— А что произошло в Саммер-Хилле? — спросила Деирдре.

— Там убили всех, кроме Анны. Я нашла ее в кухне главного дома, она была в лихорадке и в бреду и полностью потеряла рассудок от жажды. Судя по тому, как она выглядит, ей, наверное, пришлось несколько часов блуждать по лесу. Я как раз обследовала ее рану, когда внезапно в доме появился Гарольд Данмор.

Деирдре не поверила своим ушам.

— Мистер Данмор? — переспросила она.

Силия кивнула.

— Он вернулся назад, чтобы убить Анну.

— Ради Бога! — Деирдре от ужаса чуть не шлепнулась на задницу. — Откуда ты знаешь, что он этого хотел?

— Она была единственной свидетельницей, поэтому он должен был устранить ее.

— Единственная свидетельница чего?

— Он убил леди Гэрриет, — с горечью произнесла Силия. — И, кроме нее, обеих служанок. Только Анне удалось убежать от него.

— Откуда ты знаешь, что это был именно он?

— Потому что Анна все время говорила об этом в бреду. «Мистер Данмор, не делайте этого! Мистер Данмор, пожалуйста, не делайте этого. Пожалуйста, не убивайте мою маму. Мистер Данмор! Она ведь вам ничего не сделала плохого!» — У Силии сорвался голос. Она подняла руку и яростно провела ею по глазам, вытирая выступившие слезы.

Деирдре охватил озноб. Она еще раз убедилась в том, что только ее своевременное бегство из Данмор-Холла летом спасло ей жизнь. Она каждой клеточкой своего существа чувствовала, что он убийца. И как хорошо, что старая Роза рассказала двум долговым работникам, сбежавшим из Рейнбоу-Фоллз, о том, что мистер Данмор запер в доме леди Элизабет и Фелисити. Если бы их своевременно не вызволили, то Данмор убил бы и их тоже.

— А что произошло дальше? — продолжала расспрашивать Деирдре. — Где в это время был Дапо?

— Ушел принести воды. Я сидела возле Анны на корточках в кухне, когда Гарольд стал звать ее. Я думала, что у меня остановится сердце.

— А потом? — настойчиво произнесла Деирдре.

— И вдруг он начал кричать как сумасшедший. Он орал и выл на все голоса, но вниз так и не спустился. И тогда я за руку вытащила Анну из дома, и мы бежали, пока я не нашла Дапо. Он взвалил ее себе на плечи, и мы вернулись в лагерь.

Деирдре, потрясенная рассказом мулатки, молчала. Все это было настолько чудовищно, что у нее просто не хватало слов. Данмор был сатаной в человеческом облике. Она быстро перекрестилась и нащупала четки в кармане своей юбки. Барабаны загремели громче, но таким же громким был шум ветра, который разметал их волосы и принес с собой хлопья пепла и песок.

— Кажется, будет настоящий шторм, — сказала Деирдре.

— Ураган, — спокойно произнесла Силия.

Деирдре снова перекрестилась, потому что ей было неприятно, с какой уверенностью говорила мулатка, словно и она тоже имела связь с природой через тех чужих богов, которые были недоступны другим смертным. И вдруг Силия закрыла глаза, склонила голову набок, встала и начала тихонько пританцовывать. Ее босые ноги двигались в ритме ударов барабана.

— Силия, что ты делаешь? — испуганно воскликнула Деирдре.

Силия стала топать сильнее и запрокинула голову. Ее глаза по-прежнему были закрыты. Она застонала, словно ей было больно, а потом начала дрожать. Ее руки и ноги тряслись, волосы разметались, платье трепетало на ветру. Деирдре с ужасом заметила, что несколько чернокожих, собравшихся на скале, смотрят на них сверху. У них с собой были факелы, и они наблюдали за происходящим так, словно это действо было обычным природным явлением. Трое из них спрыгнули к ним вниз и тоже стали танцевать, причем они двигались так же, как Силия. Абасс опустился на корточки на скале и неутомимо продолжал бить в большой барабан. Деирдре еще никогда не видела своими глазами подобную церемонию, ей лишь рассказывала о ней Силия. А теперь, наблюдая собственными глазами, как люди из племени йоруба заклинают своих богов, она испытала такой страх, что тихонько начала про себя читать молитву, обращенную к святой Марии. И вдруг наступила тишина. Казалось, даже ветер утих, на время прекратив свой вой. Силия замерла, прямая, как свеча, и широко открытыми глазами посмотрела на ирландку.

— Ты! — Она повелительно указала на Деирдре, которая испуганно вздрогнула.

— Возьми эту и эту, — Силия указала сначала на себя, затем на Анну, которая с тупым равнодушием уставилась во тьму.

— Отведи их в пещеру.

Деирдре окаменела. Откуда Силия могла знать о пещере? Она никогда не упоминала ей о пещере ни единым словом!

— Сделай это быстро! Сейчас.

Глаза Силии закрылись, ее тело обмякло. Абасс снова начал бить в барабан, а мужчины затянули какую-то монотонную песню. У Деирдре мороз пробежал по спине, затем она резко вздрогнула, потому что где-то недалеко раздался свист.

Это были они. В темноте прозвучал выстрел, и, казалось, преследователи были уже здесь. Один из чернокожих вложил в руку Силии горящий факел, прежде чем вместе с другими вскарабкался на скалу назад, к другим мужчинам. Деирдре слышала, как они взволнованно кричали что-то, но их крик перекрывали мощный голос Акина, который отдавал команды, и грохот барабана, по которому Абасс все еще бил деревянной палкой.

— Помоги мне, — сказала Силия, поднимая Анну на ноги.

— Подожди минуту, — сказала Деирдре.

Она забралась на скалу и стала осматриваться по сторонам, пытаясь найти Эдмонда среди суетящихся внизу темных фигур, однако не увидела его. Затем кто-то затоптал костер и лагерь исчез в темноте.

— Эдмонд! — позвала Деирдре. — Эдмонд, где же ты?

Но ответа не последовало.

И снова прозвучали выстрелы, в этот раз ближе, чем раньше. Затем донесся злобный лай собак, смешанный с кровожадным воем. Им надо было убегать. Они вдвоем схватили Анну под руки и поспешили прочь от лагеря. Силия, держа в правой руке факел, освещала дорогу. Позади них в темноте раздавались боевые крики, проклятия и вопли раненых. И над всем этим выл и шумел ураган.

Элизабет вскочила на ноги.

— Церковь, — заикаясь, произнесла она. — Нам нужно бежать в церковь!

— Тебе что-то приснилось, — сказала Фелисити. Она сидела в кресле рядом с кроватью Элизабет, держа на руках Джонатана. Ее глаза казались огромными при свете свечей, горевших в настенных канделябрах.

Элизабет села. Сердце колотилось как бешеное, во рту было сухо. Да, она спала, это был сон. Но он был таким реальным! Какой-то голос приказал ей, чтобы они пошли в церковь. И все еще внутри нее бушевал порыв выполнить приказ, полученный во сне.

— Ты слышишь, какой ветер? — спросила Фелисити. — Он так трясет ставни, что становится страшно.

Она поцеловала локон Джонатана.

— А наш маленький мужчина спит глубоко и крепко. Для него все было слишком волнительно.

И она начала потихоньку мурлыкать песенку, однако голос ее был таким тонким и дрожащим, что от Элизабет не укрылось сильное беспокойство, которое она испытывала.

Элизабет встала и направилась к комоду, чтобы наполнить кружку воды из каменной миски. Она глубокими глотками пила воду, пока жгучая жажда не оставила ее.

— Люди внизу, — сказала она. — Мы должны предложить им что-нибудь поесть и выпить.

— Они возьмут себе все, что им нужно. Я перед этим спускалась вниз и показала им кухню. — Фелисити кивнула на доску с сыром, несколькими кусками ветчины и уже зачерствевшим хлебом. Рядом стояла миска с разрезанной дыней.

— Нам я тоже кое-что принесла.

— Как долго я спала?

— Может быть, час.

— Значит, теперь твоя очередь. Ложись, я возьму малыша на руки и буду охранять вас.

— Не думаю, что я смогу уснуть, — возразила Фелисити.

Однако едва ее голова коснулась подушки, как она тут же провалилась в сон. Элизабет уложила малыша в кровать рядом с Фелисити. Там ему будет удобнее, а ей, кроме всего, будет легче передвигаться по дому. Она была слишком взволнована, чтобы сидеть на месте, ей очень хотелось выйти из комнаты, а еще лучше — из этого дома, причем навсегда. Но больше всего ей хотелось к Дункану, чтобы убедиться в том, что у него все в порядке. Неопределенность, с которой ей пришлось столкнуться, была невыносимой.