– Да вот, разобраться надо, – Шнырок охотно опустился на предложенное место. – Ты на прошлой неделе на склад ездил?

– И на прошлой, и на позапрошлой… и на этой ездил, и на будущей поеду. У нас юбилей филиала грядет, так что все бегают, как будто им соли на хвост насыпали. А нам, экспедиторам, еще и перца. Поверишь, даже поспать, домой нет сил идти, прямо здесь валимся, – Брехунчик снова постучал ладонью по матрасу.

– А какие товары забирал, помнишь?

– Ну, ты, мужик, спросил! Да я чего только не возил за это время! И стройматериалы, и карнавальные костюмы, и чайники электрические, и веера, и петарды, и продукты…

– А сахар?

– И сахар возил, и повидло, и патоку, и шоколад… говорю же, юбилей у нас, народ готовится.

– Меня сахар интересует. Вот посмотри, – Шнырок положил на колено накладную и старательно разгладил ее. – Это ты получал?

– Подпись моя, – Брехунчик взял накладную, повертел в руках. – Три дня назад, сахар, семнадцать тонн, выдал-получил. Вроде все нормально. В чем засада-то?

– Семнадцать тонн, – выразительно повторил Шнырок и поднял вверх указательный палец.

Брехунчик посмотрел на палец, на накладную, снова на палец…

– Ну?

– На праздничный торт. Сахар. Семнадцать тонн, – с некоторым, даже, подвыванием, продекламировал Шнырок.

– Ну, – нетерпеливо повторил Брехунчик.

– Семнадцать тонн сахара!

– Слышь, мужик, ты не умничай, ты прямо говори, в чем дело?

– Да ни в чем! Сам подумай, если в один торт семнадцать тонн сахара впихнуть, что получится?

Брехунчик старательно подумал, потом виновато развел руками:

– Извини, мужик, я в кулинарии не очень. А что получится?

– Ладно, – Шнырок махнул рукой. – Не суть. Лучше скажи, ты вот этот сахар, – он забрал у Брехунчика накладную и потряс ею, – ты его куда отвез?

– В каком смысле, куда? Там же написано, – черт потянулся было за накладной, но Шнырок быстро спрятал бумагу за спину. – Для нужд кондитерского отдела. Значит, туда и отвез. Это если, конечно, к накладной сопроводиловка не была приложена. По сопроводиловке могли и еще куда переправить, без задержки.

– Например, на Аргрзру, – съязвил Шнырок.

– Свободное дело. Семнадцать тонн сахара на текиллу перегнать, – Брехунчик непроизвольно облизнулся, – это ж сколько получится, если в цистернах считать?

– Много, – Шнырок тоже сглотнул слюну. – Может, все-таки, вспомнишь? Кому сахар сгружал?

– Ты че, мужик, офигел? Ты на дату посмотри, это же три дня назад было! Я с тех пор уже столько всякой дряни в разные стороны перевез! Юбилей у нас, ты не понял? Такой балаган творится!

Тридцать шесть минут. Они прошли быстро. Реджинальд вызвал Никкеля, чтобы тот убрал поднос с посудой, потом достал из ящика стола листок со схемой и заменил вопросительный знак в левом кружке на «Харрамух». Глубоко задумался, покачивая головой. Поставил около имен обоих демонов по большому жирному минусу. Допустим, стравить этих двоих

– не проблема. Вопрос в том, как получить от их драки максимальную выгоду, да еще и уцелеть при этом!

Когда Харрамух вернулся, никаких бумаг перед адвокатом уже не было. Он сидел, развалившись в кресле, и рассеянно полировал ногти.

– Вот, – демон уронил на стол толстую картонную папку и вытер влажный лоб. – Тут все: и устав, и приложения, и дополнения, а здесь, в желтой обложке, предложения по поправкам к отдельным статьям!

– Очень хорошо, – Реджинальд посмотрел на документы с нескрываемым интересом. – А что касается пункта второго? Я имею в виду эликсир.

– Я же сказал, никаких проблем. Вот, пожалуйста, – Харрамух протянул маленький пузырек. – Здесь один глоток. Запивать ничем не надо. И вообще, первые два часа лучше воздержаться от принятия пищи и любых жидкостей – когда идет очистка и перестройка внутренних органов, любая лишняя нагрузка нежелательна.

– А когда… – Реджинальд неожиданно охрип и ему пришлось прокашляться. – Я имею в виду, сколько времени, до наступления… эффекта?

– Скорость омолаживания – примерно один год в минуту. Это я по вашему времени считаю. Значит, сорок лет – сорок минут. Можете сесть перед зеркалом и наблюдать. Вам понравится, – Харрамух выдвинул кресло на середину комнаты. – Ну что же вы? Пейте.

– Но я… а вы что, тоже будете смотреть?

– Разумеется. Омолаживание – дело, конечно, пустяковое, но контроль необходим. Случаются разные побочные эффекты, требуется корректировка.

– Побочные эффекты? – слабо переспросил Реджинальд.

– Ну да. Анализ ведь дает только общую картину, а гормональная система – штука сложная. Были случаи излишнего увеличения волосяного покрова, пигментация может начать плясать – зачем нам это? Лучше мне быть рядом, на всякий случай, – Харрамух посмотрел на адвоката и вдруг подмигнул. – Да вы не пугайтесь, это только перестраховка. Пейте, не сомневайтесь.

И Реджинальд выпил. Прозрачная жидкость без вкуса, без запаха, скользнула по горлу, не вызывая абсолютно никаких ощущений. И ничего не произошло. А ведь как уместна была бы сейчас вспышка света или волна жара, прокатившаяся по телу! Так ведь нет, ничего подобного! Только в глазах темно. Неужели и этот обманул?

– А теперь устраивайтесь перед зеркалом и наблюдайте, – Харрамух за руку подтащил его к креслу и толкнул. – Да откройте же вы глаза!

Ах, вот почему так темно! Реджинальд открыл глаза и уставился в зеркало. Оттуда, на него хмуро уставился высокий худой старик – знакомая, привычная картина. Рядом – очень довольный демон, мурлычет какую-то пошлую песенку, дирижируя себе хвостом. И чему он так радуется? Где результат? Где, спрашивается, хоть какие-то, хоть минимальные, измене…

Реджинальд замер, боясь вздохнуть. Кажется, волосы стали чуть-чуть темнее? И дряблая кожа под подбородком немного подбирается? И морщины на лбу… и печень… и суставы…

– Что же это, – прошептал он. – Неужели, действует?

– Разумеется, действует, – весело подтвердил Харрамух. – Почему бы ему не действовать? А знаете, господин Хокк, в молодости вы были весьма эффектным мужчиной. То есть, и в старости вы сохранили известный шарм, но то, что я сейчас наблюдаю, производит самое благоприятное впечатление. А уж что будет через полчаса… вам придется охранников нанять, чтобы они окрестных барышень от вас отгоняли.

– Скажете тоже, – польщенно хмыкнул Реджинальд. Конечно, сорок лет назад он от недостатка женского внимания не страдал, но и разгонять барышень с помощью охраны ему не приходилось. Спрос, так сказать, соответствовал предложению. Но то, что он видел в зеркале сейчас… неужели он, действительно, был настолько хорош собой в тридцать пять лет?

– Эликсир действует комплексно, – Харрамух решил, что пришло время поделиться некоторыми техническими подробностями. – Кроме омолаживания, идет и общее укрепление организма, немного профилактики, хронические заболевания сразу блокируются. Одним словом, прожив еще сорок лет… – демон запнулся, смутился на мгновение, но продолжил говорить уверенно, хотя и без прежнего энтузиазма. – То есть, следующему своему семидесятипятилетию вы подойдете в гораздо лучшем состоянии.

Реджинальд широко улыбнулся, полюбовался белыми, крепкими зубами. Перевел взгляд блестящих, ярко-голубых глаз, на Харрамуха. Сказал обезоруживающе откровенно:

– Мне нравится.

Харрамух окончательно смутился. Как-то все выходило… не очень этично, что ли? Этот адвокат, он производит такое благоприятное впечатление – милый, вежливый человек. Чаем угостил, ореховым рулетом. И остроумный, сам придумал план, как с Минисиахом расправиться, сам предложил…

Впрочем, причем здесь этика! Подумаешь, обжулили еще одного клиента. Согласно параграфу первому, пункт четыре основного уложения «Ад Инкорпорейтед», всякое действие, результат которого идет на благо компании, является правильным и заслуживает полного одобрения. Следовательно, и все, что способствует утверждению его, Харрамуха, в должности начальника торгового отдела, тоже надо считать неоспоримо верным.