— Я ни от кого не сбегала, — проговорила Зика сквозь зубы. — Я помогаю Эгранту найти...

— Ты не должна общаться другими мужчинами, кроме хозяина, — резко прервал её Ошшур. — Если только он сам не захочет подложить тебя под другого.

Зика потрясенно замерла.

— Я не...

— Быть послушной ассаной — это всё, что от тебя требуется. — Он нахмурился, бросив недовольный взгляд на Эгранта.

— Я же говорю, надо наказать мерзавку! — вновь заголосила рядом стоящая женщина.

— Закрой рот, Киваара! — гаркнул в её сторону Ошшур и продолжил сверлить взглядом сестру. — Она собственность Героя. Хочешь пожаловаться — иди к нему. Ты же знаешь, ассану может наказать только её хозяин. Ты же не хочешь его разозлить?

— Я не ассана! — наконец выкрикнула Зика, давая волю своей злости, одновременно чувствуя, как от страха бешено бьётся сердце. Все удивлённо посмотрели на неё, и она в этот момент захотела провалиться под землю. Никогда ранее она не позволяла себе повышать голос. Но потом она вспомнила слова Аккеса накануне.

Стараясь не обращать внимания на страх и бешено бьющееся сердце, она посмотрела брату в глаза и повторила:

— Я больше не ассана... Я сама распоряжаюсь своей волей.

— Я знал, что ты тупица, Зиика, но не думал, что настолько. — Ошшур скривился. — Ты действительно думаешь, что раз ушла в другие земли, можешь плевать на наши законы? Если Герой хорошо к тебе относится, это не значит, что ты такая же, как он. Ты можешь и дальше мечтать и утешать себя, но ты была и будешь ассаной. Это никогда не изменится!

Зика почувствовала на себе надменные взгляды и даже слышала усмешки. Сердце опять заколотилось в груди. Она и не думала, что способна чувствовать себя настолько униженной. Над ней и раньше смеялись, но ей было всё равно. Какая гордость может быть у того, у кого нет ничего, даже воли? Но не теперь... Возможно, это такая цена за то, чтобы считаться свободным человеком?

Подняв глаза и упрямо глянув на того, кто являлся её единокровным братом, Зика выпрямилась. Она вдруг поняла, что ей нечего стыдиться — все эти люди давно не часть её жизни, она для них ничего не значит... И что теперь они для неё тоже всего лишь посторонние. Поэтому ей больше не нужно чувствовать себя грязью под ногами только потому, что они так считают.

— Ты можешь называть меня, как хочешь, — сказала она, почувствовав вдруг такое облегчение, что хотелось смеяться над тем, как она раньше их всех боялась. — Но я уже знаю, кто я. Те, кто мне дорог, тоже знают, кто я. А вы... — Она оглядела всех кто стоял рядом. — Мне всё равно, что вы думаете.

И, обернувшись к Эгранту, который обеспокоенно осматривался, готовясь к худшему, но не вмешивался, пока идут разговоры. Тем более, не зная, о чём идёт речь. Но, заметив, что Зика смотрит на него, тихо спросил, будто боялся, что остальные услышат:

— Всё в порядке?

— Да, — с улыбкой ответила она. — Просто я им не нравлюсь. Может, уйдём?

Эгрант осторожно посмотрел на мужчину, с которым она говорила, и нахмурился, увидев, как его глаза запылали гневом. Он точно не знал, что тут произошло, но понял, что ничего хорошего. Тем не менее, он в любом случае на стороне этой храброй девочки, которая так смело противостояла целой толпе. После такого, конечно, больше нет смысла расспрашивать про амулет, хотя он сомневался, что хоть кто-то действительно мог ему помочь. Поэтому он кивнул, и они вдвоём направились обратно к большому дому. Но, даже уходя, он чувствовал, что вслед им явно кидают недоброжелательные взгляды. Взглянув на Зику, он заметил, что она непривычно напряжена.

— Не расстраивайся. — Он улыбнулся ей. — Что бы там ни произошло, у тебя есть те, кому ты всё равно будешь нравиться.

— Я знаю! — Зика неожиданно лучезарно улыбнулась. — Просто... я надеялась, что брат хотя бы обрадуется, увидев, что у меня всё хорошо.

— Брат? — удивился Эгрант.

— Да... — Девушка задумчиво кивнула. — Но получается, что он совершенно чужой теперь для меня.

— Но это не повод расстраиваться.

— Конечно, — согласилась она. — Мне просто жаль, что мы так ничего и не выяснили про талисманы.

Эгрант кивнул, задумавшись. Он точно мог сказать, что талисман где-то поблизости. Где-то на этом острове и ближе, чем тогда, когда они высадились. Его мягкая пульсация витала в воздухе и манила его к себе. Проблема только в том, что он не мог определить направление, сколько бы ни старался. Не срабатывали никакие магические приёмы.

А его силы иссякали... как и время.

Остановившись, он опёрся о ствол ближайшего дерева и с трудом вдохнул воздух.

— С вами всё в порядке? — озабоченно спросила Зика.

Эгрант через силу улыбнулся девушке, стирая со лба капли выступившего пота. Похоже, он слишком переволновался.

— Всё хорошо, — ответил он, чувствуя, как кружится голова.

— Наверно, вам надо отдохнуть. Может, вы приляжете, а я сама похожу ещё, поспрашиваю?

— Не стоит, — сказал Эгрант. — Я скоро приду в себя, но сомневаюсь, что хоть кто-то знает что-то полезное. Мы уже опросили достаточно народу.

Амулет точно недалеко. И его близость частично была причиной его слабости, так же, как и большое расстояние до Сэнкины, где хранилась большая часть остальных амулетов.

Эгрант знал, что идёт на большой риск, уезжая так далеко, но он надеялся, что всё же успеет добраться к цели до того, как силы полностью покинут его. Амулет сможет продержать его в стабильном состоянии на обратной дороге. Поэтому его надо было найти как можно скорее.

— Пойдёмте в Большой дом, — сказала Зика, закусив губу от беспокойства. — Я сварю вам бульон.

Эгрант посмотрел на неё и нежно улыбнулся.

— Милое дитя, у тебя доброе сердце, но бульон мне не поможет.

— Может, тогда позвать кого-нибудь? Я могу поискать Аккеса.

— Правда? — Он с лёгким удивлением посмотрел на неё. — И ты его не боишься?

— Поначалу... боялась, конечно. Но теперь он не кажется мне таким страшным. Я не думаю, что он плохой. Он же не плохой? Вы с ним хорошо друг друга знаете?

— Я хорошо его знаю. — Эгрант улыбнулся. — И знаю, что тебе не стоит его бояться. Однако и он мне тоже не поможет. Но вот от отдыха я не откажусь. Сейчас, только минутку... голова перестанет гудеть и пойдём.

Отстранившись от дерева и удостоверившись, что вполне может нормально двигаться, он ещё раз улыбнулся девушке и пошёл к центру посёлка, где находился мужской дом.

— Вы чем-то больны? — спросила Зика и тут же зажала себе рот руками. — Простите, я не должна любопытствовать.

— Ничего страшного, — ответил Эгрант. — Это не совсем болезнь, скорее, усталость и потеря сил. Я слишком часто использовал магию, и это истощило меня. Но прошу, не переживай за меня, — он тепло на неё посмотрел, — скоро всё пройдёт.

— Это хорошо, — девушка вздохнула с облегчением, — но я всё же сварю вам бульон.

И, проводив его, Зика убежала, не слушая никаких возражений. Эгрант же, как только остался один, едва не свалился прямо на землю. С трудом зайдя внутрь, он добрался до своего спального места и бессильно рухнул на него.

Когда в следующий раз он открыл глаза, то увидел, что рядом сидит Зика, смачивая кусок ткани в каком-то странно пахнущем отваре. Запах этот, вполне приятный, уже пропитал всё вокруг.

— Разве тебе можно сюда? — спросил Эгрант, глядя на девушку.

Зика, заметив, что он очнулся, сначала охнула, а потом вздохнула с облегчением.

— Это не мужской дом, — сказала она, и Эгрант только теперь заметил, что находится в каком-то небольшом помещении. Зика же виновато опустила голову. — Вас перенесли, как только стало ясно, что вы заболели. По нашим... то есть, здешним правилам, больным нельзя находиться в одном помещении со здоровыми.

— Ясно. — Эгрант прикрыл глаза. Слабость не прошла, но чувствовал он себя лучше. — Сколько я спал?