Дзирт не встревожился, когда, проснувшись на рассвете, не обнаружил Далии, лежащей рядом с ним в их маленьком лагере. Он знал, где она могла быть. Темный эльф пристегнул свой пояс со скимитарами и закинул Тулмарил за плечо, затем быстро спустился по узкой лесной тропке и поднялся по крутому склону, хватаясь за ветки и подтягиваясь от дерева к дереву. Недалеко от вершины этого маленького холма он увидел ее, стоящую к нему спиной и спокойно смотрящую вдаль.

Невзирая на холод, а это утро выдалось самым холодным за сезон, на Далии было лишь ее одеяло, свободно обернутое вокруг и сползшее с одного обнаженного плеча. Дзирт едва ли заметил ее одеяние или ее замечательную наготу, его взгляд приковали волосы Далии. Прошлой ночью у нее была ее стильная и трогательная стрижка до плеч, но теперь она вернула толстую черно-Красную косу, которая начиналась высоко на ее голове и красиво закручивалась вокруг изящной шеи. Казалось, будто Далия могла становиться совсем другой личностью от одного лишь взмаха волшебного гребня.

Дзирт медленно направился к ней. Сухая ветка хрустнула под его ногой, и от этого легкого звука Далия чуть повернула голову, чтобы увидеть его.

Дроу резко остановился, вглядываясь в узор из синих разводов, узор вайдой эльфийки-воительницы. Татуировки так же не было в ее облике прошлой ночью. Как будто бы она смягчила собственный образ для постели Дзирта, как будто бы Далия использовала волосы и вайду как отражение своего настроения, или…

Дзирт прищурился. Не отражения ее настроения, осознал он, это приманка, это ее способ манипулирования своим любовником.

Они поспорили прошлым вечером, и пылкая Далия, с косой и татуировкой, яростно отстаивала свою позицию, свое намерение идти против Алегни.

Но потом она пришла к Дзирту для примирения, уже спокойная, ее прическа была нежнее, прелестное лицо было чистым, без узора воительницы. Тогда они не обсуждали Алегни, и ни один из них не лег спать сердитым на другого.

Дзирт направился к Далии, оглядывая окрестности с западной кромки холма. Он посмотрел вниз на далекий Невервинтер. Город был скрыт низкой завесой тумана, поднятого холодным воздухом от влажного тепла большой реки.

— Туман скрывает большинство рубцов, — сказал Дзирт, обняв женщину, которая никак не отреагировала на его прикосновение. — Когда-то это был прекрасный город, и, если тэйцы действительно повержены, он будет таким снова.

— С шадоварами, шныряющими по улицам и подворотням? — грубо бросила Далия.

Дзирт не знал, что ответить, поэтому просто чуть сильнее сжал ее в объятиях.

— Они в городе, среди жителей, как сказал Баррабус — человек, которого ты называешь Артемис Энтрери, — продолжила Далия.

— Похоже, устойчивое положение сохранялось только из-за большей угрозы со стороны Силоры Салм. Если эта угроза стала меньше, я думаю, что шадовары…

— Когда их главарь умрет, угроза со стороны шадовар станет меньше, — резко и холодно перебила Далия. — А главарь их умрет очень скоро.

Дзирт попытался обнять ее крепче, но она вырвалась из его объятий. Далия сделала пару шагов в сторону края обрыва и поправила на себе одеяло.

— Время не его союзник, а наш, — сказал Дзирт.

Эльфийка резко повернулась и сурово посмотрела на него, узоры боевой раскраски сделали этот взгляд еще более грозным.

— Он узнает правду, — настаивал темный эльф. — От Энтрери он узнает, что произошло с Силорой Салм, и узнает, что мы придем за ним. Энтрери признался в этом, когда рассказал, что был порабощен и не сможет присоединиться к нам в твоей вендетте.

— Тогда этот вонючий нетерезский военачальник должен трястись от страха прямо сейчас, — ответила Далия.

— А так же он станет крайне бдительным, подтянет все свои силы. Сейчас не время…

И опять эльфийка заткнула его:

— Не тебе выбирать.

— Угроза со стороны Тэя стала меньше, значит, это же произойдет с защитой наших противников, а значит, отпадет надобность его пребывания в городе, — продолжал давить Дзирт вопреки ее гневу. — Я встречал горожан Невервинтера, и это хороший народ, они не будут долго терпеть нетерезов. Сейчас не время гоняться за ним.

Голубые глаза Далии полыхнули яростью, и на мгновение Дзирту показалось, что она может наброситься на него. Даже зная о ее намерении и решимости достать Алегни, следопыт дроу едва ли мог осознать всю силу этой ярости! Он не мог представить Далию более взбешенной, даже если бы признался ей в каком-нибудь гнусном преступлении, совершенном им против ее семьи. Он был рад, что в этот момент у нее под рукой не было ее оружия.

Дзирт разорвал спор долгим молчанием, прежде чем решился продолжить:

— Ты убьешь Алегни.

— Не произноси его имя! — потребовала Далия и сплюнула на землю, как будто одно лишь звучание этого имени наполняло ее рот желчью.

Темный эльф вскинул руки в примирительном жесте, пытаясь успокоить ее.

Постепенно огни ярости в глазах Далии сменила глубокая печаль.

— В чем дело? — прошептал Дзирт, осмелившись придвинуться ближе.

Далия отвернулась, но позволила ему обнять себя еще раз. Вместе они смотрели вниз на Невервинтер.

— Я собираюсь убить его, — прошептала Далия, и дроу показалось, что она разговаривает больше с собой, чем с ним. — Никакой отсрочки. Никакого выжидания. Я убью его.

— Так же, как ты убила Силору Салм?

— Если бы я знала, что она объявила его своим врагом, то помогла бы ей. Если бы я знала, кто именно является главарем шадовар, я никогда бы не оставила Невервинтер ради Лускана или Гаунтлгрима. Я никогда не покину это место, пока он не умрет от моей руки.

Она произнесла эти последние три слова с такой четкостью, с такой силой, с такой злобой, что дроу понял — на этот раз он ничего не добьется, пытаясь образумить ее.

Поэтому он просто обнимал ее.

В остове мертвого дерева, глядя сквозь трещину в прогнившей древесине, за парой с большим интересом наблюдал Эффрон Кривой. Уродливый колдун слышал весь их разговор и не был удивлен ни единому слову. Он знал о Далии все. Возможно, знал о ней больше, чем любой другой из ныне живущих. И он понимал, какие демоны направляли ее.

Конечно же, она попытается убить Херцго Алегни. Она была бы более счастлива умереть, пытаясь убить его, чем жить, зная, что они оба остаются живы.

Эффрон понимал ее.

Колдун не мог отрицать, что испытывает сильные эмоции, глядя на эту эльфийку-воительницу. Часть его хотела выскочить из дерева и уничтожить эту пару здесь и сейчас. Однако здравый смысл взял верх над импульсом, так как он достаточно слышал о репутации этого Дзирта До'Урдена, чтобы понять, что должен играть в эту игру осторожно.

Кроме того, Эффрон не был уверен в том, что хочет смерти Далии, по крайней мере, прямо сейчас. Было кое-что, о чем он хотел бы знать, о чем должен был знать, и только она могла дать ответы.

Шадовар-Колдун переместился в Тень со своего наблюдательного пункта, но он не сразу вернулся к Херцго Алегни, чтобы рассказать о добытых сведениях. В конце концов, Эффрон не был чьим-то рабом и у него были свои ресурсы.

Вместо этого он направился в район лощин и горных хребтов за стенами Невервинтера. Небо все еще было темным, с низкими тучами. Начал падать легкий снег. Но Эффрон хорошо знал эту местность и безошибочно двигался к лагерю, расположенному в неглубокой пещере.

Поблизости сидела горстка шадовар — нетерезских солдат, пришедших из Царства Теней вскоре после Эффрона, на его тайное предложение, но которые еще не принесли клятву верности Алегни.

Когда кривой колдун протащился в центр их группы, все они встали, не совсем в знак внимания, но, все же, с определенной долей уважения.

— Ты достал сферы? — спросил маг одного из шейдов — высокого человека по имени Рэтсис.

В ответ Рэтсис ощерился кривозубой улыбкой и потянулся за расстегнутый воротник своей рубахи, чтобы извлечь серебряную цепочку ожерелья. Оно было украшено двумя полупрозрачными, наполненными тенями сферами, каждая размером с детский кулачок. В клубящемся тумане теней внутри каждой сферы ползал маленький мохнатый паук, похожий на крошечного тарантула.