

Поняв, что оставаться в неведении будет выше моих сил, присоединяюсь к поисковой группе.

Решаем расширить зону поиска и оставив троих, которые совсем не в состоянии перемещаться, выдвигаемся в обозначенном направлении. Идём неплотно, цепью, стараясь громко переговариваться, внимательно осматриваться и не терять друг друга из вида. Всё-таки фонарики, это спасение! Повезло, что нашлись!

Медленно углубляемся в жуткое месиво из земли, вывороченных каменных глыб и деревьев. Пока мой вклад в общее дело наименьший. Кто-то нашёл ещё один рюкзак, кто-то пострадавшего, а я только чей-то спальный мешок обнаружила.

– Сюда идите! – раздаётся сдавленный вскрик.

Господи! Чего ж так орать-то! И без того страшно!

Сориентировавшись в направлении, сворачиваю на звук и присоединяюсь к активно дискутирующими ребятам.

– Нельзя! – шипит Денис. – С ума сошли? Не пущу!

– Сам же сказал, что там могут быть наши! – не сдаются парни. – Надо смотреть!

– Непонятно вообще что это! – отрезвляет энтузиастов инструктор. – Утром посмотрим.

– До рассвета ещё четыре часа! – наседают те. – Чего ждать?

Не понимая причины столь бурного обсуждения, стою в растерянности, пока кто-то не дёргает меня за рукав куртки, указывая в сторону.

Послушно перевожу взгляд в глубь леса и…

Ох! С ума сойти! Застываю, как соляной столб, наверное.

В пределах ночной видимости, не так чтобы уж очень далеко, наблюдается нечто крупное, плавно закругляющееся, слегка отливающее металлом, совершенно гладкое и дико неестественное для леса. А уж размер… Оно возвышается над искалеченными стволами, метров на пять, не меньше.

Вот тебе и метеор… Больше похоже на то, что самолёт разбился. М-да-а, весьма понятная причина произошедшего.

– Хорошо, – не выдержав напора, сдаётся Денис. – Но девушки будут ждать здесь!

– Что ещё за дискриминация? – опережая других, немедленно начинает возмущается Марина. – Мы с вами.

Наткнувшись на колкие взгляды женской половины населения, парень проглатывает рвущиеся в наш адрес нехорошие слова и, обречённо махнув рукой, решительно разворачивается, начиная обходной маневр в направлении потерпевшего крушение объекта.

Медленно продвигаемся вдоль гладкого борта, осторожно перелезая через поваленные деревья и огибая бессчётные, вывороченные с огромными комами почвы и песка, древесные корни. Фюзеляж воздушного судна как-то подозрительно быстро начинает сужаться, а потом снова резко расширяется. И этот факт заставляет нас недоумённо переглядываться. Ведь очертания этого аппарата больше напоминают диск и до классических самолётных форм ему как до Китая! А разве у нас такие бывают? Однако останавливаться уже никто не решается.

– Денис, это что? – придушенно интересуется кто-то за моей спиной. Игорь, кажется.

– А я откуда знаю, – огрызается проводник, штурмуя Х-образное перекрестье из поваленных стволов. – Щас дойдём и посмотрим.

– Слава! – оглушительно взвизгивает кто-то из идущих впереди меня девчонок.

Большая часть нашего импровизированного отряда бросается на её голос. Я исключением не являюсь.

– Помогите, парни! – пыхтит Ден, пытаясь приподнять полуметровый ствол, придавивший нашего артиста. Девчонки молча наблюдают, как ребята вытаскивают неподвижное тело, пытаются привести в сознание и спустя минуту опускают руки, замолкая. Впрочем, и без слов понятно, чем всё закончилось.

Отвожу глаза и отхожу в сторону. Вот тебе и "Пожелай мне, не остаться в этой траве…" А стишки-то оказались в самую точку. Почему-то чувствую себя так, словно я виновата. Накаркала.

В глазах стоят слёзы, что, с учётом явного отсутствия нормального освещения, хорошей видимости не способствует, ну и не удивительно, что я спотыкаюсь – цепляюсь носком ботинка и, не удержав равновесие падаю на что-то мягкое. Истерично заверещав, оперативно сползаю на траву. Впрочем, визжать действительно есть от чего – споткнулась-то я о лежащего на земле человека. Вот только… Когда проходит приступ паники, да и света прибавляется от фонарей, сбежавшихся на мой истошный визг ребят, начинаю осознавать, что это не кто-то из наших. Рядом со мной лежит крупная, внушительная фигура в тёмной одежде, со шлемом полностью закрывающим голову, как у мотоциклиста или, скорее, гонщика. Руки-ноги на месте, одежда цела, не порвана, по её цвету, трудно определить точно, но крови, похоже, на ней нет.

– Эй! – присаживается рядом с неизвестным Ден, сначала безуспешно пытаясь поднять, а затем просветить фонариком тонированный визор. – Вы живы? – легонько трясёт незнакомца за плечо.

На его действия мужчина никак не реагирует, не шевелится. И, кажется, совсем не дышит. По крайней мере, мне не видно, чтобы его грудь поднималась.

Ну вот! Неужели ещё один? Что ж не везёт-то так!

– Похоже, и этот готов, – подтверждая мои мысли, со вздохом констатирует проводник. – Знать бы ещё, кто это такой?

– Пилот, скорее всего. Или пассажир, – логично предполагает Игорь. – Он наверное выпал. Или вышел и сознание потерял. Вон люк открыт.

Мы немедленно оборачиваемся и лицезреем тёмный провал в обшивке этого непонятного объекта. В глубине, которого, кстати, весьма зловеще перемигиваются красноватые огоньки.