— Понял-понял.

— Ты мой друг, — вновь голос длинноволосого звучал спокойно. — Я ценю тебя, несмотря на твою козлиную сущность.

— Ох, Ваша милость! Так приятно! — воскликнул Кезон шутовски тоном.

— И я не хочу, чтобы ты превратился в унылое дерьмо. Из-за самочки. У тебя есть то, о чем мечтают миллиарды. А ты рвешь жилы из-за женщины, — без тени сомнения в собственной правоте сказал фронтмен «Красных Лордов».

— Закроем эту тему, Гекки. Жди меня через две недели. Я зажгу вашу унылую тусовку.

— До встречи, урод, — обласкал Кезона Гектор. Видимо, отношения у них и впрямь были теплые. Кто еще, кроме хорошего друга, будет прощаться такими фразочками? Даже враги участливее.

— До встречи, волосатый ублюдок, — был не менее вежлив Кирилл. — И привет Марсу! Пейринги с его участием все еще лидируют в слешевых фанфиках. — И он расхохотался.

— Мордер тебя ждет, — отвечал Гектор и отключился.

Кирилл потер лицо руками. Как и подобает музыканту, руки у него были красивыми — узкие ладони с длинными пальцами, с аккуратными овальными ногтями. На тыльной стороне ладони были видны голубые вены. А на запястье красовалась забавная небольшая татуировка, имитирующая кнопки плеера. Больше тату у Кирилла, в отличие от того же Гектора, не было. Да и вообще, на сцене он все же был совсем другим — с кучей пирсингов, с гримом, подведенными глазами, в весьма специфических костюмах и обуви с заклепками, цепочками и шипами, а в обыденной жизни… Сидел в кимоно и пил чай с бергамотом под стук дождя. Может, ему печенек еще принести, чтобы в кружку макал. Совсем эпично будет.

— Чай? — предложила я ему голосом профессионального дворецкого, которого ничем нельзя было смутить, хотя на языке вертелись тысячи вопросов.

— Спасибо, — отозвался Кирилл. Я села рядом, поставив перед ним чашечку с дымящимся напитком — себе я налила с молоком.

— Это Гектор, да? — не удержалась я, все еще пребывая в шоке. — Поверить не могу…

— Гектор, — согласился гость. — Странный тип, да? Лучше не верить в него. Вдруг оживет?

— А? — не поняла я.

— Так, мыслю вслух, — улыбнулся он мне, не собираясь ничего пояснять.

— О чем вы говорили? Тебя ждут? — да, мне было безумно интересно, что происходит в любимой группе, и я едва ли не светилась от любопытства.

— Ждут. Нужно работать над новым альбомом. Давай не будем об этом, Мария, — попросил он меня, и некоторое время мы сидели молча, каждый глядя в свои ноутбуки. В камине летали искры от тлеющих дров — реалистичность в его экране была на высшем уровне.

Когда Гектор и Кезон впервые увидели друг друга, то едва не подрались.

Они встретились в обычном, пропитанном дымом баре, в котором царил полумрак и играла ненавязчивая незапоминающаяся музыка. Был поздний пятничный вечер, а потому и народа там тусовалось прилично — многим хотелось расслабиться за кружкой-другой пива.

Гектор восседал за алтарем сего места — за барной стойкой, на высоком стуле, одну руку поставив на колено и подпирая кулаком подбородок, вторую — положив перед собой. Лицо, обрамленное длинными темными волосами, было каменным — и не поймешь, то ли маска, то ли действительно, это было его обычным выражением. Перед ним стоял пустой стакан, кажется, из-под бренди — в тот вечер он много его пил.

Слева сидел высокий мощный тип с хищным выражением лица и коротким ирокезом — этакий типичный панк, который что-то громко рассказывал, бурно жестикулируя, и, казалось, его словарный запас на процентов восемьдесят состоит из сленга и матерных выражений. А справа примостился довольно интеллигентного вида худощавый азиат с иссиня-черными зачесанными назад волосами до плеч; в руках он держал планшет, и, казалось, сосредоточен он только на игрушке.

Феликс, который и привел в это место Кирилла, улыбнулся, заприметив парней, и окликнул их.

Две пары глаз тотчас уставились на парня оценивающе, третья — равнодушно, с нотками какого-то высокомерия, и Кира это тотчас взбесило. Он в последнее время был вообще ужасно нервный. Может быть, потому что не жил еще этакой полу уличной жизнью, сбежав из дома. С одной стороны, опьяняла свобода, с другой — был напряг с деньгами, и он перебивался подработками. Отношения с матерью и ее новым мужем достигали апогея накала, и возвращаться Кирилл не собирался. Зато подумывал о том, чтобы вернуться в родной город. Родственников там нет, но есть друзья. Они придумают что-нибудь. Помогут. Дэн не оставит в беде.

— Обещанный гитарист, — тем временем представил его Феликс остальным. — Пишет неплохую музыку. Впрочем, я рассказывал. А, да, его зовут Кир.

По словам Феликса, эти трое хотели сколотить свою банду и искали подходящих музыкантов. Кирилл, у которого была похожая мечта, доселе не реализовавшаяся, ни на что не надеялся, но пошел за компанию с Феликсом, типом странным, но весьма забавным. Тот считал, что нашел человека, обладающего невероятным голосом. А Киру нравился свой собственный. Наверное, сегодня он потащился в этот бар, чтобы повеселиться, ну или нарваться на неприятности — это ведь тоже забавно. Ему было интересно, кого Феликс считает чуть ли не идеалом.

Любой идеал можно разоблачить, главное, знать, как это сделать — так считад Плотников.

— И кто из них тот гений, который собирает группу? — поинтересовался Кирилл, оглядывая каждого из троицы. Его темные глаза остановились на длинноволосом брюнете. Губы растянулись в тонкой улыбочке. — Наверное, этот чувак. Похож на обдолбанного идиота, — сообщил он Феликсу весело. — Идиоты всегда считают себя гениями — проверено.

— Тобой проверено? — спросил спокойно тот, пристально глядя на вновь прибывшего. Азиат с некоторым удивлением посмотрел на Кира. Панк — с откровенным весельем в хитрых светлых глазах. Пожалуй, если бы его приодели и заставили нормально подстричься, он мог бы сойти за типичного американского парня, этакого капитана школьной футбольной команды. А он зачем-то сделал себе этот ирокез и набил тату от шеи до кончиков пальцев.

— Быть может, — согласился легко Кирилл. -

— А кто сказал, что мы тебя возьмем? — опрокинул второй стакан с бренди длинноволосый. — Ты не прошел прослушивание.

— И, видимо, не пройдешь, чувак, — хохотнул «типичный американский парень».

Кирилла, только что благодушного, едва не перекосило.

Что? Прослушивание? Он? Да эти жертвы эволюции уверены, что тянут хотя бы на треть его уровня?

— Говорят, ты типа оперный певец? — вспомнил слова Феликса Кирилл, которому этот спокойный, как танк, парень, не нравился. Самодовольных он вообще терпеть не мог. — А ты умеешь петь фальцетом? Спой мне, детка, повесели папочку, — и он кинул щедрою рукою на барную стойку долларовую купюру.

— Засунь себе ее в рот, — негромко, но с чувством произнес длинноволосый. — Или привык брать другое?

— У тех, кто поет фальцетом, и брать-то нечего, — рассмеялся Кир и поинтересовался с участием. — Как твоя подружка выкручивается?

И через несколько секунд их уже разнимали. До драки дело не дошло, но разозлился длинноволосый сильно — словно и не был только что Каменным принцем, равнодушно опрокидывающем бренди.

Из бара всех пятерых, разумеется, выгнали.

А уже через пару месяцев было их первое выступление в небольшом захолустном баре — Кир все же прошел прослушивание.

— Какой я? — отвлек меня от переписки с приятельницей Кезон.

— Что? — не сразу поняла я, убирая пальцы от клавиатуры. — Какой ты? — повторила я задумчиво, разминая мышцы. — Знаешь, а я до сих пор не могу поверить, что сижу в одной комнате с таким человеком, как ты, — захотелось мне быть откровенной. — Это как… чудо?

И я рассмеялась. Чудо в кимоно понимающе посмотрело на меня и хмыкнуло.

— Тебе кажется, что чудо. Откуда в человеке взяться чуду?

— Нет, правда, — заспорила я. — Как ни крути, ты — знаменитый человек, с миллионами поклонников, музыкант, и бац — сидишь в моей комнате. А ведь я люблю музыку вашей группы, — призналась я. — Правда. Очень. Много лет.